- Как же она... э-э... я хочу сказать... чем она... а? - Грейсон, похоже, не знал, как тактично сформулировать свой вопрос, но я тем не менее его поняла.

- Один из её кузенов предложил ей работу в своём отеле в Оберсдорфе, - ответила я. - До первого июля.

Грейсон казался действительно шокированным.

- В Германии? А как с дядюшкой Чарльзом? Я думал, у них с Лотти серьёзные отношения.

Я пожала плечами.

- Нет, боюсь, ничего у них с этим не получилось. Твой дядюшка такой... нерешительный. Влюбленность Лотти тоже мне кажется не такой уж пылкой. Она уже не путает букв, когда в комнате появляется Чарльз.

- Надо что-то делать, - решительно сказал Грейсон. - Если Лотти с Чарльзом окажутся парой, ей придётся остаться в Лондоне. А для Чарльза это в любом случае самое лучшее.

- Занеси это в свой список «Что делать», - сказала я, постаравшись, чтобы слова мои звучали шутливо и он не заметил, как я растрогана.

И как мне хотелось его обнять за то, что он заботится о Лотти. А может, и обо мне с Мией.

- Буду считать это заданием, которое надо выполнить! - ухмыльнулся Грейсон. - Вот увидишь, я не только отчаянный похититель носков, я ещё и мастер устраивать бракосочетания.

Я усмехнулась и вдруг почувствовала себя намного уверенней. Пусть у нас нет плана, но мы были с друзьями. А Артур действовал один.

Вопрос состоял лишь в том, сколько у нас оставалось времени, чтобы обзавестись всем необходимым. Меня это заставило вновь задуматься о личных предметах. Ведь есть вещи, которые их обладатель выбрасывает? И долго ли, например, обычный чёрный носок сохраняет его личные свойства?

Грейсон не знал на это ответа.

- На какой-то срок в любом случае, - размышляла я вслух. - Футболка, которой ты пренебрёг, а я использую в качестве ночного белья, функционирует наверняка дольше.

Грейсон глубоко вздохнул.

- Во-первых, я этими футболками не пренебрегал, ты их просто достаёшь из ящика с чистым бельём...

- Да, но лишь после того, как ты неделю их не меняешь. А во-вторых, я хотел бы тебя попросить не вмешиваться больше в мои сны.

- Считай это просто тестом. - Я не обращала внимания, как он наморщил лоб. - Ты же знаешь, фаза номер один - проверка безопасности. Я просто проверяю, откроется ли дверь, если я захочу войти. Но, конечно, этого не делаю. Хотя могла бы.

- Исключено, - категорически сказал Грейсон.

- К сожалению, нет. - Я заметила, что, несмотря на мысль о катастрофе Лотти, на моём лице появилась широкая улыбка. - Тебе надо ещё больше усилить меры безопасности, Грейсон. Артуру наверняка не так уж сложно ответить на вопросы Фредди. Если бы я могла...

Грейсон недоверчиво засмеялся:

- Ах, ты уже знаешь, что дело не в этом, Лив. С каких пор ты научилась гениально считать в уме?

- Это действительно нетрудно. На самом деле мне как- то понадобилось три ночи, чтобы вообще понять простенькую задачу и внести её в карманный калькулятор.

- Что получится, если извлечь корень из шестидесяти трёх тысяч одного и помножить на сто восемьдесят шесть? - сказала я, стараясь подражать плаксивому голосу Фредди. - А полученное вычесть из трёхсот тысяч пятидесяти трёх, из результата ещё раз извлечь корень из шестидесяти трёх тысяч одного, потом всё перевернуть?

- Чтобы запомнить это наизусть, надо это действительно часто слышать, - насмешливо сказал Грейсон, все ещё уверенный в себе.

- Тридцать восемь тысяч триста семнадцать, - сказала я.

- Подсчитала правильно, только ответ неверный, - ответил Грейсон злорадно и в то же время с облегчением. - Математика - ещё не всё.

- Я знаю. Но если тридцать восемь тысяч триста семнадцать перевернуть, в результате получаешь - любовь!

Наверно, я сейчас выглядела, как Кнопка, ожидающая похвалы. Но я ведь всегда гордилась, что после всех мучительных подсчётов так быстро понимала, что «перевернуть» результат означало всего лишь перевернуть карманный калькулятор и читать результат на дисплее вверх ногами. Семёрка тогда становилась буквой L, единица - I, тройка -Еитак далее. Трюк, известный любому школьнику.

- Очень, по-моему, романтичный пароль!

Я, впрочем, ещё не проверяла, на самом ли деле он срабатывает. Когда я, скажем, стояла перед дверью Грейсона н Фредди выжидательно смотрел на меня, мне вдруг легкомысленно пришло на ум, что слишком опасно называть пароль в этом коридоре, где никогда не знаешь, действительно ли ты одна. Даже если бы я прошептала его в ухо Фредди, кто-то мог это подслушать и использовать, - кто-то, кто умел становиться невидимым, но которому до сих пор, наверно, не приходило на ум просто перевернуть калькулятор.

- Чепуха, - сказал Грейсон тихо, из чего я могла сделать вывод, что любовь был правильный ответ. - Значит, этой ночью мне придётся опять придумать что-нибудь другое. - Морщины у него на лбу расправились, и он засмеялся. - Хотя я уверен, что Артур не так хитёр, как ты.

- Верно. Ведь то, что он считает хитростью, больше похоже на злобность.

Я вспомнила сцену с Тео Эллисом в школьном фойе, но как только захотела рассказать об этом Грейсону, мне что- то пришло на ум, и я поднялась, чтобы пошарить в своей сумке.

- Вот. Это тебе. От Генри. Наденешь сегодня ночью.

- Грейсон уставился на то, что я перед ним держала, озадаченный примерно также, как я недавно при виде носка. Очки с одним стеклом? Зачем? Чьё это?

- Мне он не сказал, но я могу догадаться... - Я подняла перед собой галстук с лиловыми цветами, который Генри приготовил для меня, и понюхала его. - Пахнет женщиной, 1950 года рождения, предпочитающей блюда из капусты и лавандовые духи. Вполне достаточно, чтобы этой штукой связать мне ноги - на своей шее я бы её не стала терпеть.

Грейсон повертел очки в руках и встал.

- Ну прекрасно... Опять не удастся отдохнуть ночью. - Он, зевая, направился к двери. - Но одно я тебе скажу: голодным я в постель не лягу. Скажи, не осталось ли чего- нибудь от ужина?

Я кивнула:

- В холодильнике. И твоя порция фрикаделек, которые Лотти припрятала от Мии, на террасе. В зелёной миске на подоконнике.

Лицо Грейсона тотчас засияло.

- Я обожаю Лотти! Не могу, в самом деле, представить себе, как бы жил без неё и её фрикаделек. - Прежде чем за­крыть дверь, он усмехнулся ещё раз. - Так что до скорого. В этом проклятом коридоре.

- Нам сюда. - Генри положил руку на бронзовую, тяжёлую на вид дверную ручку. - Добро пожаловать в славную комнату!

Грейсон с сомнением смотрел на дверь.

- Пусть мне кто-нибудь объяснит, зачем надо было тащиться три километра во сне от наших собственных дверей, чтобы просто поговорить? -спросил он, и взгляд его скользнул по коридору. - Не говоря о том, что я один не найду обратной дороги, этот А... нет, молчу... Кто-то невидимый мог так же последовать за нами сюда, как в любое другое место.