— Молодец, Саня Горюнов, от лица Красной армии выражаю тебе благодарность. А сейчас дуй на кухню, там тебя покормят. Есть-то хочешь, небось?

— Ага… Товарищ командир, а можно мне…

— Что именно? — удивленно посмотрел Сергей на внезапно замявшегося мальчишку. Надо же, через лес ночью идти не боится, а вопрос задать ему страшно. — Говори, говори, я детей не ем.

— А можно мне пистолет?

— Можно. Васильич! Дай ему наган, у тебя их в загашнике до черта.

Громов молча кивнул и нырнул в стоящий практически рядом бронетранспортер с тем, чтобы через пару секунд вытащить из него потертую, но добротную кобуру с револьвером. В другой руке он держал коробку с патронами. Наблюдавший за этим действом Хинштейн уронил челюсть едва не до пупа:

— Серег, ты что делаешь?

— То, что должен. Парень нам помог — значит, и награда ему должна быть.

— Но он же совсем мальчишка!

— Он умнее и старше, чем кажется. Может, не физически, но с мозгами у него все в порядке. Ладно, я пошел.

— Куда?

— Селиверстова вытаскивать. Вы езжайте, договаривайтесь, а мы двинем. Это — мой человек, и…

— Я с тобой, — Игнатьев подхватил за ствол MG[6], в его лапищах кажущийся совсем небольшим, и решительно двинулся к Хромову.

— Угу… Стоять, придурки, — Мартынов зло помассировал виски. — Все вместе двинем. Подождут разговоры. По машинам! А ты, — тут полковник раздраженно потряс кулаком у самого носа Хромова, — идиот дважды. И когда людей отпускаешь, и когда в одиночку всюду лезешь. Запомни, в словах танкист и разведчик нет буквы «я». Что встали? В танк, мать вашу…

Сегодня город казался даже более тусклым, чем в прошлый раз. Наверное, так действовала царившая в нем атмосфера. Тогда город казался ошарашенным, сейчас же — испуганным до жути, как избитый, забившийся в угол пес, отчаянно пытающийся сообразить, что же с ним сделают дальше.

Немцы были всюду. Навскидку под две сотни человек. А еще полицаи — этих умников, похоже, сюда пригнали для грязной работы, и было их не меньше трех десятков рыл. Оперативно фрицы работают, ничего не скажешь — такое количество предателей надо отыскать, мобилизовать, вооружить, организовать да еще и сюда доставить. Разумеется, как боевые единицы этот сброд стоит немного, однако же и вовсе сбрасывать их со счетов не стоило. Как минимум двойное превосходство у врага… Но у группы Мартынова оставалось преимущество внезапности и, что немаловажно, первого удара. Еще посмотрим, кто лучше танго пляшет.

— Васильич, ты только аккуратнее, — в сотый, наверное, раз прошептал Хромов. Учитывая, что разведчики уже ушли, это было, наверное, малость глупо. Еще хуже, что Мартынов командирским произволом запретил Сергею идти с ними. Оставалось наблюдать за происходящим в бинокль, радуясь качеству трофейной оптики. — Только аккуратнее…

Наблюдать за Громовым было одно удовольствие. Разведчик не пытался изображать ниндзя или там человека-невидимку, как персонажи еще не снятых здесь боевиков, но и без того отследить его движение было невероятно сложно. Вот он есть — а вот его уже и нет, и где он появится — угадать сложно даже Сергею, достоверно знающему, куда и зачем Громов идет. А не зная… В общем, у немецких часовых, не пограничников-особистов, а обычных, ничем не примечательных солдат, шансов просто не было.

Раз! Позади одного из солдат на миг возникает не человек даже — тень… Два! И уже только слабо подергивающиеся ноги в изрядно стоптанных узких сапогах уползают куда-то за угол. Еще минута — и второй немец, заинтересовавшийся, куда это делся его напарник, вдруг сгибается пополам и уползает следом. Точно так же, бесшумно и неумолимо, исчезли еще четверо, и в голову Сергея закралась мысль о том, что дай старому разведчику волю — так он и в одиночку положит всех здесь собравшихся. Джеймс Бонд отдыхает, в общем.

Однако Громов не стал доводить расклады до абсурда. Просто из-за домов метнулись к аккуратно, словно по линейке, стоящим на улице танкам такие же, как он, серые тени. Не зря, ох, не зря натаскивал он на привалах молодняк. Лишь опытный и тоже приложивший к процессу руку Мартынов, да Хромов, не только дающий красноармейцам основы рукопашного боя, но и тренирующийся вместе со всеми, могли разобраться в происходящем. А еще признать, что бывший белый офицер сотворил маленькое чудо, за столь ничтожный срок ухитрившись подготовить боеспособное разведывательно-диверсионное подразделение. Которое сейчас доказывало, что не зря ест свою кашу с мясом.

Синхронности их действий можно было только позавидовать. Экипажи двух немецких танков буквально срубило автоматным огнем в упор. В третьем один уцелел и, продемонстрировав невероятную реакцию, рыбкой нырнул в люк, но боец, не успевший его убить, моментально исправил оплошность. Прыжком запрыгнув на броню, он сунул в командирский люк ствол автомата и выпустил весь рожок. С четвертым танком фокус не прошел, кто-то из экипажа был внутри и уже начал разворачивать башню, но Хромов повторил маневр товарища. Разве что вместо автоматной очереди отправил внутрь танка гранату и, кубарем скатившись с брони, метнулся под защиту ближайшего дома. Граната гулко хлопнула внутри — и из танка вдруг потек жидкий огонь. Похоже, огнеметный, успело мелькнуть в мозгу Сергея, и в этот момент полыхнуло по-настоящему, видимо, рванул боезапас…

Но эффектнее всего сработал, как и стоило ожидать, Громов. С невероятной скоростью пробежав открытое пространство, отделяющее его от бронетранспортеров, он походя метнул гранату в кузов ближайшего и буквально запрыгнул на капот второго. Раз! И вот он уже на кабине, разрядил автомат в находящихся в боевом отделении солдат, а затем прыгнул в только что им же организованный филиал скотобойни, укрываясь за броней. Очень вовремя — как раз взорвалась брошенная им граната.

Все действо заняло несколько секунд, не более. Немцы даже не успели ничего сообразить, а уже остались практически без бронетехники. Только бронетранспортеры, что стояли на площади… И это притом, что веселье только начиналось.

Быстрее молнии оказавшись на своем месте, Хромов ухватился за рычаги, и двигатель, до того ровно гудевший на холостых оборотах, протестующе взвыл. С этим ревом они и вломились в город, где как раз кипел нешуточный бой.

Немцы оказались неробкого десятка, да и взрывы с пальбой мимо ушей не пропустили, а потому вломились на улицу, где частью горела, частью осталась без экипажей их бронетехника, махом. Там же они и попали под сосредоточенный огонь двух пулеметов из окон, одного с захваченного броневика и еще одного из танка. Пошлая «единичка», насквозь устаревшая для фронта, здесь и сейчас оказалась на высоте, и два пулемета из ее башни работали очень даже бодро. На большее, увы, у Громова не было людей на остальную технику, разведчик и сам не ожидал такого успеха. Впрочем, и того, что было, оказалось достаточно, свинцовый ливень прижал опрометчиво рванувших вперед и попавших в огневой мешок немцев к земле. И, для полноты ощущений, изрешетил неосмотрительно сунувшийся в него же бронетранспортер.