– О господи, что случилось?

– На меня… напали… Кровь… сколько тут… крови… Моя… голова…

Сердце Габриэля замирает, грудь точно сжимает железным обручем. Мигают красные огоньки установки.

– Где ты? – Он плотнее прижимает телефон к уху, с трудом разбирая слова.

– В парке. Фридрихс… хайн… рядом с домом… за углом… Пожалуйста, мне так страшно… – всхлипывает она.

Габриэль открывает рот, но не может произнести ни звука.

– Габриэль?

– Я… Я здесь. Лиз? Послушай, я вызову тебе «скорую». Слышишь?

– Где… где… ты? – бормочет Лиз.

– Я сейчас приеду. Сейчас приеду, Лиз. Слышишь?

– Мне… холодно, – шепчет она. – Мне так… холодно…

– Лиз?

Она не отвечает. Пульс Габриэля зашкаливает. Из трубки доносится тихое потрескивание. На лбу Габриэля выступает холодный пот.

– Лиз! Ты еще там? Ты меня слышишь? – Он в отчаянии прижимает телефон к уху. – Я вызову «скорую». Держись. Пожалуйста, держись!

Ничего. Только тихое потрескивание.

Габриэль глубоко вздыхает. Похоже, его легкие вот-вот лопнут. Затем он нажимает на красную кнопку на экране. Связь обрывается, и Габриэлю кажется, что он перерезает страховочный трос и Лиз падает в бездну.

Долю секунды – или это тянется минуты? – он стоит неподвижно.

Затем трясущимися руками набирает номер службы спасения. «Возьмите трубку, черт побери! Возьмите трубку!» Прижимая телефон к плечу, он бежит вверх по лестнице и покидает дом. Сигнализация заливает сад багровым свечением.

– Служба экстренной помощи, Берлин, – скучающим тоном произносит оператор. – Чем могу помочь?

– Алло! – кричит Габриэль, распахивает дверцу автомобиля, садится за руль. – Произошел несчастный случай, в парке…

– Алло, вы меня слышите?

«Ох, только не это! – думает Габриэль. – Только не проблемы со связью!»

– Алло! – повторяет он слова оператора. – Вы меня слышите? – Он перекладывает мобильный из правой руки в левую, заводит мотор, сдает по гравийной дорожке и, управляя одной рукой, выезжает на улицу. – Алло? Алло!

– Да, теперь я вас слышу. Что случилось?

Едва колеса «фольксвагена» касаются асфальта улицы, Габриэль резко поворачивает руль и жмет на тормоза.

– Несчастный случай! – кричит он в трубку. – В парке Фридрихсхайн!

Он переключается с заднего хода на передний и вдавливает педаль газа в пол.

– Послушайте, я намного лучше понимаю, когда вы не кричите, – все тем же скучающим тоном говорит оператор.

– В парке Фридрихсхайн было совершено нападение на женщину. Она тяжело ранена, и ей нужна срочная помощь.

– Принято. Парк Фридрихсхайн, – повторяет оператор. – Где именно в парке она находится?

– Понятия не имею! – рычит Габриэль. – Хотя нет, постойте. Скорее всего, со стороны Котениусштрассе.

– Рядом с Котениусштрассе. Понятно. Вы знаете, кто она?

– Ее зовут Лиз. Лиз Андерс.

– Лиз Андерс. Хорошо. Вы можете в точности описать, что с ней случилось?

– Проклятье, на нее напали! Разве этого вам недостаточно?

– Конечно. Напали, – стоически отвечает оператор. – Пожалуйста, укажите ваше имя.

– Да что ж за дерьмище такое?! Что это за вопросы? Я хочу, чтобы вы немедленно кого-нибудь туда отправили. Ей нужна помощь.

– Хорошо, хорошо. Успокойтесь. Мы отправим туда помощь. Скажите мне вот еще что…

Габриэль в ярости швыряет телефон на сиденье и сворачивает на Дрэйкштрассе. Нажимая на педаль газа, он мчится на север. На датчике стрелка скорости зашкаливает за девяносто километров в час.

«Сбавь скорость, черт тебя дери! Ты нас угробить хочешь?»

«Ей нужна помощь, ты что, не понимаешь?»

«И ты думаешь, что поможешь ей, убив себя?»

«С каких это пор ты строишь из себя рыцаря на белом коне? Я думал, тебе на нее наплевать».

«Так и есть. Поэтому возьми-ка себя в руки».

– Да пошел ты… – шепчет Габриэль, глядя прямо перед собой.

И вдруг у него звонит телефон. Он смотрит на экран – там высвечивается телефон «Питона». Коган. Он сбрасывает вызов и смотрит на дорогу. Краем глаза он еще успевает заметить свет фар справа – и какие-то темные очертания. Габриэль рефлекторно нажимает на тормоза, слышится оглушительный грохот – второй автомобиль проходит по касательной, сминая бок «фольксвагена». Машину Габриэля заносит влево, левое переднее колесо с глухим ударом налетает на бордюр, и автомобиль чуть приподнимается, точно норовливый конь. Габриэля швыряет на ремень безопасности, затем вдавливает в сиденье. Плечо пронзает острая боль. «Фольксваген» останавливается.

Внезапная тишина давит на уши. Габриэль ловит ртом воздух. Его нога по-прежнему изо всех сил давит на тормоза. Волны адреналина проходят по телу.

Он оглядывается, смотрит на вторую машину. Плечо сводит от боли. В пятнадцати метрах за ним на перекрестке стоит небесно-голубой «ягуар», вытянутый, как скат. Правое крыло выглядит так, будто кто-то отгрыз его кусок. Хлопает дверца, из спортивного автомобиля выходит толстяк лет пятидесяти пяти. За ним следует его спутница – светлые волосы, черные обтягивающие брюки, жакет с леопардовым узором, туфли на высоких каблуках. Каблучки стучат по асфальту – девушка направляется в сторону Габриэля, но мужчина удерживает ее. Она в ярости смотрит на Габриэля.

Тот убирает ногу с педали тормоза и опять жмет на газ. «Фольксваген» приходит в движение. От деформированного передка автомобиля отваливается кусок и падает на асфальт, прямо под колеса. В зеркале заднего вида Габриэль видит, что дамочка в леопардовом жакете возмущенно смотрит ему вслед.

«Я еду, Лиз», – думает он.

«Ты превращаешься в идиота, Люк. Всегда, когда речь идет об этой женщине, ты полностью теряешь контроль. А ты ведь знаешь, что бывает, когда ты теряешь контроль».

Берлин, 2 сентября, 00: 34

Габриэль едет по Данцигерштрассе. На этой улице три полосы движения, но он держится у бордюра, вглядываясь в парк. Громыхает поврежденный корпус автомобиля – точно нарушенный сердечный ритм. Уже издалека он видит на Котениусштрассе синие мигалки, и внутри у него все переворачивается. Возле густых зарослей у входа в парк, рядом с бадминтонными кортами, стоит машина «скорой помощи», реанимобиль и два полицейских автомобиля.

Габриэль сворачивает на обочину, переезжает бордюр и направляет автомобиль по пешеходной дорожке к парку. Колесо вдавливается в смятый корпус, слышится громкий хруст.

Габриэль распахивает дверцу и мчится в парк. Его тело двигается словно само по себе, петляя по извивающейся тропинке, а мыслями он далеко. Затем он замечает знакомые деревья – когда они с Лиз гуляли здесь, он всегда любовался ими, они почему-то успокаивали его, вызывали ощущение осмысленности происходящего.