Черт. Соглашение о взаимной помощи обязывало меня раскрыть все сведения об инциденте.

Я беспомощно уставилась на него:

– Как тебе такое удается? Каким образом ты вечно заставляешь меня делать то, что я не хочу?

Лицо Кэррана просветлело.

– Я практиковался. В Стае – тридцать два вида оборотней в семи кланах, каждый из которых имеет свои собственные заскоки. Шакалы и койоты сражаются с волками из-за комплекса неполноценности. Они считают, что должны что-то доказывать. Волки считают себя лучше остальных, находят себе не тех партнеров, а затем отказываются разводиться и тупо цепляются за идиотскую идею «только смерть разлучит нас». Гиены никого не слушают, все портят и постоянно вспыхивают яростью берсерка от любой мелочи, направленной на них. Кошки периодически отказываются следовать приказам, чтобы просто доказать, что они кое-что могут. Такова моя жизнь. Я занимаюсь этим уже пятнадцать лет. По сравнению с этим убедить тебя легко.

Но я подумала, что могу стать для него крепким орешком.

– Прошу прощения, пока мое эго восстанавливается.

Он улыбнулся:

– Вот они, плюсы наличия принципов. Если тебя загнать в угол, ты всегда будешь стремиться делать то, что считаешь правильным. Особенно когда тебе это не нравится.

– Полагаю, ты меня хорошо изучил.

– Я понимаю твои мотивы, Кейт. Хотя твои замашки иногда меня бесят.

Иногда?

– Хочу заверить вас, Ваше Величество, что провожу долгие бессонные ночи, беспокоясь о ваших чувствах.

– Ты так и должна, – ответил он и басовито заурчал. – Не пытайся меня спровоцировать, у тебя ничего не получится. Лучше расскажи мне, что видела. Или я должен направить официальный запрос в письменной форме?

Вероятно, сегодня наступил день «давайте научим Кейт смирению».

Кэрран загнал меня в угол.

Я задумалась, вспоминая события.

– Я приехала на маленьком муле с Понс де Леон. Было семь оборотней. Двое в обличье волка обнюхивали периметр. Один стоял здесь.

Я подошла, указывая правильное место.

– Самец. Выглядел как типичный европейский волк, Canis lupus lupus, грубый темно-серый мех с песочно-коричневыми прожилками, особенно много их было на носу. Второй находился там.

Я пересекла улицу.

– Возможно, самка, но я не уверена. Коричневый, почти как корица, мех, черная или темно-шоколадная морда и такие же уши. Светло-желтые глаза. Выглядела как Canis lupus fuscus, или каскадный горный волк.

– Джордж и Бренна, – добавил Кэрран. Он наблюдал за мной с большим интересом. – Лучшие ищейки Джима. Продолжай.

Я кивнула:

– Два оборотня запихивали труп в сумку. Обе – женщины. Та, что справа, среднего роста, худенькая, пепельно-русые волосы коротко подстрижены. Ее лица я не видела.

Я сделала широкий шаг влево.

– Коренная американка, пухленькая, смуглая. Ей около сорока, длинные волосы заплетены в косу. Симпатичная.

Кэрран ничего не сказал.

– Охрана периметра была там. – Я указала налево. – И тут, – повернувшись, показала место. – Еще один прямо здесь. – Я ткнула пальцем туда, где меня окликнул охранник. – Двое сзади смахивали друг на друга, темноволосые латиноамериканцы, напоминали индийцев или мексиканцев. Молодые, невысокие, щуплые, ловкие. В бою будут проблемой. Парню, который остановил меня, за тридцать, возможно, около сорока. Стрижка как у военных, светло-каштановые волосы, карие глаза, накачанный. Убежденный культурист. Не так быстр, как двое других, но у меня сложилось впечатление, что он может нести меня вместе с мулом. Он говорил с легким акцентом, австралийским или новозеландским. Больше пользовался левой рукой. Пожалуй, его недавно ранили. Мне описать его одежду?

Кэрран отрицательно покачал головой:

– Как долго ты там была?

– Полторы или две минуты. – Я подошла к тому месту, где волчица взвизгнула. – Бренна тут нашла руку. Думаю, что, наверное, женскую. Ткань рукава – светлая с отливом. Металлического оттенка, похоже, часть вечернего платья или блузки. Мужчины обычно такое не носят. Ну, кроме эпатажных.

– А теперь – Джим.

– Он материализовался из воздуха. Весьма впечатляюще. – Я задумалась. – Ага. Скорее всего, спрыгнул с балкона. – Я припомнила наш разговор. – Вот и все. Тела не видела. О нем ничего не могу сказать.

Лицо Кэррана приняло странное, почти восхищенное выражение.

– Отлично. Врожденная память или что-то, чему тебя научил орден?

Я пожала плечами:

– Отец. Но я не идеальна. Обычно я забываю купить самое важное из списка покупок. Но я обучена оценивать ситуацию на предмет опасности, а семеро оборотней, убирающие труп посреди ночи на пустынной дороге, представляют нешуточную опасность. Твоя очередь делиться.

– Сделка есть сделка. – Кэрран подошел ко мне вплотную. – Ее убили не здесь. Запах крови слабый, а земля не испачкана, хотя до сих пор грязная, потому что никто не отмывал тротуар. Тело разрезали как минимум на шесть частей. Место выбрали из-за того, что один из наших офисов находится как раз в восьми кварталах. Отсюда ближе всего можно добраться до нашей территории, будучи не остановленным патрулем. Их было по меньшей мере трое, и они не пахнут людьми. Не представляю, кто они, но их запах мне не нравится.

Замечательно.

– Больше ничего не могу сказать, за исключением того, что у Джима – лучшая команда по очистке. Я знаком с каждым из тех, кого ты описала. Они действительно крутые.

И никто не сказал ему о случившемся. Вопрос на миллион долларов: почему?

– После принятия решения помощь ордена не может быть отклонена, – заявила я. – Теперь я участвую в расследовании. А значит, что мне придется приехать на вашу территорию и задавать неудобные вопросы.

– У меня еще осталось несколько вопросов.

Жидкое золото затопило глаза Кэррана, и волосы встали дыбом у меня на затылке. Я бы не хотела оказаться на месте Джима.

– Я свяжусь с тобой, чтобы назначить время для встречи.

Вожак повернулся и ушел, оставив меня стоять столбом посреди улицы.

Царь Зверей, человек вне мирских тонкостей, таких как «спасибо» и «до свидания».

Вернувшись к цивилизации, я поняла, что впервые за шесть месяцев, что я знала Кэррана, мы смогли поговорить и расстаться, не желая убить друг друга.

Этот факт сильно меня встревожил.

7

Небольшой коричневый сверток ждал у двери квартиры. Я застыла и задумалась, почему никто во всем мире его не украл.

Жилище, которое я унаследовала от Грега, находилось не в худшей части города, но и не в лучшей. О безопасности мой опекун не заботился, он приобрел недвижимость из-за близости к ордену.