Дождь как раз взял очередную паузу, и Григорий еще постоял, слушая разбушевавшуюся стихию. Видно было плохо, четвертушка растущей луны практически не появлялась из-за низко несущихся облаков.

– Ваше превосходительство! Пойдемте!

– Сейчас! – обычного голоса было не услышать, и пришлось кричать в ответ. Однако не объяснять же, что память услужливо подсказала давние уже времена и другие воды и хотелось удержать это состояние.

Счастливое было время! Гроза испанцев и англичан Командор со товарищи, а над головой – флаг с веселой кабаньей мордой. Случайно сбывшаяся детская мечта на деле несла много крови и грязи, однако была же и подлинная мужская дружба, и не терпящее неженок дело…

Память – капризная штука. Она частенько заставляет забыть нас плохое, и самые тяжелые моменты жизни предстают в романтических тонах.

Или грусть по прошедшим годам? Все-таки тогда все были моложе, а сейчас вроде достигли чинов, положения, однако возраст… Мастер на все руки Ардылов уже фактически старик за шестьдесят. Да и врач Петрович – тоже.

И полузабытое в последний довольно спокойный год чувство бодрящей тревоги. Даже дышать трудно. Или от ветра? Ладно. Хорошего действительно понемножку. Бурю приятнее слушать под защитой стен.

А уже под утро, темное, едва отличающееся от ночи, кто-то резко отворил дверь в выделенную Ширяеву спальню и прокричал:

– Ваше превосходительство! Нападение!

– Что? – привычно взвился Ширяев. – На крепость?

Под мерное завывание ветра спалось крепко, и лишь теперь Григорий расслышал тревожную дробь барабанов, крики, топот ног.

Рука сама захватила лежащую по еще флибустьерской привычке в изголовье шпагу. Жаль, пистолеты заряжать не стал. Все-таки мир, да и не передовая.

Посыльный бурно дышал от скачки ли, от бега…

– На Акманайскую стену! Татары! Много! Полки ведут бой!..

Несмотря на летнее время и загруженность крестьян обычными сельскохозяйственными работами, к горизонту тянулись шеренги людей. Народ копошился, словно муравьи, таскал землю, копал, и все под суровым надзором редкой цепочки солдат.

Собственно крестьян здесь почти не было. Зона рискового земледелия, где летом день пото́м год кормит и срывать людей с земли чревато последствиями. Как всегда и везде вне зависимости от эпохи, в стране хватало преступников всех мастей. Убийц среди них практически не имелось, еще почти не появлялись всякие легендарные медвежатники и прочий важный криминальный сброд, но воров разного калибра или обычных разбойников водилось в избытке. Чем строить для них тюрьмы и содержать бездельников, власти традиционно приговаривали попавшихся к каторге. Отправлять в Сибирь еще никто не додумался, да и обязательно ли надо в такую даль, если тяжелой работы под боком навалом?

Буквально недавно Петр жаловался мне, мол, маловато у нас еще уголовного отребья, а тут каторги пустуют. Нехорошо. Нет чтобы побаловаться, украсть по мелочам или устроить какой дебош, а потом в полном соответствии с законами поработать на благо государства! Не хотят! Ведут законопослушный образ жизни, лишь бы не внести вклад в царевы дела! Хоть срочно делай приоритетом создание класса преступников.

Хотел посоветовать, но вдруг поймет всерьез и приложит недюжинную энергию?

Для пополнения рабочей силы ловили всяких бродяг и уже без суда отправляли их на ближайшие стройки, верфи, в прочие важные и полезные места. Сейчас таким была едва намечаемая дорога между Санкт-Петербургом и Москвой. Помимо нее имелась масса иных мест, где тоже требовалась рабочая сила. Заводы Демидова, рудники, канал Волга – Дон, наконец, Сибирский тракт. Но дорога между двумя важнейшими городами в данный момент являлась главной.

В использовании бродяг ничего нового не имелось. Когда-то в Англии за бродяжничество просто вешали – когда сами власти согнали людей с земли и тем ничего не оставалось, как скитаться по белу свету. Потом решили, что это разбазаривание людского материала. Ныне бездомных ловят и отправляют матросами на корабли. Точно такая же каторга, как и у нас.

Производство рельсов в необходимых масштабах было еще не налажено. Сколько строилась Николаевская дорога в иных и более лучших условиях? Точно не помнится, но долго. Удастся ли в нынешнем варианте провести ее аналог быстрее? Сомнительно. Предстояло пройти около тысячи километров. Сделать насыпь, где-то прорубить лес, подготовить мосты, выдерживающие немалый груз. Потом – шпалы, рельсы… Когда будет в полной мере налажено их производство и когда будет налажен подвоз. Пока темп изготовления явно недостаточен, да и возить – не на телегах же! По той же железной дороге, вернее, по уже готовым участкам. От Коломны ветка проложена до Москвы, да и от Москвы сюда протянулась на полсотни верст. И отсюда туда – чуть больше.

Угораздило же согласиться помимо прочих дел возглавить еще и эту стройку! Но побывать в ближайшее время в Америке мне не светило, по чину своему я был необходим в европах. Пока не налажены пути отсюда в Новый Свет, любая отлучка туда продлится в лучшем случае года три. А мало ли какая война грянет здесь, и понадобятся мои таланты.

Нет, я не считал себя гениальным полководцем. Однако все-таки и не был худшим – если судить по итогам двух войн, турецкой и Северной. А совмещать должности и дела на данный момент в России принято. Не от хорошей жизни, исключительно от недостатка людей. Меншиков считается кавалеристом, однако является губернатором Лифляндским и Эстляндским, строит на месте Риги Санкт-Петербург, в меру сил и времени занимается флотом, выполняет ряд поручений Петра…

Я тоже был и фельдмаршалом, и числился контр-адмиралом Балтийского флота, и возглавлял или был членом всевозможных коллегий. Это если не считать дел производственных. Одной заботой меньше, одной больше – никакой разницы.

Зато разведку предстоящей трассы я провел с дирижабля, что сразу сэкономило кучу времени. Разметить на местности было уже проще. Главное – не рваться сделать все и сразу, а поделить на участки между всякими пунктами А, Б и так далее – насколько алфавита хватит. Теперь на некоторых из них кипела работа. Та, которую можно считать предварительной. Но по количеству усилий я бы пустяком ее не назвал. Не особо и сложно для мобилизованных каторжан брать побольше, кидать на место, укреплять, а мышцы-то свои.

Какое-то количество шпал и рельс в запасе было, километров на двадцать, может, и хватит – с питерской стороны, с московской намного больше, и если дорогу делать одноколейной. Но по-хорошему надо сразу вести два пути. Главное, без железных дорог России с ее просторами – никуда. Когда железо приходится добывать на Урале, наиболее населенными областями являются европейские, а порт вообще расположен ближе к крайнему западу, поневоле начнешь размышлять: как доставлять товары? А реки все текут поперек пути, иначе можно было бы воспользоваться самым дешевым видом транспорта – водным. На телегах или волоком везти долго…