процесс. Мне надо, чтобы он понимал наших работяг. А ведь они тебя уважают так, как никого! Никто не знает так производственный процесс, как ты!

— Ричард! Если скажешь — надо, я соглашусь. Но если у тебя есть выбор, то оставь меня помощником. Тут я больше пользы принесу. Подумай. Пока я здесь, то контролирую всё, что могу.

— Нет, Виктор. Это ты подумай. Я даю тебе месяц-полтора на раздумья. И ещё, имей в виду, что с новым статусом изменится и твой круг общения. Считаю, что ты давно перерос нынешнее положение. Помнишь, как ты говорил о том, что надо постоянно стремиться вперёд? Я даю тебе такой шанс. Если ты его упустишь — пеняй на себя. Моя совесть будет чиста.

Я хотел возразить, но осёкся. Возник прекрасный момент, когда вполне естественно взять время на обдумывание. А что скажет Вильте? И думать нечего. Скажет: только вперёд, товарищ подполковник! К заработкам она совсем не равнодушна, впрочем, как и я.

Мы наконец осушили стаканы, и Ричард их снова наполнил.

— Спасибо тебе, друг, за доверие. Ты сейчас сказал очень правильные слова, но я воспользуюсь тем временем, которое ты мне дал. Подумаю. Это никогда не повредит.

— Вот и подумай! Так о чём ты хотел со мной поговорить?

Надо сказать, что эта часть разговора прошла совсем не по сценарию. Хотя я был полностью готов к любому повороту. Очень помогли написанные мною диалоги. По крайней мере, никаких неожиданностей не возникло. Сейчас возникли условия провести разговор по моим правилам.

— Я тут волей-неволей анализирую весь материал, который делаю по твоему заданию насчёт расовых дел. Мне не хватает общения на эту тему. Ты уехал и как-то отдалился от меня, а мне и поговорить откровенно не с кем. Чем глубже я погружаюсь в эту тему, тем больше меня одолевают всякие мысли.

— Интересно. Не ожидал, что тебя это так заинтересует. Думал, что ты просто делаешь свою работу. Так что ты думаешь?

— Сначала я думал, что негритянское движение очень опасно для США, что они могут как-то обидеть и покорить белых. В общем, думал именно в том русле наших с тобой разговоров.

— Интересно. А сейчас уже так не думаешь?

— Я очень хорошо изучил историю Либерии. О том, какая это была прекрасная идея: переселить бывших рабов из США обратно в Африку, дать им возможность создать страну Свободы. Помогли и деньгами, и организационно, создали все условия. А получили новых рабовладельцев и новых рабов. Но теперь рабовладельцы были сами неграми.

— У черномазых по-другому и быть не могло.

— Да, я полностью с тобой согласен. И понял, что белые не боятся негров, потому что уверены, что у тех ничего не получится. По сути, в мозгах у белых укоренился правильный расизм, даже на генном уровне. Просто он проявляется на уровне мировоззрения. Получается, что белые на уровне подсознания не видят в неграх большой угрозы, понимают, что черномазые способны только на бунты и больше ни на что.

— Молодец. Не ожидал от тебя такого анализа. Продолжай.

— Так вот, я пришёл к выводу, что политики смотрят на это всё свысока и понимают, что большой угрозы нет. Возможно, считают, что это вполне управляемо.

— Ещё круче.

— Как? Можешь мне объяснить?

— Объясню и дам кое-что почитать на эту тему. Строго конфиденциально.

— Какой разговор!

— Виктор, ты молодец, что думаешь над всем этим. Круто. И ты наверняка знаешь, что США на самом деле правят порядка двухсот пятидесяти семей. Знаешь?

— Конечно. Читал подобную конспирологию.

— Это не конспирология. Это правда. К тому же ты никогда и нигде не найдешь полный список этих семей. Почему? Потому что он периодически немного меняется.

— Как это работает?

— У этих семей есть деньги. Для продвижения своих интересов они вынуждены вкладывать часть денег в политику. У нас никто не изберётся без денег — ни на уровне штата, ни на уровне федерации. Такого не было уже более ста лет. То есть у нас только формально демократия. Население голосует за тех, в кого вложены деньги. Вот таким образом поддерживается двухпартийная система. Финансовой элите не надо самим идти во власть, если они не хотят. Они просто покупают и продвигают таких, как я. Наблюдают за мной, дают указания. То есть полностью всем управляют и контролируют.

— А почему они придавливают белых?

— На самом деле недовольство черномазых могут спровоцировать только белые. Только наше с тобой поведение. Недовольство белых может спровоцировать власть, элита и только в последнюю очередь черномазые.

— И что получается?

— Получается, что для элит существует только один риск — недовольство белых. Поэтому что? Правильно. Любое движение белых должно подавляться и разделяться. Разобщенность белых — гарантия стабильности элит. Черномазые для них ничтожны, и они знают, как их подавлять. Но это в глобальном смысле. Тем не менее, беспорядки черномазых им тоже не нужны, поэтому и с ними работают: показывают, что белых прижимают. Поэтому у нас нет шансов. Я забросил свою борьбу.

— А для чего тогда я собираю все эти материалы по теме?

— Для того, чтобы я был в курсе.

— Для чего? Не понимаю. Практический смысл в чём?

— Помнишь, ты как-то сказал, что я ничего не знаю о русской революции?

— Помню. Что, задел? Если задел, то извини меня, пожалуйста!

— Задел, но не обидел. Я потом взялся и изучил русскую революцию. Интересно оказалось. До этого не понимал толком, кто такой Ульянов-Ленин. Полезно очень. Обратил внимание: то, что в 1915-м году казалось идиотизмом, в 1917-м правило умами масс. Отмахиваться от этого не стоит. Статья в ленинской "Искре" о влиянии токарного станка на форму литературного романа когда-то всех смешила, но потом семьдесят лет изучалась как классика.

Такого поворота я не ожидал. Услышать от зрелого, состоявшегося, успешного американского политика и бизнесмена осмысленные слова о Ленине — это всё равно, что услышать признание в педерастии от нормального человека, не меньше. Расписывай, не расписывай диалоги: ни за что не сможешь заранее предугадать такой поворот. Здесь уже больше надежда не на импровизацию, а на интуицию и эрудицию.

— Ричард, а у таких, как мы, есть хотя бы эта газета «Искра»?

— Есть. Но не так это сейчас работает.

— А как?

— Есть профессиональные медийщики. У них на контракте блогеры, и совсем не топовые. Их много, и они для разных аудиторий работают. Эти блогеры под разными соусами и в разное время разгоняют то, что ты подобрал, проанализировал и направил мне, на тему беспредела черномазых. Там такое происшествие. А там такое. Но