разнообразна. Вот промелькнуло островерхое двухэтажное здание в виде шале, потом одноэтажный куб из стекла и бетона, а за ним — дом из красного кирпича с мансардой.

— Ну как? — не без гордости спросил Харитонов.

— Впечатляет, — признался Чикуров.

Они проехали мимо открытого теннисного корта, на котором сражались две девушки в белой спортивной форме, миновали летнее кафе, заполненное молодежью, и въехали на уютную, вымощенную восьмигранными бетонными плитами площадь. Остановились у гостиницы «Приют» — четырехэтажного здания, вдоль которого били фонтанчики в декоративных вазах.

Оформили документы у дежурного администратора в считанные минуты. В гостинице была идеальная чистота, комфорт и безукоризненный вкус.

Оставив вещи в своих номерах (они находились рядом), умывшись с дороги, Чикуров и Дагурова спустились в холл, где их поджидали Харитонов с шофером.

— Звонили к Шовкоплясу, — сообщил Никита Емельянович. — Баулин пока еще жив. Операция длилась почти четыре часа. Ранение в височную область. Жизнь поддерживают, можно сказать, искусственно.

— Кто у него есть из родных? — спросил Чикуров.

— Здесь — никого. Жена и дочь в Москве. Он все собирался забрать жену сюда, но что–то не получалось. — Харитонов посмотрел на часы. — Вы пока перекусите, а я найду следователя Макеева.

— А вы? — удивилась Ольга Арчиловна.

— За меня не беспокойтесь, — ответил Харитонов. — Вот Косте действительно надо поесть, — кивнул он на шофера, который хотел что–то возразить, но прокурор сказал: — Неудобно оставлять гостей одних.

Водитель прокурорского «газика» повиновался. Они зашли в гостиничный ресторан и устроились за столиком у стеклянной стены, через которую был виден подъезд.

Никита Емельянович вышел из гостиницы, сел в машину на место водителя, и «газик» резко взял с места.

— Как же это он? — осторожно поинтересовался Чикуров. — С такой изуродованной ногой и за руль?

— Вот так, — улыбнулся шофер. — Отлично водит. И каждый день ходит пешком не меньше пяти километров. Говорит, надо все время разрабатывать.

Официант подал им меню и отошел.

— Как вы настроены, Ольга Арчиловна? — Чикуров пододвинул ей красиво оформленную карту блюд. — Серьезно пообедать или…

— Я считаю, нужно побыстрее, — ответила Дагурова. — Может, есть комплексный обед?

— Здесь очень своеобразные кушанья, — вмешался Костя. — Из овощей, фруктов. Вкуснее, чем из мяса…

— А мяса совсем нет? — спросила Ольга Арчиловна, с любопытством листая меню.

— Есть, конечно, — сказал шофер. — Но я здесь всегда беру шницель из капусты, картофельные котлеты с грибным соусом. А на первое — окрошку. В нее добавляют какие–то лесные травы…

— Смотрите–ка, — ткнула пальцем в меню Дагурова. — Спаржа! Столько читала о ней, а никогда не пробовала!

— Я тоже, — признался Игорь Андреевич.

— У одного гурмана спросили, — продолжала Дагурова, — с чем надо есть спаржу? И он ответил: с благоговением!

Заказали блюда по совету Кости — в основном овощные и фруктовые.

— А что такое «Росинка»? — спросила Ольга Арчиловна, имея в виду один из прохладительных напитков.

— «Росинки» уже нет, — поспешно ответил официант. — Бывает в ограниченном количестве и только для проживающих в гостинице.

— Тогда «Нарзан», — заказала Дагурова.

Официант, записав в блокнот заказ, отошел от стола. Костя встал, догнал его и что–то тихо сказал. Официант растерянно оглянулся. Потом энергично закивал головой.

— Будет «Росинка», — сообщил шофер, вернувшись на место. — Фирменный напиток. Советую попробовать. Вкусно и полезно.

Официант принес полный поднос еды и с ловкостью фокусника моментально распределил на столе, водрузив в самом центре три бутылочки.

В меру газированный, изумрудного цвета напиток «Росинка» отличался своеобразным вкусом. Чувствовался немного лимон, ананас, абрикосовая косточка и еще какой–то неведомый экзотический фрукт.

— Ну как «Росинка»? — спросил шофер, когда они поели и выпили последнюю бутылочку.

— Очень хороша! — сказал Чикуров. — Как и все остальное.

— Нет слов, — развела руками Ольга Арчиловна. — Маленькой меня отец возил в Тбилиси… Там продавали так называемые воды Логидзе. Напоминает… Из чего, интересно? — кивнула она на пустые бутылочки из–под «Росинки».

— Говорят, производственный секрет, — ответил Костя. — Кстати, рецепт Баулина.

Официант принес счет. Расплатившись, Чикуров спросил у Кости:

— Что вы сказали официанту, когда он заявил, что «Росинки» нет?

— Поставил в известность, кого обслуживает, — ответил шофер. — А что?

Игорь Андреевич укоризненно покачал головой:

— Напрасно… Я понимаю, вы сделали это из лучших побуждений, но… Нехорошо получилось: за соседним столиком тоже просили «Росинку», но им отказали, а нам принесли.

— Виноват, — смутился Костя.

Только они успели выйти из гостиницы, как подъехал Харитонов. Прокурор был один.

— Садитесь, товарищи, — пригласил он в машину следователей, освобождая место у руля.

Чикуров, Дагурова и водитель забрались в «газик».

— Решил не отрывать Макеева, — сообщил Никита Емельянович, когда машина тронулась, а Косте объяснил: — Поедем к Лавутке. — Райпрокурор повернулся к следователям: — Это так речка называется. Там все и произошло.

Чикуров понял: следователь Макеев на месте происшествия. Он невольно посмотрел на небо. Западный его угол бугрился темными тучами. Несмотря на вечерний час, стояла духота. Воздух был наэлектризован.

— Боюсь, опять польет, — перехватив его взгляд, вздохнул Харитонов.

— Наверняка! — отозвался шофер. — В который уж раз сегодня!

— Все карты путает, — недовольно заметил райпрокурор. — Так вот, товарищи, в двух словах обрисую картину. То, что мне успел сообщить Макеев. — Никита Емельянович сидел вполоборота. — Ему позвонил дежурный райотдела милиции без десяти девять и сообщил о происшествии. Сказал, что выслали машину… Буквально через пять минут подъехал оперуполномоченный уголовного розыска Латынис… Я его знаю, очень расторопный работник… Когда они со следователем прибыли на место происшествия, там уже находилась «скорая помощь». И еще был участковый. Он тут новенький, армянин, вы с ним сейчас встретитесь… Баулина тут же увезли в больницу… Какая–то умная голова догадалась выслать реанимационную машину. А то бы… — Харитонов замолчал, махнув рукой.

— А кто обнаружил пострадавшего? — спросил Чикуров.

— Два пацана, из местных. Рыбачили на реке.

Машина миновала кафе, теннисный корт, свернула в переулок.

— Вот здесь живет Баулин, — сказал Никита Емельянович, когда они проезжали мимо красивого деревянного двухэтажного особняка с яркой желтой крышей и солярием. Вокруг дома был довольно большой участок с молодыми деревцами — яблони, груши, вишни. Разбито несколько клумб с цветами. У самого дома курчавились на штакетнике живые щиты климатиса, усыпанные крупными разноцветными звездами.

— Цветовод–любитель? — спросила Дагурова.

— Говорят, не он, а его домработница ухаживает, — ответил прокурор.

— А в котором часу обнаружили Баулина? — спросила Дагурова.

— Приблизительно в половине девятого, — сказал Харитонов. — Беда, понимаете, вот в чем… Только Баулина забрала «скорая», как началась гроза. Форменный потоп! Какие следы были, так и те… Служебно–розыскную собаку привезли, да без толку.

«Газик» выехал из поселка. Дорога шла рядом с речкой, повторяя ее изгибы. Саму Лавутку не было видно, потому что берег густо порос деревьями и кустарником. Но река угадывалась по