закрутил головой. Не понял. Это куда это моя машина едет? Быстро одевшись, я уже глянул с помощью сканера кто там в кабине. Один сидел, молодец в солдатской форме, пустые погоны, крутил баранку и лыбился чему-то. Идиот, перегреет двигатель, убью. В радиаторе как воды не было, так и нет. Мягко усыпив его, тот почувствовал сонливость и начал останавливаться, вот так расшнуровав выход, я покинул кузов, снова увязав тент, прошёл к кабине, где открыв дверь, толчком перекинул бойца на место пассажира. Сам к передку, открыл крышку радиатора, краник снизу закрыл, и прижав к горловине ладонь, стал подавать воду. У меня был запас. Залив воды, я осмотрелся, а всё также ночь вокруг, судя по моим часам, проспал я часов шесть. И пройдя к кабине, машина так и тарахтела на холостом ходу и укатил в район с частными домами. Ну то что от них осталось. Много повреждённых и разрушенных было, да и откровенно сгоревших.

Машину убрал в хранилище, а бойца на руках перенеся на пожарище, пробудил и стал допрашивать. Жёстко. Я не люблю, когда меня пытаются обворовать. А тот не был бойцом, а-афигеть, диверсанта поймал. Тот сломался быстро и сообщил что ему приказали добыть машину. Их группа тут, в городе. Вырубив того, на плечо, и бегом к зданию штаба фронта, к особистам. Это их тема. Бежал больше километра, а потом, когда часовой открыл дверь, забежал в здание штаба, сообщая дежурному офицеру:

- Диверсанта поймал. Допросил. У них в городе группа. Вчера с самолёта сбросили. Срочно брать надо пока не разбежались. Адрес я узнал.

Тот медлить не стал, вызвал кого нужно, у особистов свои дежурные были, они и забрали языка, тот уже очнулся, но с кляпом был и связан. Унесли, при этом быстро меня отпросив. Дежурный же, изучая мои документы и предписание, сказал, что нужно утра ждать, вопрос насчёт меня решаться будет. Ну и пояснил на моё недоумение, нет больше этого полка у фронта, ещё четыре дня назад вывели, и ввели в состав Резервного фронта. Убыл тот недавно под Москву. А пока предложил тут же дождаться утра. В подсобке у дежурного две лежанки было, там помощник его дремал, вот я свободную и занял. К слову, у диверсанта этого мелкого, парня лет двадцати, были вещи. Я всё забрал себе. «ППШ» и его вещмешок в кабине грузовика остались. Трофеями я делится не собираюсь. Суета в здании штаба поднялась, но это особисты поднимали своих, тревожную группу. Брать диверсантов. Информация-то горячая. Я ещё хотел глянуть «Глазом» как они их брать будут, но уснул. Спать хотелось.

Утром меня чаем покормили с бутербродами, с сыром, колбасы не было, и к особистам. Опрашивали меня долго, почти час. Заинтересовали их вещи диверсанта, тот дал описание что у него было, и сама машина. Про машину сказал, что занял у знакомого, но запамятовал у какого, главное я её вернул, можно не возвращаться к этой теме. По трофеям:

- Товарищ капитан, посмотрите на меня. Я похож на того, кто раздаёт свои законные трофеи? Их у меня можно будет забрать только из остывающих рук. Намёк понятен? Вы других диверсантов взяли, я же не претендую на то что у них было. Вообще скажите спасибо, что случайно его взял.

- Хм, в принципе там ничего важного нет. Ладно, барахольщик, чёрт с тобой.

Вот так и закончили, меня отпустили. У особистов ко мне претензий не было, скорее благодарность. Я же направился к командующему артиллерией фронта. Ну сам генерал принимать меня не стал, что ему мелкая сошка? Он другие задачи решал. Меня принял один из его замов, в звании полковника, Чуйков его фамилия, поговаривают дальний родственник генерала Чуйкова, что командовал битвой в Сталинграде. Да не важно, тот изучил направление, подтвердил, что информацию о моём прибытии те получили, но полк уже ушёл.

- Скажи, старлей, ты как с реактивной артиллерией, ладишь?

- Видеть видел, самому вести огонь не приходилось.

- Справишься?

- Нет такого дела чтобы я не справился.

- Наглый, люблю таких. Погиб командир первой батареи Триста Тридцать Первого гвардейского дивизиона, Семьдесят Девятого гвардейского миномётного полка. Запросили пополнение, свои резервы уже исчерпали. Чуть позже два молодых лейтенанта подъедут, тоже в этот полк командирами огневых взводов.

- Я готов, товарищ полковник.

- Это хорошо. В штаб телеграмму отправим, что командир батареи выехал, а пока оформим тебя.

Сделали это быстро, даже повезло, машина от политуправления ехала в нужную сторону, подвезут, полковник договорился. Он обзвонил все отделы и узнал у кого едет попутная машина, и есть ли место свободное? Пришлось поспешить, уже отъезжали, и ничего, успел. Машина оказалось «Доджем», верх брезентовый, но бока открыты. Ничего, я тоже в тулупе, уши шапки опустил, лицо шарфом прикрыл, устроились, и покатили в сторону передовой. Как я понял, чтобы до полка добраться, порядка сотни километров нужно проехать. Тот поддерживал Первую гвардейскую танковую армию, собственно работники политуправления фронта в штаб армии и ехали, а я так, попутный балласт. Да-а, а холодно, но ничего, ехали. Как я понял, у тех обычно «полуторка» разъездная была, но та в ремонте, и взамен выдали эту машину. Не по погоде. Зато не застряли ни разу, сама везде выезжала. Меня-то амулет климат-контроля спасал, мне комфортно, но другим явно тяжко было. Это я ещё с краю сидел. Добрались до штаба армии, а там повезло, в штабе находился по своим делам начальник штаба полка, майор Вьюнов. Помощник дежурного его нашёл, мы познакомились, пришлось около часа ждать пока Вьюнов с делами закончит, и поехали на его машине, это была «эмка», довольно поезженная, но место свободное было, и внутри не дует, вот и покатили в расположение полка. Километров тридцать проехали.

Со всеми этими дорогами, когда я прибыл наконец в часть, уже стемнело. Впрочем, откладывать дела на завтра Вьюнов не стал, оформили меня, в списки личного состава ввели, в удостоверение вписали нужную информацию, познакомили с командованием полка. А вот представлять меня солдатам и офицерам батареи, да и дивизиона, будут завтра утром. Дело в том, что штаб полка, все его тылы и два дивизиона стояли в довольно крупном селе, километров в сорока от передовой. А третий дивизион, как раз мой, в восьми километрах, в деревне обустроился. Наши тут стремительно наступали, немцы не успели дома сжечь. Тут уже вечер, ужин, меня пригласили, я тоже хряпнул пару стаканов самогона, убрав опьянение амулетом.