В «Автолюксе» провели повторный обыск. Собрали свою группу из экспертов, оперативных работников. Кучу песка выгребали лопатами, выносили на носилках. Старались не зря, на полу увидели свежую цементную заплатку размером метр на метр.

Тем временем и эксперты внесли свою лепту. Слева у входа, под грудой запчастей, колес, «кенгурятников», они обнаружили следы крови.

Заплатку начали долбить. Внутри оказалась пустота, стали вскрывать дальше и откопали первые пять трупов. Это были тела пропавших без вести Якушина, Зимина, Лапина, Кутепова и Збандута.

Оперативникам все стало ясно. Преступники укрывали убитых на своей территории. Ставицкий потом показал места захоронения еще пяти трупов. Их сбросили в колодец на территории сервиса и забетонировали. Сменив лопаты на отбойные молотки, оперативники МУРа высвободили из бетона последние трупы – Хигриных, Козодуева, Степанова и Соколова.

Как оказалось, эти тела неделю лежали слева от входа, заваленные запчастями и накрытые брезентом. Потом их сбросили в яму, залили бетоном.

На головы жертв убийцы надевали пластиковые пакеты, чтобы кровь не стекала. Все трупы были раздеты, чтобы затруднить опознание. Некоторые вещи преступники сожгли, другие спрятали в мешки и закопали вместе с трупами. Также нашли и радиотелефоны Лапина и Кутепова, большое количество документов, в том числе полусгоревший техпаспорт на автомобиль «Нива».

Его восстановили и выяснили, что «Нива» принадлежит некоему К. Арутюнову, 1953 года рождения, который был убит 2 января в гараже в районе Чертаново. Он также собрался продавать машину. Нагорный и Ставицкий ему позвонили, сказали, что машину купят: «Приезжай, смотреть будем». Он отказался и в свою очередь предложил покупателям приехать к нему. Бандиты согласились. В гараже они и реализовали свой кровавый план: забили Арутюнова молотком. Труп оставили у гаража, а машину забрали. Это было первое преступление.

А началось все с того, что во дворе автосервиса сгорел новый «Мерседес» богатого клиента. Чтобы рассчитаться, коллеги решили избрать самый кровавый путь. Нагорный приобрел у члена одной из преступных группировок по кличке Медный пистолет «ТТ». Он получил этот ствол за ремонт его автомобиля. Преступники уничтожали владельцев машин и продавали их своим клиентам.

Все последующие убийства проходили уже по похожему сценарию. Нагорный выискивал продавцов машин в газете «Из рук в руки», созванивался, затем встречался. Предлагал тут же ехать к нему в сервис под предлогом тщательного осмотра ходовой части и других агрегатов.

Он привозил людей к сервису, звонил. Навстречу выходил Ставицкий в спецовке, всем видом показывая, что он – сервисный рабочий. Потом машину загоняли, дверь закрывали.

Когда выходили осматривать машину, Нагорный и Ставицкий под каким-нибудь предлогом (бампер поврежден или краска плохая) подзывали продавца, затем стреляли в него из пистолета. Первых пятерых убил Ставицкий. Он действовал неаккуратно, и пули повреждали корпус машины.

Тогда Нагорный сказал, что сам будет убивать. Стрелял он действительно лучше: Лапина и Кутепова поразил одним выстрелом из «ТТ», а потом добил. Они стояли на одной линии. Лишь потом убийцы догадались, что отправили на тот свет солнцевских братков – по жаргону и обилию золотых украшений.

Позже сыщики нашли и пистолет «ТТ». Злодеи спрятали его под самой крышей сервиса. Таким образом, все доказательства преступных действий Ставицкого и Нагорного были собраны. Суд не стал тянуть с приговором. За убийство одиннадцати человек Нагорного приговорили к пожизненному заключению, а Ставицкому определили принудительное лечение.

Вячеслав Владимирович Ильин всегда был рядом, когда кому-то очень нужна была его помощь. Он ушел навсегда, но все же остался в благодарной памяти друзей, коллег, всех, для кого служил примером беззаветной преданности работе сыщика.

Первое впечатление о человеке порой бывает обманчивым. Когда Вячеслав Ильин в далеком 1989 году пришел на Петровку, муровцы второго отдела наметанным глазом, с профессионализмом, свойственным им, оценили новичка: худой, длинный, активный, общительный, аналитического склада ума, с хорошим чувством юмора.

В 1983 году Вячеслав по комсомольскому набору пошел работать в милицию. Отец Вячеслава, ветеран и инвалид Великой Отечественной войны, кавалер многих боевых орденов и медалей, работал слесарем, а мать, тоже участница войны, была лаборанткой в поликлинике. Старший брат занимался научной деятельностью.

Вячеслав закончил МАМИ – Московский государственный университет машиностроения. В те годы он очень увлекался наукой, после окончания вуза преподавал там на кафедре устройства автотранспорта, ездил в экспериментальные командировки в Минск и по всему Союзу. Работал инженером в МАМИ. Не женат.

Вячеслав сразу по уши погрузился в работу, не обращал никакого внимания на отсутствие досуга и личного времени. Одним словом, он понравился всем. Дмитрий Бажанов, в то время старший группы МУРа, познакомил Ильина со следственным коллективом Фрунзенской прокуратуры, представил его как своего друга. Потом следователи кратко оценили новичка: «Наш!»

Конечно, полным профаном в деле Вячеслав Ильин не был. Он поработал «на земле» старшим оперуполномоченным по делам несовершеннолетних, а это одна из ключевых должностей в районном управлении Москвы. Одно расследуемое дело просто перевернуло его душу. В Люберцах нашли в колодце тело маленькой девочки, растерзанной и изнасилованной. Ее опознали – это была пропавшая без вести племянница известной актрисы Ирины М.

Вместе с коллегами-операми Ильин сутки напролет, без сна и отдыха искал преступников. Сыщики нашли, задержали и изобличили в совершении этого дикого преступления группу подростков. После данного уголовного дела Вячеслав твердо для себя решил, что такова его судьба. Он будет работать в самом трудном и ответственном отделе уголовного розыска – по раскрытию убийств.

Что необходимо для того, чтобы коллектив работал эффективно, с конкретными результатами? Самое главное, естественно, прежде всего подобрать людей, настоящих профессионалов, мастеров своего дела. Игорь Викторович Губанов, в то время заместитель начальника МУРа, собрал у себя замечательных оперативников. Примерно половина отдела – бывалые опера, другая – молодые, которые перенимали опыт. Ведь настоящая зрелость у розыскника, не в обиду другим специальностям, приходит через семь-восемь лет.

В конце тех лихих девяностых за день случалось по несколько убийств. Бывало, что в разных округах совершались одинаковые, на первый взгляд типовые преступления. Губанову, как руководителю, надо было моментально интуитивно оценивать ситуацию – это обычная бытовуха или что-то посложнее. Соответственно он и распределял оперативников. То же самое и на заказных, резонансных убийствах: на разработку перспективных версий ставились самые опытные сотрудники.

Вячеслав Ильин сразу проявил себя как хороший аналитик. Но одних только способностей к подобной работе мало. Без железной исполнительской дисциплины заваливаются самые простейшие дела. Вячеслава никогда не надо было контролировать. Руководители знали: если обсудили вопрос, поставили Ильину задачу, то больше о ней можно не думать. Выкидывай из головы.