Ни одному морю не было предначертано такой величественной и благородной судьбы, как Средиземному. Оно заворожило двадцать народов, обитавших на диких землях, которые, придя на его очарованные берега, сложили к его стопам свое оружие и веру, подчинившись необъяснимой власти. Двадцать цивилизаций расцвели в сиянии моря и погибли, достигнув вершины могущества и великолепия. Море вплело их руины в свой гармоничный ландшафт солнечных бухт, бронзовых мысов и созданных волнами островов, изваянных по их прихоти в виде оснований будущих храмов-оснований, нередко зияющих гротами, в которых звучат аккорды морского органа. В истории многообразных берегов этого моря есть страницы с ответом на любой вопрос, поставленный человеком: там размышляли над судьбами людей и философы, и жрецы, и поэты, и ученые, и завоеватели"[54].

Подавляющее большинство ученых утверждают, что именно это море с самой глубокой древности служило человеку своего рода полигоном для испытания все более усложнявшихся лодок и кораблей.

Прибрежные воды Средиземноморья, кристально прозрачные и теплые, хранят в своих глубинах целое кладбище кораблей всех народов и цивилизаций, существовавших здесь на протяжении нескольких последних тысячелетий. Где и когда родилась впервые идея выстроить парусно-весельное судно? Может быть, в Месопотамии, на великих реках Тигр и Евфрат? Или в долине Нила? Среди археологических находок Месопотамии известны глиняные модели лодок, в том числе и парусных, относящиеся к IV тысячелетию до н. э. Плоты и ладьи, предназначенные для плавания по Нилу, строили из папируса египтяне — современники первых пирамид и первых фараонов.

Но наибольших успехов в развитии мореплавания добились в III тысячелетии до н. э. создатели минойской цивилизации Крита, а во II тысячелетии — жители восточного побережья Средиземного моря. Последние изобрели и построили из прочного ливанского кедра первое морское судно с килем и шпангоутами. Как и у египетских кораблей, приземистых и устойчивых, у этих "пенителей моря" наряду с парусным вооружением были весла.

Люди научились составлять карты, измерять глубины, определять координаты приморских городов и селений, точно вычислять по звездам пройденные расстояния, использовать силу ветров, приливов и морских течений. Но самое главное — человек научился строить прочные корабли для далеких походов. "Корабль, — говорится в морской энциклопедии, — вошел в историю искусств как ковчег, нагруженный надеждами и мечтами о будущем"[55].

Народы, населявшие морское побережье, в старых летописях называли "народами моря". Среди них были и финикийцы — древний семитский народ, с незапамятных времен обосновавшийся на восточном побережье Средиземного моря, на территории Финикии (современные Сирия и Ливан). Здесь, у лазурных морских вод, у подножия поросших густым кедровым лесом Ливанских гор, возникли и процветали знаменитые финикийские города — Библ, Тир и Сидон, упоминание о которых встречается еще в Ветхом Завете. Земля эта никогда не славилась обилием полезных ископаемых, но зато ее почвы были плодородны, а небольшие горные реки, естественные источники и колодцы щедро снабжали людей водой.

Никто точно не знает, когда именно возникли финикийские города. На положение древнейшего долго претендовал Сидон, который, видимо, недаром назван в Библии "первородным сыном" Ханаана — так в древности называли территорию Финикии, Палестины и Сирии. Вырос этот город из маленькой рыбацкой деревушки ("сидон" в переводе на русский язык означает "рыба"). История Тира восходит к концу III тысячелетия до н. э., а Библа (по-финикийски Губл, а в Библии — Гебал) — даже к V тысячелетию до н. э. Во всяком случае, на рубеже IV и III тысячелетий до н. э. Библ был крупным торгово-ремесленным центром.

Пока в середине XIX века на помощь не пришла археология, наши знания о финикийцах целиком зависели от письменных свидетельств других народов — иудеев, греков и римлян. эти народы время от времени вступали с финикийцами в контакты, и притом далеко не всегда дружеские. Собственно финикийская литература почти полностью погибла, а известные письменные источники не всегда рисовали объективную и достоверную картину.

Вот, например, как писал о финикийцах греческий автор Плутарх в I веке н. э. много лет спустя после падения Карфагена:

"Они являются людьми, полными горечи и угрюмости, покорными правителям, тираническими к тем, кем они управляют, жалкими в страхе, свирепыми, когда их затрагивают, непоколебимыми в решениях и столь ограниченными, что они с антипатией относятся ко всякому юмору и доброте"[56].

Похожую характеристику дает финикийцам и Аппиан — грек из Александрии, живший во II веке: "В пору процветания карфагеняне грубы и высокомерны ко всем людям, но они очень жалки в беде"[57].

Однако было бы несправедливо придавать таким суждениям слишком большое значение. Известны и другие высказывания древних авторов. Помпоний Мела, испанец, писал: "Финикийцы были мудрым народом, который процветал и в войне, и в мире. Они преуспевали в письменности и литературе и в других искусствах, в морском деле, в военном деле и в управлении империей"[58].

Позднее благодаря археологическим исследованиям сформировался более объективный взгляд на проблему.

В древние времена финикийцы как исследователи и как основатели колоний были вторыми после греков. В Финикии была хорошо развита торговля: финикийские купцы доставали и перевозили сырье и произведенные в их городах товары по всему известному тогда миру. Финикийцы были мужественными бойцами. Об их доблести свидетельствуют и длительная борьба Карфагена с Римом, и то сопротивление, которое Тир и Сидон оказали месопотамцам и другим завоевателям. Финикийские моряки находились на службе у персов. Но все это бледнеет перед высочайшим культурным достижением финикийцев, памятником на все времена — буквенным алфавитом.

Этот народ издавна занимал узкую полосу левантийского побережья от Тартуса на севере до горы Кармел на юге. В Библии эта территория известна как "земля Хананеев", а ее обитатели — "хананеи". Греки, предположительно микенцы, торговавшие с ними в конце II тысячелетия до н. э. назвали их финикийцами от греческого "феникс" — темно-красный, пурпурный или коричневый.

Финикия жила морем и целиком зависела от моря. Море давало пищу, сырье для разных ремесел (например, раковины моллюска мурекс использовались для производства знаменитого пурпура — стойкой красной краски) и служило удобной дорогой для связей с ближними и дальними соседями. Стоит ли удивляться, что уже с очень ранней поры жители Финикии стали известны по всему Средиземноморью как искуснейшие кораблестроители и мореплаватели.