— Надо очень, — соврал я. — Фрукты собирать твоя обязанность. Мясо добывать моя обязанность. Готовить, так и быть, тоже моя обязанность. Запомни на будущее, русалка эстонская.

— Медведь русский. На чем основываются твои дискриминационные заявления, хотелось бы знать? — спросила Герда, вылезла из воды и принялась принимать под утренним солнышком соблазнительные позы, под видом обсыхания от водички. Потом захохотала и обличительно ткнула пальцем. — Ага! Нравлюсь. Уже видно.

— А ты, интересно, не боишься, что я, неотесанный, грубый, дикий русский надругаюсь над твоей цивилизованной эстонской девичьей честью? А? Мы, русские, такие.

— Попробуй только. До конца жизни ни над кем надругаться не сможешь. Размечтался, — Герда позу не сменила, но немного насторожилась. — Это как раз и есть вопрос цивилизованности, воспринимать естественную наготу как сексуальный призыв. Дикарь. А в принципе, что с тебя возьмешь? Ладно. Давай позавтракаем и пойдем трупы ликвидировать. Фруктов я уже набрала и сушеное мясо почти все спасла. Пока ты дрых, на него какие-то хомяки покушались. На тебя понадеешься, голодной останешься. А жареное мясо они, я так поняла, сожрать успели.

— Ты чего сразу сказать не могла? Выдра. Дать бы тебе, — я не знал злиться или сразу попытаться поколотить паршивку. С учетом ее утренних упражнений, безопаснее, конечно, было злиться.

— Давалка еще не выросла. Не злись. Я хотела сказать, но ты так прикольно матюкался…

Мясо вполне провялилось, и понравилось мне даже больше жареного. Герда тоже с этим была согласна, и в результате на обед мяса осталось совсем чуть-чуть.

— Нет… все-таки в тебе определенные таланты есть. Кулинарные, например. Я готовить совсем не могу. В принципе, пока необходимости не было, захотела бы — научилась. А ты чего холостой? По возрасту давно пора иметь сварливую жену и кучу детишек.

— Благодарствую за вашу высочайшую похвалу. А жена… — я задумался в надежде подобрать причину более-менее похожую на правду. — Да был я женат. Наверное, мне, чтобы жениться, надо иметь больше причин для этого, чем остальным. В общем, скажу стандартно: не нашел я еще свою половинку. А ты?

— А со мной все просто. Времени не было. Да и необходимости. Хотя была любовь. Но не выдержала проверки временем. Я на год уехала в Аргентину, а она осталась в Германии, и через несколько месяцев все закончилось. А с мужчинами получалось еще хуже. Если честно, я для всего этого еще не созрела.

— Я правильно понимаю, ты… — намеренно переспросил я, хотя Герда по этому поводу вчера все откровенно сказала.

— Не изображай дурачка. Все ты понял. Повторяю для глухих: разницы по половому признаку для меня нет. И откровенничать по этому поводу, как ты надеешься, рассказывать, почему да как, не собираюсь. Вставай, пошли. Геракл.

— А я че… я и не собирался…

Ящера столкнули с обрыва, не сильно и напрягаясь. Герда предложила ворочать его рычагами из палок, и все получилось, только сильно досаждали мухи и орали, как резаные, стервятники, кружа в воздухе и посыпая все вокруг пометом.

— Вот и все. А ты разнылся. Рыбу ловить умеешь? — спросила девушка, опять погрузившись в озеро.

— Вообще умею. Пальцем нет. Чем ловить? На леску я еще что-нибудь распущу, трусики твои, например. Все равно ты ими не пользуешься, но вот крючок — это уже проблема.

— Что-то ты неровно дышишь к моим трусикам. Дать померить? Лезь лучше в воду, ополоснись. Воняешь дохлятиной. Я вылезу и все устрою. Рыбак.

Я из вредности разделся по примеру Герды и полез в озеро, никак ее, впрочем, не смутив, хотя несколько взглядов в свою сторону заметил. Но высыхал уже в одежде. Ну, ни в какую не получалось без возбуждения смотреть на голую эстонку — по ее словам, цивилизованности не хватило. А дефилировать со стоячим членом и показывать свой интерес к ней я тоже не собирался, вполне подозревая, что ничем хорошим это не закончится. Не насиловать же ее. Я пока не мог разобраться в ее отношении к себе и делал пробные уколы, как опытный фехтовальщик. Все должно было закончиться естественным образом. Не могло не закончиться. Но вот когда и кто сделает первый шаг, оставалось открытым. А пока мне эта игра даже нравилась, хотя порой сдерживать себя было достаточно трудно. Дикая природа и сама ситуация совсем не помогали, а наоборот, способствовали обратному эффекту. По всем канонам жанра я обязан был проявить чудеса героизма и мужества, спасая прекрасную спутницу, в результате чего ей следовало из чувства благодарности и вспыхнувшей любви отдаться моментально и со всей страстью. На практике получалось не так. Совсем не так.

Герда достала из своего рюкзачка, две цветные пластиковые коробочки, которые я с изумлением опознал, как шимановские емкости для крючков и лесок.

— Ты знала! Ты знала, что мы сюда упадем. И приготовилась. Доставай из сумки пулемет. Ты по любому его взяла. Не растягивай удовольствие.

Очень довольная произведенным впечатлением, Герда рассмеялась:

— Знала бы точно, взяла бы, и не только пулемет. Это я племяннику в аэропорту купила, прямо перед вылетом. Багаж уже сдала, пришлось в рюкзак сунуть. Я в этом совсем не разбираюсь, но стоило гораздо дешевле, чем в Эстонии. Дальше ты уже сам. А я слазаю на верхнее плато.

— И думать забудь. Чтобы ты знала… добрались мы сюда только по счастливому стечению обстоятельств. Нас сто раз должны были сожрать, или чего еще похуже. Нам дико везло уже несколько раз, но подозреваю, что рано или поздно это везение закончится. Если и полезем, то только вместе, а пока… пока будем учиться рыбу ловить. И вообще, надо твой рюкзак подвергнуть обыску. Я так понял, там еще много полезного есть, достань ты эти сокровища раньше, я бы кусок крокодила на наживку оставил.

— Признавайся, с пудреницей и помадой позабавиться хочешь? Раскрыть внутренние стремления и желания? Так не стесняйся и скажи. У меня предрассудков нет. Рюкзак ему мой на досмотр… Как там у вас, русских, говорят… хрен тебе. Показывай, как рыбу ловить. Я еще больше, чем ты, наловлю.

Рыба оказалась совсем не избалованная. Я изловил несколько местных насекомых, отдаленно похожих на кузнечиков, и насадил на крючки. Привязал камушек в качестве грузила себе и Гертруде, и закинул леску. Через несколько секунд ее чуть не вырвало из пальцев, а через минуту на камнях плясала полосатая, похожая на торпеду, увесистая, около полукилограмма, рыба. Без чешуи, с большой головой в костяных щитках и без зубов, с костяными пластинками вместо них. И сразу же завизжала Гертруда, таща к берегу что-то крупное. Я помог, и в результате совместных усилий мы вытянули копию первой рыбы, только раза в два больше. Затем затишье на полчаса, и у Герды опять клюнуло. На этот раз вытащили килограммовую рыбину вроде карпа, но с вытянутыми плавниками, похожими на рудиментарные ноги. Таких рыбок в ихтиологии называют кистеперыми.

Я, скрепя сердце, дал сигнал на прекращение рыбалки, наловил таки меньше вредной девки, но больше нам было не съесть. У эстонки еще было всего два пакетика соли, так что засолить рыбу никак не получалось, а просто вялить её на солнце я не рискнул. Чистить добычу Герда наотрез отказалась, и я мстительно отправил ее собирать хворост.