— И они приезжали? — сильно засомневалась в положительном ответе я.

— Нет, только позвонили. Причем мне показалось, что мой ответ ничуть не удивил и не расстроил их, — поделилась собственным мнением женщина. — Они словно заранее знали, что новые родители не согласятся. Впрочем, на моем веку еще не случалось такого, чтобы кто-то сам давал согласие на встречу с бывшими родителями своего ребенка. Обычно все стараются утаить от приемыша, что не они его настоящие мама и папа.

— Вероятно, вас обманули, — задумчиво произнесла я.

Брови Ваниной удивленно взметнулись вверх.

— Как — обманули? Каким образом?

— Странно, что вы сами об этом не догадались, — слегка удивилась я. — Эти люди просто обманули вас, попросив договориться о встрече. На самом же деле они, скорее всего, просто подождали, когда приедет усыновитель их ребенка. Выследили, где он живет, а потому чье-либо согласие им и не потребовалось. Ну, а потом они стали требовать у семьи Прокопчук, чтобы им вернули сына. Прибегнули к шантажу.

— О боже, — взмахнула руками женщина, видимо, даже не знав об этом. Последующие ее слова полностью меня в этом убедили: — А Тимофей Владимирович сказал, что они просто потребовали деньги за молчание. Я и не знала, что они пожелали вернуть сына.

— Теперь вы понимаете, насколько все серьезно? — спросила я. — Стоит только Тимофею Владимировичу подать на вас в суд, и никто не сможет доказать, что информацию предоставили не вы.

— Но ведь… — испуганно встрепенулась Ванина, но я не дала ей закончить:

— Все осложняется еще и тем, что вчера Инну Прокопчук убили, а ее муж подозревает в этом настоящих родителей мальчика, которые посмели им угрожать. Представляете, во что все это может вылиться для вас?

Ванина растерялась еще больше. Она не сразу смогла собраться и что-либо произнести. По-видимому, эта новость ее просто шокировала.

— Давайте попробуем посотрудничать, — дружелюбно предложила я. — Занимаюсь расследованием убийства именно я, а потому просто обязана проверить тех людей, что шантажировали Прокопчуков и грозили расправой. Но есть проблема: без вас мы не способны их вычислить и найти, ведь Тимофею Владимировичу известно лишь, как они выглядели. А нам нужно больше: фамилия, имя… В общем, что-то, что позволит их отыскать. У вас наверняка есть какие-то данные.

— Ну вот, вы опять требуете то, чего я не могу вам дать, — озабоченно вздохнула Ванина. — Это же информация…

— Знаю, знаю, закрытая, — вновь перебила ее я. — Но информация должна работать, иначе какой от нее прок? Полагаю, что с вашей помощью или же без нее, но мы рано или поздно все равно их вычислим. Вы можете облегчить нам работу и тем самым избавить себя от лишних проблем.

— Ну, в общем-то… — замялась Нина Алексеевна, а потом вдруг приняла решение: — Хорошо, я скажу вам, что знаю, но вы должны пообещать, что это не выйдет мне боком.

— Об этом можете даже не беспокоиться, — успокоила я женщину. — Вы ведь не просто делитесь данными, но еще и помогаете следствию найти виновных в смерти человека. А за это награждать, а не наказывать положено.

Не знаю, насколько я была в этот момент убедительной, но Ванина поднялась со стула, достала из кармана небольшую связку ключей. Затем, открыв сейф, извлекла оттуда папку и с ней же вернулась назад. Нина Алексеевна перелистнула несколько страниц и произнесла:

— Мальчика доставили к нам прямо из роддома. Вот тут у меня есть письмо юной мамаши, которая заявляет об отказе от малыша. Сама она, судя по тому, что нам известно, просто сбежала из роддома, едва оклемавшись, а на кровати оставила вот эту записульку. Врачи передали нам все сведения о ней, что имели, за исключением прописки, которая у девушки отсутствовала. Впрочем, и в эти-то записи особенно верить не приходится. Ведь, когда беременная вызвала «Скорую» и у нее потребовали паспорт, девица заявила, что он у нее в милиции на обмене. Все записи делались с ее слов.

— Что ж, будем надеяться, что она не лгала, — заметила я, придвигаясь поближе и открывая свою записную книжку.

Нина Алексеевна продиктовала мне фамилию, имя и отчество девушки, а когда я их записала, добавила:

— В графе «семейное положение» у отказницы стоит прочерк, но времени с момента появления малыша на свет прошло предостаточно. Думаю, она уже успела выйти замуж. К тому же девица приходила сюда не одна, а со своим бойфрендом или мужем. Я не обратила особого внимания, были ли у них обручальные кольца. Единственное, что помню: мужчину зовут Максим.

— Даже если она и вышла замуж, это не столь важно, — ничуть не расстроилась я. — Главное, чтобы девичья фамилия и дата рождения мамаши оказались верными. Кстати, на всякий случай опишите эту парочку, возможно, мне это пригодится в поисках.

Женщина согласно кивнула и стала пробовать себя в новой ипостаси — составительницы словесного портрета. Получалось, на мой взгляд, даже неплохо. Я узнала, что сама Мария небольшого роста, у нее светлые, коротко стриженные реденькие волосы. Сильно накрашена, одета небрежно, но чистенько. Вид немного болезненный, словно женщина недавно перенесла тяжелый недуг. Что касается ее сопровождающего, то о нем Ванина отозвалась так:

— Мужчина заметно старше ее. Сразу видно, воробей стреляный, много повидал, много знает. Причем лидер в этой паре он. Внешность отталкивающая, такая, какая бывает у людей, вернувшихся с зоны. Брови густые, глаза черные, как уголь. Такого разозлишь — не поздоровится. Губы сжаты в одну тонкую полоску. Говорил мало, но, если вдруг ему что-то не нравилось, крылья носа начинали раздуваться. Я даже вздрагивала, понимая, что он с трудом себя сдерживает, чтобы мне не нахамить или, чего доброго, не ударить. Да и девица его все время притормаживала, видимо, тоже боялась этого. Честно скажу, мне ребята совсем не понравились, и я сообщила об их просьбе семье Прокопчук только потому, что обязана была это сделать, — закончила свой рассказ директриса.

— Что ж, большое спасибо, вы мне очень помогли, — зафиксировав и запомнив все, что мне могло пригодиться, я стала собираться в дорогу.

— А что вы станете делать, когда их найдете? — решила все же полюбопытствовать Ванина, поднимаясь со своего места и провожая меня до дверей.

— Допрошу, — коротко ответила я ей и поблагодарила за сотрудничество. Я планировала прямо сейчас отправиться в паспортный стол и выяснить, где на данный момент проживает эта горе-мамаша.

Выяснив у директора детского дома подробности визита шантажистов, я вернулась в свою машину. Мне необходимо было решить, каким образом можно установить новое место жительства мамаши мальчика, ведь сделать это не легко. С одной стороны, все эти данные имелись в паспортном столе, только вот меня к ним вряд ли кто подпустит. Эта информация считается закрытой, кому попало ее не дают. Мой знакомый Киря, конечно, не «кто попало» и без проблем смог бы сделать запрос, но беспокоить и отвлекать его от работы лишний раз мне не хотелось. Наверняка ведь не раз придется просить его о помощи, успею еще надоесть.