По оценкам западных ученых, количество молочной кислоты в мышцах после интенсивной тренировки может снижаться по-разному. Если спортсмену предлагают просто сесть или лечь для восстановления сил, то будет наблюдаться одна динамика снижения концентрации молочной кислоты. Если же спортсмен в ИСС будет применять какую-то модель для ускорения восстановления, то уже спустя 10 минут содержание молочной кислоты будет в два раза меньше, чем у спортсмена, не практикующего подобные упражнения.

Одна из самых распространенных моделей:

Спортсмен представляет, что его кровеносные сосуды в мышцах – словно улицы города, вымощенные красным кирпичом. На этих улицах полным-полно белой пены или молока. Он берет брандспойт и мощной струей смывает это молоко с улиц своего города.

Модели можно придумывать самому, проверяя, какие работают лучше, какие – хуже. У каждого человека свой склад психики, и работа с бессознательным может проводиться как с использованием каких-то общих моментов, так и сугубо индивидуально.

Ученые выяснили, что прямое внушение в состоянии гипнотического транса дает меньший эффект по сравнению с внушением в переносной форме – в виде притчи или модели. Поскольку состояние сверхобучаемости также относится к ИСС, то в нем хорошо работают различные модели, как на выведение молочной кислоты из мышц, так и на восстановление работоспособности отдельных органов, систем и всего организма в целом.

На экспериментальных тренингах мы смогли выяснить много общих и специфических закономерностей работы моделей на психическом и физиологическом уровне. Выяснилось, что модели хорошо работают практически во всех сферах жизни человека. При этом надо быть осторожным при применении новых моделей, так как их действие может иметь не только желательные, но и побочные последствия. В этом случае я обычно рекомендую перед применением каких-то новых моделей попробовать их действенность в обычном, тренировочном режиме, чтобы получить точную информацию о силе ее воздействия именно на вас.

На третьей тренировке я решил проверить, действительно ли происходит улучшение результатов у ребят или это всего лишь их субъективные впечатления.

Василий Николаевич замеряет результаты пробега после каждого круга, который делают ребята. Причем замеры делает для всех одним секундомером. Мне до сих пор непонятно, как можно замерять всех одновременно одним и тем же прибором. Но, когда я задал ему вопрос по показателям бега у ребят, он ответил, что прогресс действительно заметен, продолжайте заниматься.

К сожалению, получилось так, что эта третья тренировка стала и последней. У меня больше не было времени ездить на другой конец города, и я предложил ребятам задать напоследок все вопросы по этой технике. Максим, тот самый юноша, которому было плохо на первой тренировке, сказал, что хотел бы хорошо пробежать марафон.

– Что для этого нужно сделать по части психологии?

Я ответил, что у него теперь есть все для достижения желаемой цели, просто нужно больше экспериментировать с состоянием сверхобучаемости, найти оптимальные настрои, которые помогут ему показать лучшие результаты на марафонской дистанции.

Плюс к тому необходимо в день марафонского забега с самого утра использовать настрой, что он будет бежать марафон в нужном режиме. За полчаса до забега проговорить предварительный настрой. Еще один предварительный настрой взять за несколько минут до старта. И, естественно, саму марафонскую дистанцию бежать в этом состоянии. Ведь его выносливость будет теперь намного выше!

Этот разговор состоялся холодным темным ноябрьским вечером, а спустя 8 месяцев во время трансляции по телевидению церемонии награждения победителей 13-го Сибирского Международного марафона я увидел в числе призеров Максима Романенко, того самого студента из института физической культуры. Он занял первое место в своей возрастной категории!

Спустя полтора года после работы со спортсменами СибГАФКа я встретился с Максимом. Он уже в магистратуре и сам тренирует ребят. Про сверхобучаемость он сказал:

– Когда трудно или что-то не получается, я всегда применяю эту технику.

Через несколько месяцев после этой встречи один из тренеров сказал мне, что тот факт, что его вырвало на тренировке, это не минус, а плюс. Его организм в состоянии активного подсознания смог включиться на максимально высокую нагрузку, а это бывает далеко не всегда. В то же время внутренний разум очень хорошо отслеживает, чтобы нагрузка не приносила вреда здоровью. Более того, некоторые тренеры специально задают своим спортсменам такие нагрузки, что их рвет. Это является для них определенным показателем тренировочного процесса.

Это меня окончательно успокоило, так как случай с Максимом был не единственным в моей практике, когда спортсмена после первого серьезного применения «Ключа» тошнило. В то же время я подумал про себя: наверное, хорошо, что я не связал свою жизнь со спортом. Меня не прельщала перспектива такого очищения желудка после больших физических нагрузок...

Моя «любовь» к иностранным языкам имеет совсем не романтическую прелюдию. В школе, где я учился, английский язык вела завуч Серафима Александровна Амромина. Женщина с прекрасными педагогическими и организаторскими способностями. Из тех педагогов, про которых говорят – у нее не забалуешь...

На свою беду один из моих одноклассников, Андрей Маркин, все-таки забаловал. Да еще и сидя со мной за одной партой. Вердикт Серафима Александровна вынесла тут же:

– Экзамен по иностранному будешь сдавать с валидолом!

Поскольку мы сидели за одной партой, я понял, что меня тоже никто медом потчевать не собирается. Дело было в девятом классе. Десятый – выпускной.

Чтобы не попасть в неприятную ситуацию, я решил выучить английский так, чтобы спокойно сдать при любом прессинге со стороны завуча. В результате я не только прекрасно сдал язык в школе, но и влет переводил тексты на экзаменах в институте профоргу и старосте своей группы. А Андрей, как ему и было обещано, выйдя с экзамена, положил таблетку валидола под язык...

Другая история, из совсем недавнего прошлого.

Как-то весной солидный мужчина привел ко мне на индивидуальные занятия свою дочь. Девочка уже заканчивала выпускной класс, когда выяснилось, что для поступления на желаемый факультет ей нужно будет сдавать еще и английский язык. А она, как оказалось, все годы до этого им вообще не занималась. Я даже не представлял, что можно иметь настолько нулевые знания по языку в одиннадцатом классе школы. С приходом этой юной особы мой опыт в данной области заметно расширился.

Отец девушки поставил четкую задачу – развить у ребенка лингвистическое мышление для успешной сдачи вступительного экзамена. Язык она учила с репетитором, но результаты не радовали.

Еще бы, подумал я. Какие могут быть при таком раскладе результаты. Ситуация была почти патовая. Мне нельзя было отказаться, дабы не потерять свой престиж как специалиста по сверхобучаемости. В то же время я понимал, что могу увязнуть более чем на 10 стандартных занятий, а результатов может и не быть, так как по глазам абитуриентки было видно, что английский у нее в жизни стоит даже не на втором месте.