— Что? — Девушка была ошеломлена.

— Ну, знаете, м-м-м… Нужно просто учить его чему-то, бывать с ним рядом, разговаривать, короче, пожить в моем доме. Джош нуждается в женском обществе.

— И уж конечно, не только Джошуа, но и его папочка, — съязвила Хани.

— То, что вы предлагаете мне, леди, я могу получить куда дешевле чем за двести двадцать пять долларов.

— Я ничего не предлагаю вам, Маккензи. Я скорее сдохну в этой клетке, так что убирайтесь отсюда и оставьте меня в покое.

Люк направился в свой кабинет и уселся за большой дубовый стол, закрыв лицо руками. Она была его единственной надеждой. Маккензи так хотелось уговорить ее, но… ничего не вышло. Теперь придется отпустить ее — рассказ девушки подтвердился, и у него не было причин держать ее за решеткой.

Шериф подошел к окну. Лишь отчаяние заставило его дать объявление о поиске жены. К несчастью, план его провалился, и теперь пройдет еще не меньше года, прежде чем он найдет другую женщину, которая согласится стать его женой. А Джошу помощь нужна немедленно. Он сам, к сожалению, ничем не мог помочь сыну; Маккензи даже сомневался в том, что мальчик любит его.

— Шериф Маккензи!

Громкий окрик Хани оторвал Люка от невеселых размышлений. Взяв ключи от камеры, он направился в соседнее помещение.

Девушка устало смотрела на него сквозь решетку.

— Расскажите-ка мне поподробнее, что там у вас за предложение. Вы, кажется, сказали, что не будете приставать ко мне?

Хани увидела, какой надеждой загорелись глаза шерифа.

— Клянусь! — горячо проговорил он. — Я делаю это лишь ради сына! С тех пор как умерла его мать, Джош стал очень замкнутым ребенком. Точнее, он вообще не говорит и не отвечает на вопросы. Ему нужна мать. Поэтому я и искал себе жену, и вдруг на моем пути появились вы.

— Уж не предлагаете ли вы мне выйти за вас замуж? — встревожилась Хани.

— Да нет же, черт побери! Мне нужна порядочная женщина, которая сможет стать Джошу хорошей матерью.

Эти слова прозвучали для Хани как пощечина, но лишь легкий трепет ее ресниц выдал обиду девушки.

— Я дам другое объявление, но на это понадобится время, — продолжал Маккензи. — Я надеялся, что вы сможете лишь какое-то время заботиться о моем сыне.

— А вы не боитесь, что я испорчу его? Если даже недолго буду с ним? — насмешливо произнесла девушка.

Люку было не до насмешек.

— Но как же я буду жить в вашем доме, если мы не женаты? — продолжала Хани. — Вы не боитесь пересудов?

Маккензи понимал, что эта женщина не может стать хорошей матерью, равно как и хорошей женой, но выбирать не приходилось. Тяжелые времена заставляют людей принимать отчаянные решения.

— Если только это вас беспокоит, я готов жениться на вас, — заявил он, нисколько не смущаясь.

— Выйти за вас замуж? Да ни за что на свете, шериф Маккензи! — вскричала девушка. — Если уж мне придет в голову выйти замуж, то мужем моим станет человек, у которого денег больше, чем я смогу потратить! В этом я уверена, так что моим спутником по жизни не может стать несчастный шериф, который рыщет по стране в поисках матери для своего сынишки.

— Послушайте, леди, мне наше соглашение тоже не больно-то по нраву, — перебил ее Маккензи.

— Вот что я вам скажу, шериф. Если я соглашусь на ваше предложение, я повторяю — если, то вы должны выполнить одно мое условие: я не буду спать под одной крышей с вами.

— Мне не по карману устроить вас в гостинице, но поскольку мой дом совсем рядом, то я вполне могу спать в тюрьме, если вам так будет спокойнее.

— У меня есть еще парочка условий, — заявила пленница.

— Каких? — нетерпеливо спросил Люк.

— В субботние вечера я должна быть свободной.

— Именно в субботние вечера у меня больше всего работы. В город приезжает много людей, и в местном салуне собирается самая разношерстная публика.

— Вот поэтому я и хочу, чтобы в субботу у меня был выходной.

Маккензи хмуро поглядел на нее.

— Может, я и смогу что-нибудь придумать, однако сегодня уже слишком поздно. Какое еще условие вы хотите мне поставить?

— Я буду работать у вас ровно девяносто дней. А потом, как бы ни обстояли дела, я уеду.

— Как же я найду жену за девяносто дней?

— Точно так же, как я, по вашему замыслу, должна была заработать двести двадцать пять долларов, сидя в тюрьме. — Хани подняла глаза и встретилась с прямым взглядом шерифа. — Я. выполню все пункты нашей сделки, но если вы не сделаете того же, то я оставляю за собой право уехать в любое время. Вас это устраивает?

Щека Маккензи дернулась.

— Вы вертите мною, как вам вздумается, леди, но ради Джоша я готов на все. У меня нет иного выхода.

Оглядевшись вокруг и вспомнив, что находится в тюремной камере, девушка подумала о том, что и у нее выбор невелик.

— Что ж, Маккензи, идет! Считайте, что няня у вас в доме.

Выйдя из камеры, девушка обернулась, когда окованная железом дверь захлопнулась за ней. Хани надеялась, что побывала в тюрьме первый и последний раз — она бы не выдержала длительного пребывания за решеткой.

— Это было бы невыносимо, — пробормотала она.

— Что вы сказали? — спросил Люк, когда они вошли в его кабинет.

— Нет-нет, ничего, — торопливо проговорила девушка. — Я просто напомнила себе одну вашу фразу.

Тут Хани заметила в углу приемной узенькую кушетку — судя по размерам, это и было ложе шерифа, на котором он намеревался проводить ночи.

— А вы уверены, что сможете выспаться на этой кушетке? — спросила девушка. — По-моему, она маловата для вас.

— Мне уже доводилось ночевать здесь, — сообщил Маккензи. — К тому же я могу спать где угодно. Армейская привычка, знаете ли.

Спорить было бесполезно — Хани вспомнила, как шериф дремал в неудобном, трясущемся дилижансе.

Люк забрал у бывшей пленницы ее сумку и гитару, они вышли из тюрьмы и направились к соседнему деревенскому домику. К двери вело крылечко из трех ступенек. Открыв дверь, шериф отступил в сторону, пропуская Хани.

В домике было две спальни и небольшая гостиная, отделенная от кухни столом и четырьмя стульями. Обстановка крохотных комнат была весьма скромной, но в доме царил порядок. Признаться, Хани не ожидала увидеть такую чистоту в жилище холостяка.

— Где же ваш сын? — спросила она, удивившись тому, что мальчик не выбежал отцу навстречу.

— Он у Нельсонов. Доктор с женой были настолько любезны, что согласились приютить Джоша, пока я был в Сакраменто.