Долговязый майор Яковлев чувствовал себя человеком, брошенным на растерзание крокодилам. Ему хотелось без конца жестикулировать, размахивать руками, в надежде, что привычное поведение принесет в голову успокоительную мысль, но мысль не приходила. Оставалось только на помощь извне и надеяться. А помощь тоже не спешила. Даже дежурный родного МВД, плохо говорящий по-русски, в ответ на просьбу о подкреплении очень удивился, что ничего не знал о произошедших в Железнодорожном событиях. Хотя в ФСБ и обещали поставить республиканское Министерство внутренних дел в известность. Но скорой помощи и этот дежурный не пообещал, поскольку ментовские силы тоже были задействованы в Ингушетии. И только утром можно было ждать прибытия каких-то свободных сил. Но пока еще эти силы прибудут… Дежурный посоветовал хотя бы в РОШ обратиться…

Однако и новое обращение пользы не принесло. В РОШе долговязого майора отправляли решать все вопросы в МВД или в ФСБ, поскольку РОШ вопросами наркотрафика не занимался и вообще предпочитал всегда работать по плану… Дежурные всех трех силовых структур республики, по сути дела, отказались помочь ментам и предоставили им самим выпутываться из истории, в которую не они сами влезли, а в которую их вовлекли бандиты… Долговязый майор Яковлев никак не мог понять ситуацию, пока один из местных ментов, много знающий и все понимающий лейтенант Джабраилов не подсказал ему, что ситуация эта создается намеренно, чтобы майор Яковлев избавился от героина. Не выбросил, не в унитаз смыл шестьдесят килограммов – за это могут даже трупу голову отрезать и родственникам посылкой отправить, а вернул тому, кто желает его получить… Обычное для всех кавказских республик дело, которое трудно понять прикомандированным…

– А РОШ?… – спросил Яковлев. – Эти-то не местные…

– Зажрались… Беспокойства лишнего не хотят… Может, правда вернуть? – предложил лейтенант. – Бандиты приедут, сначала обязательно договориться попробуют… Это не боевики, это просто бандиты…

Вот тут в долговязом майоре взыграла ментовская кровь.

– Не обучен с бандитами договариваться… – решил он.

А кисти рук майора тем временем изображали какие-то непонятные фигуры. Но, должно быть, эти фигуры должны были показывать его решимость…

* * *

Долговязый майор Яковлев, сомневаясь в правильности своего решения, все-таки выбрал для обороны злополучный дом и собрался было уже отправить туда все силы вместе с грузом героина, который пока лежал в ментовском «уазике», когда его позвал к телефону дежурный.

– Кто? – Яковлев каждому звонку был рад, поскольку звонок мог обещать помощь.

– Подполковник Разин из спецназа ГРУ…

На этого-то подполковника надежды было меньше всего… Конечно, честь и хвала ему, что он так мощно и неожиданно вмешался в дневной затянувшийся бой, решив, по сути дела, его исход, но в дальнейшем подполковник слишком мало интересовался продолжением. Но все же Яковлев поспешил к телефону, поскольку надежда в человеке умирает только тогда, когда он сам уже не может дышать…

– Слушаю вас, товарищ подполковник…

– Майор, мы выезжаем к вам в поддержку. Возможно, раньше нас на месте появится некий капитан ФСБ Ханкаев и пожелает забрать у вас весь груз героина… Можете с ним не ругаться, а попросите документы на передачу груза… Не его личные документы, а именно документы на передачу груза… Без таких документов груз не передавайте… А лучше не передавайте вообще… По крайней мере, до моего приезда… Даже если он прибудет с конвоем… Конвой в этом случае будет из бандитов… Я так думаю… Мы уже выезжаем в полном составе… Еще – важное… О нашем скором приезде капитан Ханкаев знать не должен…

– Я понял… Спасибо, товарищ подполковник. Нам сейчас поддержка очень нужна. Ниоткуда помощи допроситься не могу. Ни из ФСБ, ни из МВД…

– И не допроситесь… Кому-то, видимо, надо, чтобы вас уничтожили, а груз забрали… Какие меры по обороне предпринимаете? Где будете держаться?

– Я думаю, в том же доме… У нас не хватает сил для охранения двух объектов, а отделение милиции как укрепление надежды не дает… Само строение старое и ненадежное… Стены шлакозасыпные… Их автоматная очередь прошьет…

– Я бы посоветовал вам все же заминировать дом… Они обязательно туда пожалуют… Даже из простого любопытства, но, скорее всего, оттуда будут проводить разведку. Вероятно, дом сделают своей базой… Сможете установить радиоуправляемый фугас?

– Фугас у нас есть, и электрические взрыватели есть, нет системы управления…

– Сделать не сможете?

– У меня нет специалистов…

– Это просто… Сотовый телефон, и только один звонок…

– Мы не умеем…

– Ладно, мы должны успеть быстрее боевиков… Ждите нас в отделении… Снимите людей с блокпостов на въезде и выезде…

– Как? Оставить поселок без прикрытия?

– Это, майор, все равно не прикрытие… А людей потеряете… Бандитов, я думаю, будет немало… Замаскируйте где-нибудь свой БТР. Он должен ворваться в зону боя неожиданно и со стороны… Обеспечьте его средствами связи…

– Хорошо, товарищ подполковник. Связь есть… Обеспечим… Мы ждем вас…

Вот так, совершенно неожиданно, появилась надежда, что все наладится и завершение операции будет не менее успешным, чем ее начало. На спецназ ГРУ положиться всегда можно больше, чем на любой другой род войск. Кроме того, майор Яковлев чувствовал облегчение оттого, что вскоре приедет подполковник, то есть человек, имеющий звание выше, чем у него, кроме того, военный, специалист по активным боевым действиям. И ему самому уже не придется командовать, не придется принимать решения, когда он не знает, какое решение принять лучше, и постоянно боится из двух зол выбрать худшее… Проще говоря, долговязый майор радовался, что ответственность перейдет к другому…

* * *

Часа через три с половиной после звонка подполковника Разина, когда ночь уже полностью вступила в свои права и в окнах домов поселка погас свет, майор Ялаев первым услышал шум машины за окном, кивнул старшему лейтенанту Сулейманову, и, вооружившись, оба вышли на улицу. Сулейманов уже бронежилетом не брезговал, убедившись, что прикрывающие корпус каленые пластины из легированной стали действительно эффективны, и даже постоянно поддергивал свои доспехи, словно гордился ими. Дыры от пуль на обшивке бронежилета залатать он еще не успел, и они выглядели настоящими боевыми отметинами. Впрочем, такими они и были в действительности.

Майор Яковлев с автоматом в руках перешел к темному окну соседней комнаты и наблюдал, как два башкирских собровца выходят к бетонным блокам, чтобы встретить подъезжающий транспорт. У другого такого же темного окна занял позицию старший лейтенант Скобцев. На чердаке, за закрытым до поры до времени слуховым окном, устроился пулеметчик, готовый вступить в дело по первой команде об обострении ситуации.

Подъехал какой-то джип. Яковлев, всегда удовлетворяющийся в жизни только тем, что может иметь, а имел он в качестве собственного автомобиля лишь старенькую «копейку», плохо знал названия модных иномарок и затруднился бы назвать марку машины, тем более в темноте. Из машины вышел один человек, пожал руки Ялаеву и Сулейманову, коротко поговорил о чем-то, показал удостоверение, в которое Ялаев посветил фонарем, чтобы прочитать. Потом все трое двинулись к дверям.