– Но как же… – Леонид вовремя остановился. Ему показалось, он снова услышал слова: «Иногда лучше позволить людям думать то, что им хочется, даже если это красивая выдумка». Терри как будто снова была рядом, помогая и подсказывая. Она не дала ему совершить ошибку и спасла мать от отчаяния.

Он поймал нежный взгляд Вареньки.

– До сих пор ты не верил, что Амос любит меня. Но я всегда это знала. Когда ты встречаешь своего одного-единственного, не бывает сомнений.

– Должно быть, это прекрасное чувство, – сказал Леонид с легкой грустью.

– Мне жаль, что тебе оно незнакомо. Наступит день, когда ты встретишь замечательную девушку. Мне казалось, вы с Антониной подходили друг другу, но…

– У нас не получилось, мама, – прервал Леонид. – Не будем о ней – она в прошлом.

– Увидишь, ты встретишь свою единственную. Сначала она покажется тебе такой же, как все, но твое сердце мистическим образом откроется ей навстречу. Ты поведаешь ей то, что никогда никому не говорил, и будешь читать ее сердце.

– Я узнаю ее? – недоверчиво спросил Леонид.

– Конечно, но, возможно, не сразу. Главное, не теряй надежду. Иногда на первый взгляд обстоятельства кажутся неблагоприятными и должно пройти время, чтобы все прояснилось. Нельзя сдаваться, дорогой. А еще нужно доверять внутреннему голосу, который скажет: «Она не такая, как все».

– Она другая, – пробормотал он.

– Только не отступай. Вот я верила и оказалась права: приближается день, когда мы с Амосом будем вместе.

– Мама…

– Знаю, ты боишься, что я буду разочарована. Неудивительно, ведь ты реалист, мой дорогой, иначе не мог бы руководить огромным бизнесом и ездить по миру, как твой отец. Меня радует, что ты унаследовал его деловую хватку, но от Амоса тебе досталось кое-что еще: у тебя благородное сердце, способное любить женщину и быть преданным до конца. Твой отец верит, что мы с ним соединимся навсегда. Я вижу это в тебе и горжусь тобой. Ты понимаешь меня?

– Не совсем. Я имею в виду… Прости, я что-то увидел, сейчас вернусь. – Он нашел предлог, чтобы быстро отойти к окну.

Мать не должна видеть его искаженное мукой лицо, тем более навернувшиеся на глаза слезы, которые во всем мире вызывала только она. Ничто на свете не могло сломать ее веру в то, что Амос приедет к ней. Леонид ненавидел себя за то, что бессилен заставить отца навестить мать.

Варенька подошла к нему и сказала с глубокой уверенностью:

– Чудеса случаются.

Леонид взял себя в руки и улыбнулся матери.

– Иногда, – счел за лучшее согласиться он.

– Тебя тоже ждет чудо, и тогда ты поверишь. Твоя женщина придет и поселится в сердце, хочешь ты этого или нет.

– Даже если я буду гнать ее?

– Чем больше сопротивление, тем она будет настойчивее.

– Тебя послушать, так это похоже на вирус.

– Называй как хочешь, но она заставит тебя проявить лучшие качества.

– И это говорит моя мать? – усмехнулся Леонид.

– Кто знает тебя лучше, чем я? – поддразнила она.

Он не стал спорить: мать знала его скрытые стороны и могла сказать ему то, что другие не посмели бы. Она схватила его за руку:

– Надеюсь, это случится уже скоро – я так хочу, чтобы ты был счастлив! Твоя женщина ждет тебя, а может, ты уже встретил ее, только не догадываешься об этом. Не отталкивай ее.

– Почему бы вдруг?

– Такой у тебя характер. Когда ты осознаешь всю глубину своей любви, ты испугаешься и сбежишь. Ты не веришь людям, потому что ждешь предательства.

– Это уже случалось не раз.

– Она не предаст. Если она та самая – единственная, то никогда не предаст. Поверь ей.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, – пробормотал он, обнимая ее.

Леонида поразило, насколько мудро рассуждала мать, которую он всю жизнь оберегал от жестокой реальности. Ему было интересно узнать ее мнение о «неотступном вирусе», и он подумал, что должен непременно устроить их с Терри встречу.

Он услышал тяжелый вздох.

– Ты устала?

– Нет, я счастлива.

– Это главное. Но сейчас тебе нужен отдых. Нина помогла Вареньке удобно устроиться на диване и отошла, только когда убедилась, что та задремала.

– Как она? – спросил Леонид, когда Нина присоединилась к нему на кухне.

– Трудно сказать. Возбуждение сменяется покоем. Она все время говорила о тебе и ждала Амоса. Слава богу, не впала в отчаяние – письмо утешило ее. Если он нашел верные слова, может, в будущем…

– На это нельзя рассчитывать, – тяжело вздохнул Леонид.

– Уж не сам ли ты его написал?

– Нет, письмо от отца.

– Тебе надо ехать в Москву?

– Я пробуду здесь еще два дня, но потом вернусь к делам.

– Враги не дремлют, – понимающе заметила Нина.

– Справедливо, но может, их не так много, как я боялся.

Женщина окинула его проницательным взглядом.

– Ты готов ослабить оборону? – удивилась она.

– Иногда излишняя недоверчивость вредит делу, – усмехнулся Леонид.

– Не верю, что ты мог это сказать.

– Считай, что не говорил, – быстро спохватился он. – Я пошел работать.

Приближался день церемонии награждения лучших телевизионных фильмов. Для Тревиса, представленного в четырех номинациях, это было важное событие, как, впрочем, и для его семьи, которая съезжалась в Лос-Анджелес, чтобы отметить победу. Леонид обязательно будет там.

Терри старалась не думать о нем – ей надо было зарабатывать себе на жизнь. Она не предполагала, что вернется из Парижа без сенсационной статьи. Предыдущий успех обеспечил материальную стабильность, и она могла позволить себе передышку, но надо было чем-то занять себя.

– Попробуй написать об Элизене, – посоветовал ей приятель, сидя с ней в баре как-то вечером.

– Кто такой Элизен? – полюбопытствовала Терри.

– Псих, который утверждает, что связан с потусторонним миром.

– Не может быть!

– Пользуется огромной популярностью. Как ни странно, некоторые его предсказания сбываются. Ходят слухи, что у него обширная сеть шпионов. Они собирают информацию, а он потом поражает всех «божественными откровениями».

– Как интересно, – оживилась Терри. – Пора и мне заглянуть в свое будущее.

Встреча с Элизеном подтвердила худшие опасения Терри. Ее встретил старик с длинной седой бородой, одетый в бутафорскую мантию. Он делал над ней пассы и хриплым голосом рассказывал о судьбе. Все, что он говорил, в какой-то степени соответствовало действительности, но при этом было настолько расплывчато, что подошло бы любому. При желании суеверный человек легко мог поверить в этот бред. Терри поднялась и вежливо попрощалась.