в регионе, тем более, что села будут с элементарными оборонительными укреплениями.

Тут же как? То запорожцы людишек захватят и отведут в свои земли, то слободские также поступят, то крымцы, то донские, а еще сюда переселяются сербы, что бегут от османов — и они воюют, и их воюют. А, казалось бы, все вокруг свои, да не так. Наличие же серьезной постоянной силы позволит уменьшить пыл буйным головам и частично снять напряжение с региона, а там и уменьшить вероятность удара в спину.

— Тогда у нас рядом с Крымским ханством боеготовых постоянных войск окажется более четырех дивизий, общей численностью в сорок четыре тысячи, из которых десять тысяч конница казаков, полк уланов и гусар, триста тридцать три пушки. Под Москвой создается два полка кирасиров, переобучение уже прошли офицеры Суздальского, Ладожского и Новгородского полков. В случае боевых действий предполагается задействовать дополнительные силы донских, яицких, оренбургских казаков, калмыков и башкир, и еще три полка — Самарский, Астраханский, Оренбургский, если обстановка в местах позволит. Общая численность войск при развертывании может составить пятьдесят тысяч пеших, семнадцать тысяч конницы, — докладывал Апраксин.

— Только крымские людоловы со своими данниками могут выставить до ста тысяч конницы, — высказался Алексей Разумовский, которому, видимо, не понравилось, что украинское казачество в данных раскладах не учитывается.

Но он не прав — учитывается, только понять их структуру и решимость выставить определенное количество полков невозможно. А еще не раз были случаи, когда они и вовсе меняли свое решение — вольные же. Но без привлечения запорожцев не обойдется, они тот регион знают лучше кого ни было.

— Это так, Алексей Григорьевич, Вы правы, поэтому сей прожект только на сдерживание неприятеля, — с улыбкой сказал Апраксин.

Потенциальному партнеру в дворцовых интригах не грех и подарить улыбку. Как бы то ни было, но Разумовский сохранил достаточно фавора, чтобы иметь политический вес и получать улыбки от докладчиков в присутствии государыни.

— Согласно сведениям Военной коллегии, Россия может развернуть за два месяца до ста сорока тысяч солдат, напряжением всех сил. Для данного числа войска готовятся магазины с провизией и пороховым запасом, до лета будет проведен еще один рекрутский набор на двадцать пять тысяч душ, — решил и я показать свою осведомленность.

— Да, османы больше имеют войска, но их выучка плоха, артиллерия еще хуже, чуть боле десяти лет назад крушили их и меньшим числом, — решил показать свое участие в обсуждении и Иван Иванович Шувалов, чувствующий себя, неловко, не его это темы.

— То есть — пушки у нас знатные, молодец Никита Демидов, — подал голос и Петр Иванович Шувалов.

Знал бы, Петр Иванович, что мы тебя на славу обокрали и «создали» на более чем десять лет раньше «шувалоские гаубицы», ставшие «демидовскими».

— И именно сейчас, Петр Федорович, ты отсылаешь цельный флот Бог знает куда! — государыня помотала головой, демонстрируя свое сожаление.

— Ваше Величество, война будет не ранее чем через год, скорее два. Обучаются османы, обучаемся и мы, мы же быстрее развернемся, уже давно начали работать. А я жду возврата части кораблей через два с половиной года, может статься, что они пойдут сразу в Медитерранское море [средиземное], но хорошо бы им отдохнуть, — размышлял я вслух.

— Все, идите к спекталю, готовьтесь, сегодня будет трагедия Сумарокова «Хорив». Петруша, останься, — сказала Елизавета и взялась за виски, от всех докладов у нее разболелась голова.

Так долго выслушивать, думать, лавировать между прирученными ею хищниками — сегодня Елизавета действительно показала, что все еще правит.

— Притомилась, тетушка? — участливо спросил я, как только все вышли за двери.

— Спала плохо, потом еще слушала, какой ты негодяй, — я встал и хотел уже высказать вслед ушедшим наговорщикам, но был остановлен государыней. — Сядь. Ты править будешь как муж или недоросль? Такое часто на совете, когда кусают друг дружку, но сильно не вгрызаются. Пущай полаются, да успокоятся. Вот тебя пользовали по первой. Это потому, что стал ты уже значимым. И я то понимаю. Но скажи, Петруша, пошто так много серебра потратил на экспедицию?

— Так тетушка, собрал у людей все их знания и понял — там, куда отправил я экспедицию, есть много добра для приумножения, может, и золото.

— Найди сперва, а то многие ищут, да мало находят, — государыня улыбнулась, но быстро посерьезнела. — Миниха ставить будешь на строительство сел и городов на меже с крымскими татарами? Знаю сие, Алексашка Шувалов постарался, разузнал. Я не против, перед отъездом Христофора Антоновича приезжай с ним, поговорю с генерал-майором, пусть и далее служит России, а не бунтует.

*…………*……….*

Петербург.

Дом Петра Ивановича Шувалова.

17 мая 1748 год

Петр Иванович Шувалов уже два дня мучал себя вопросом «где взять денег для пополнения бюджета?». Вот такой человек, который даже не возглавляет Берг-коллегию или Мануфактур-коллегию думает о будущем Отечества и его финансовом благополучии. Все дело в том, что поступления в казну резко упали из-за того, что Шувалов все-таки продавил решение упразднить все внутренние таможни.

Петр Иванович понимал, что, скорее всего, это временные издержки и уже скоро — год-два и оживится торговля и начнется приток серебра в казну уже из других источников. Но, как это объяснить государыне? Она же просто обвинит Петра в отсутствии в казне денег и даже жене Марфе не отвести гнев государыни. И это в преддверии противостояния, если и не войны с Османской империей. Вот запросит цесаревич дополнительного финансирования для Военной коллегии, что уже сделал бы любой на его месте и не получит, потому что казна уже недосчиталась два миллиона рублей, при том, что строительство Зимнего дворца опять подорожало и Елизавета безапелляционно отправит необходимые деньги на его эту грандиозную стройку.

— Взять кредит в банке, я же могу, — размышлял вслух Шувалов, а специально обученный писарь, быстро записывает высказанные в голос мысли своего хозяина. — Вот только Петр Федорович будет против давать кредиты государству. И что странно, он совершенно прав.

— Ваше сиятельство, к Вам его сиятельство Александр Иванович Шувалов, его сиятельство Михаил Илларионович Воронцов и Иван Иванович Шувалов, — громогласно известил мажордом — именно так, на французский манер звалась должность распорядителя в доме.

В дом Петра Ивановича Шувалова пожаловали лидеры «шуваловской» партии при дворе. Поводов для этого предостаточно, пусть они и не сильно влияют на ситуацию вокруг императрицы, но все же, только полгода назад на горизонте показалась победа и смещение Бестужева-Рюмина, но сейчас происходит обратное.

— Я рад приветствовать Вас у себя в доме, — Петр Иванович расплылся в улыбке.

— Здравствуй, брат, — первым из гостей поздоровался Александр Иванович, будучи старшим среди братьев, но уступивший первенство Петру.

— Давайте к делу, господа, — начал предметный разговор Михаил Илларионович Воронцов. — Первое, что следует обсудить — это назначение Михаила Михайловича Голицина Президентом Адмиралтейств-коллегии. Ранее мы не включали его в расклады, но он больше человек Алексея Петровича Бестужева, чем наш.

— Четвертая ветвь Голицыных, да — он, скорее, человек Бестужева и очень желает не только примирения с цесаревичем, но и стать тому другом. С другой стороны Голицын, да не тот, а второй ветви, Алексей Михайлович, который нам благосклонен, теряет влияние на Екатерину Алексеевну, — Воронцов сделал паузу, давая и другим высказаться.

— Петр Федорович распоряжается Фондом вспомоществования, где уже под шестьсот тысяч рублей собрано, Михаил Михайлович Голицын собирается использовать Фонд для ремонта флота. Набирает вес Никита Акинфеевич Демидов и их товарищество с цесаревичем, тот же банк. Зачем нам этот юнец-наследник? Может, есть вероятность его оттеснить? — говорил Александр Иванович Шувалов. — Тайная канцелярия, после того Совета, где дурак Белосельский обвинил цесаревича, встретила сильное противление.

— Это ты, Алексашка, тогда решил проучить недоросля, что заигрался в коммерции и в потешные полки, — обвинил своего родного брата Петр Иванович.

— Господа, а есть вероятность нам примириться с Петром Федоровичем? Он ранее не занимал чью-то сторону и больше с нами коммерцию вел, не интриговал, — выступил миротворцем Иван Иванович Шувалов.

Иван и вовсе не желал играть в эти придворные игры вокруг наследника. Двоюродный брат примыкал к партии кузенов Шуваловых скорее по признаку одной фамилии, ну, и немного из-за чувства благодарности. Братья помогали ему, когда Иван еще