как бы демонстрируя окружающим горечь утрат, Артур на бронзовых настольных часах в кабинете отца поручил граверу запечатлеть две даты: 21 августа — день исчезновения сестры и 30 августа 1969 года — день смерти отца и матери.

К военной службе Артур Сабонис охладел, продолжая напиваться, и однажды, в состоянии очередного опьянения он договорился до того, будто его отец-шизофреник, в состоянии умопомрачения, задушил Ольгу, зарыл ее на даче в погребе под спальней. Протрезвев, Артур сказал, будто ему это приснилось. Правда, через некоторое время, опять в нетрезвом состоянии, Артур уговаривал Ларису откопать труп сестры и подальше перепрятать.

Лариса стала его бояться. В общем, их семейная жизнь разладилась. Это и заставило Ларису обратиться за помощью к мужу подруги.

Предварительно Лариса все написала и свои записи вручила ему с условием: если с ней что-то произойдет, все отнести в милицию.

Однако мужу подруги поведение Артура показалось подозрительным, и он обратился в уголовный розыск.

Как и следовало ожидать, там отнеслись к его заявлению с предельной серьезностью и 28 декабря неофициальным путем пригласили Ларису на беседу.

Она все написанное ею подтвердила и призналась, что по делу о смерти родителей своего мужа, по его просьбе, дала неправдивые показания: в ту ночь они спали с ним в разных комнатах.

Сотрудники уголовного розыска проверили слова Артура о том, будто его отец задушил и зарыл в погребе на даче свою дочь. Применили даже специальный прибор «трупоулавливатель». Но безрезультатно. Очевидно, они выбрали место в погребе под спальней не совсем верно.

Вскоре в семье Сабонисов произошло еще одно событие.

Пьяный Артур подпоил Ларису и стал предлагать ей отравиться, он даже уговорил ее написать предсмертное письмо с казенным текстом: «В моей смерти прошу никого не винить. Я так решила сама».

Потом Артур положил в бокал с шампанским большую дозу люминала и предложил выпить. Он абсолютно спокойно проследил, как она поднесла бокал к губам и, увидев, как она сделала первый глоток, направился к телефону для того, чтобы вызвать врача «скорой помощи».

Но Ларисе удалось его обмануть — второй глоток она задержала во рту, а когда Артур пошел к телефону, выплюнула все в открытую форточку.

Приехавший врач никаких признаков отравления у Ларисы не обнаружил.

Обо всей этой истории Лариса рассказала работникам уголовного розыска. И стала ясно, что Артур Сабонис опасен.

— Вы действительно захотели уйти на тот свет? — спросили ее.

Она, не задумываясь, ответила чисто по-женски:

— Я хотела узнать, как крепко он меня любит и насколько мною дорожит.

Тогда же было принято решение вновь попытаться найти труп Ольги Сабонис, но теперь уже с помощью розыскной собаки. Однако собака никак не реагировала. Стали копать глубже. И вскоре действительно обнаружили труп Ольги. Стало понятно, почему не сработала собака. Все оказалось залито керосином. В яме оказались мужские шорты, опознанные Ларисой.

20 февраля 1970 года Артур Сабонис был арестован. Дело было препровождено в Москву, в Главную военную прокуратуру и передано в мое производство.

На следующий день я выехал в Ленинград.

В тюремном следственном кабинете Сабонис появился без всяких признаков волнения. Гладко выбритый, в хорошо отутюженном гражданском костюме, со стоячим воротничком от форменной белой рубашки, только без галстука. Повел себя своенравно: не поздоровался при входе, без разрешения уселся на табурете, искоса взглянул на мои полковничьи погоны и поинтересовался:

— Значит, я числюсь за органами военной прокуратуры?

Я подтвердил и представился, назвав себя и указав свое должностное положение.

И пока я заполнял соответствующие графы протокола допроса, Сабонис опять спросил:

— Чего же вы от меня ждете?

— Очень хочу услышать правду, — спокойно ответил я. — Может, у вас появилось желание дополнить свои прежние показания?

Сабонис отрицательно покачал головой.

— В таком случае скажите, как вам стало известно, что труп вашей сестры Ольги Сабонис находится там, где он и был обнаружен?

Сабонис не моргнув глазом сразу ответил:

— Можете мне верить, а можете и не верить. Это я видел во сне.

— С какой целью вы склонили свою будущую жену Ларису Кузнецову соврать, будто в ту ночь спали в одной кровати и были разбужены выстрелами?

— Хотел избежать лишних вопросов со стороны работников следствия.

— Показания вашей жены о том, что вы с ней спали в разных комнатах, теперь подтверждаете?

— Да.

— Какие взаимоотношения у вас были с родителями и сестрой?

— Все было в норме, как у всех.

— Вы на Ларисе Кузнецовой женились по любви?

— Я знал ее и раньше. В последнее время она у нас на даче прижилась. Вот я и привык к ее постоянному присутствию.

На этом наша с ним первая встреча и закончилась.

Второй его допрос уже в присутствии адвоката состоялся на другой день. Как и в прошлый раз, обвиняемый выглядел безукоризненно.

— Чем объяснить, что в день так называемой вашей свадьбы вы не пригласили в ресторан ни родителей Ларисы Кузнецовой, ни ее родственников?

Сабонис ответил:

— Ее родители проживают далеко, в деревне, и оттуда никуда не выезжают, а родственников в Ленинграде или поблизости у нее нет.

— Из-за чего у вас стали возникать бесконечные ссоры?

— Она стала ревновать к моим старым приятельницам, которые иногда названивали по нашему домашнему телефону.

— Вы признаете, что пытались склонить свою жену к самоубийству?

— Это ложь!

— А было такое, что она по вашему настоянию приняла какую-то отраву? После этого вы даже вызывали на дом врача «скорой помощи»?

Сабонис ответил уклончиво:

— Я этого не припомню.

— Вы угрожали своей жене убийством?

— Об этом даже смешно говорить.

— Вы с женой ходили в театр или кино?

— Ее это не интересовало.

— В гости?

— Нет.

— После вступления в брак вы своей жене что-либо ценное дарили?

На этот раз Сабонис от прямого ответа уклонился, только произнес с пафосом:

— Вопрос не ко мне, а к ней. Пусть скажет вам сама!

В этот момент вмешался адвокат.

— Я не пойму, почему следствие так интересуется взаимоотношениями обвиняемого с его женой и какое это имеет отношение к предъявленному ему обвинению? Как мне кажется, следует интересоваться тем, что к этому обвинению относится.

— Отчасти вы правы. Сабонис, скажите, как ваши шорты могли оказаться в той глубокой яме, в погребе вашей дачи, откуда был извлечен труп вашей сестры? — Я достал из своего портфеля мужские шорты и разложил их на столе.

— Эти шорты вижу впервые. Где они были обнаружены и почему оказались в моем деле — не знаю. — Он искоса на них взглянул.

— Ваша жена заявляет, что они принадлежат вам. Их на вас видели и ваши