Спустя месяц после той злосчастной ночи Джо понял, что не может спать, есть, пить, дышать без Камиллы. Он никогда в жизни ни по кому так не скучал, как сейчас по ней. Он даже и не думал смотреть на других женщин.

Они все казались ему серыми и неинтересными, а если начинали с ним заигрывать, то и вовсе выводили его из себя.

Черт возьми! Ну почему она хотела убедить его, что это их общий ребенок?

Джо глотнул рома, и в какой-то момент ему показалось, что она не лгала. Даже если это была не правда, он знал, почему Камилла пыталась всеми силами убедить его в обратном: она говорила, что очень любит его, и, вероятно, просто не хотела его потерять.

Любовь никогда ничего не значила для Джо.

Это была сказка, которую выдумали женщины, чтобы завоевать объект своей страсти. Иногда некоторые мужчины делали вид, что верят в эту сказку, чтобы оправдать себя в моменты слабости. Но ведь Камилла заботилась о нем, доказывая таким образом, что он ей не безразличен.

Что бы это ни было — любовь, привязанность или потребность в мужском обществе, — ему было очень хорошо с ней…

Приняв твердое решение вернуть Камиллу, Джо решил поговорить с ней. Когда он позвонил в ее дверь, ему никто не открыл. Она, без сомнения, была дома. Слышно было, как работает телевизор, а Камилла никогда не выходила из дома, не убедившись хорошенько в том, что все электроприборы отключены.

Джо нажал на звонок в третий раз и толкнул дверь. Она легко открылась. Он вошел в ее квартиру. Скорее всего, она в ванной и просто не слышала его звонков, подумал он. Но нет — дверь в ванную была открыта и свет там не горел. Он направился в спальню, чувствуя нарастающее волнение. Вдруг кто-то ворвался в квартиру, пока она спала? Вдруг она ранена или ей стало плохо? За несколько секунд в его голове всплыли все возможные несчастные случаи, которые он только знал.

Он просто ворвался в спальню, готовый к тому, чтобы спасать Камиллу, но там не было никаких грабителей.

Свет от маленькой настольной лампы падал на кровать, на которой лежала желанная им женщина. Ее лицо было мокрым от слез. Она беспомощно стонала…

— Камилла? Ты слышишь меня? — Джо встал на колени перед ее кроватью.

— Почему ты здесь? Как ты здесь оказался, Джо? — Ей с трудом удалось открыть глаза.

— Сейчас это не имеет значения. Ради Бога, скажи мне, что происходит?

— Малыш. Я думаю, что это мой ребенок… Она дрожала и на лбу у нее выступил пот.

— Потерпи, моя сладкая. Я вызову врача. Все будет хорошо.

Она ничего не ответила, только снова жалобно застонала. «Скорая помощь», как назло, ехала целую вечность.

— Господи, как больно! — Время от времени со стонов она переходила на крик. Ее голова металась по подушке. Джо ничем не мог ей помочь, только крепко держал ее за руку.

— Потерпи. Осталось совсем немного. Сейчас приедет врач. Ну что же с тобой происходит?

— Не знаю. Я ничего не знаю. — Камилла тяжело дышала, и ее глаза были сейчас широко открыты. Но она ничего не видела от боли. — Я ничего не делала. Это началось совсем недавно…

Джо не знал, что ему сделать, чтобы забрать хотя бы половину боли на себя. Он готов был сделать что угодно, побежать куда угодно, чтобы помочь ей. Но все, что он мог в данный момент, — это всего лишь крепко держать ее за руку и молиться, чтобы помощь пришла вовремя.

Когда приехали врачи, они попросили его отойти в сторону. Но Камилла вцепилась в его руку и начала умолять:

— Пожалуйста, не позволяй им дотрагиваться до меня! Прошу тебя! Если они начнут двигать меня, я потеряю своего малыша!

— Успокойся, дорогая. Ты должна позволить им отвезти тебя в больницу.

— Нет! Нет! Если я встану — я потеряю ребенка. Прошу, не позволяй им поднимать меня.

Умоляю!

— Вам вовсе не обязательно вставать, — попытался уверить ее один из врачей.

Он даже как-то попытался это аргументировать. Но Камилла проигнорировала его слова.

Она умоляюще смотрела на Джо:

— Пожалуйста, не дай мне потерять моего ребеночка! Я обещаю… — Она не успела ничего пообещать ему, так как снова закричала от боли.

— Милая, доверься этим людям. Они хотят тебе только добра, поверь мне.

— Нет же! Это мой ребенок, и я не могу позволить ему умереть. Никто, кроме меня, не защитит его, потому что только мне он нужен.

Только я люблю его.

Джо готов был разрыдаться. Он ничем не мог помочь любимой женщине. Огромный и сильный, в данной ситуации он был абсолютно беспомощен. И от этой беспомощности было в сто раз тяжелее. Он хотел ей что-нибудь ответить, но у него в горле стоял ком.

— Пожалуйста, помоги мне сохранить моего ребенка! Я обещаю тебе — ни один человек никогда не узнает, кто его отец. Мы с ним переедем в Америку. Я никогда больше не побеспокою тебя, только помоги мне сейчас. Прошу!

Не позволяй им заставлять меня встать!

Каждое ее слово резало его, словно лезвие.

Он даже закрыл глаза — так больно ему было слышать все это.

— Что ты такое говоришь, сладкая моя…

Один из врачей поднял покрывало, и они увидели огромную лужу крови, в которой лежала Камилла. Джо прошептал:

— Камилла… Бедная моя!

Она посмотрела вниз и закричала.

Этот крик и сейчас стоял у него в ушах, Он слышал его снова и снова всякий раз, когда вспоминал об этом. Уже целый год. И ему становилось страшно, так как он чувствовал себя виноватым и боялся, что никогда уже теперь не сможет завоевать доверия этой женщины. Самой желанной женщины на свете.

Выкидыш случился еще до того, как ее вынесли на носилках к машине. Даже до того, как приехала «скорая помощь». Врачам стоило больших усилий спасти ее — слишком велика была потеря крови.

Она не замечала его, когда он навещал ее в больнице. Первые два дня он вообще не уходил домой, ночуя в коридоре. Камилла делала вид, что ничего не слышит, когда он просил прощения или целовал ее, говорил, что она нужна ему, или нежно касался ее.

На третий день Джо ушел ночевать домой.

Когда он вернулся в больницу утром, ее уже не было. Она сбежала.

С тех пор он напрасно ее искал. Прошел целый месяц, тридцать дней полной неизвестности… Только через месяц до Джо дошли сведения, что Камилла снова вышла на работу в лавочку синьора Муратти. Джо так и не смог узнать, где она провела четыре недели после побега из больницы.

Камилла проснулась от собственного крика.

Сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди, все тело было мокрым от пота. Она попыталась нащупать в темноте выключатель, но вместо этого наткнулась на чью-то руку.