– Чего?

– Голый. И большой. Немного напоминает этих самых инопланетян с большими лысыми головами.

– Я должен это увидеть! Я должен! Хочу инопланетную бабу! Посмотреть.

Мив

Неприятный… нет, скорее непривычный, запах. Тепло, теплый воздух. Тело все еще в оцепенении, сладко дремлют рецепторы и нервы, хотя раны-то есть, это точно.

Миверна помнила привкус поражения, страх и готовность принять свою участь с осознанием выполненного долга. Она отвела угрозу насколько могла, она сопротивлялась до последнего, предпочитая умереть, но она проиграла, и хорошего конца лично ей было не видать. Или нет?

Когда она открыла глаза, вокруг было довольно темно, но не совсем. Офицер сверхдальней разведки лежала на маленькой кушетке, укрытая вязаными одеялами, обмотанная бинтами, пропитанными пахучей мазью. Рядом с кушеткой сидел маленький лысый человек… Да, она была вполне уверена, в том, что это человек.

Заметив ее взгляд, он стал пятиться, улыбаясь и кивая, пока не вышел за дверь.

Миверна попыталась выяснить свое состояние, поморщилась от боли, изучила повязки, огляделась в поисках скафандра и оружия, но не увидела их. Дверь открылась, и появились новые люди, все как один маленькие, лысые и в оранжевых одеялах. Один из них нес поднос с посудой, остальные остановились при входе и благожелательно изучали ее узенькими глазками.

Басилпы имели очень хорошее представление о том, что такое человек. Они и себя к людям относили, но в очень уж широком смысле. Исходя из своих теоретических знаний, офицер Миверна Янг решила не сбавлять бдительности. От этих дальних родственников ждать можно было чего угодно… Н-да, например, они могли начать кормить ее с ложечки.

Четырехразовое питание, постоянный уход и никакого общения – вот что ждало ее на протяжении нескольких следующих дней.

Потом среди маленьких людей появилось новое лицо. Этот был повыше и с волосяным покровом на черепе, но тоже довольно болезненный тип, худой и бледный. На плече у него сидело мелкое млекопитающее, и они оба желали говорить с ней.

Обучение аборигенскому языку Миверне Янг давалось легко, ее готовили для осуществления возможного первого контакта, в частности, развивая навыки лингвистической гибкости и отменную память. Абориген, правда, тоже оказался непрост и ухватывал ее родную речь не менее цепко.

Вскоре, гуляя по высокогорной деревне, они уже свободно вели беседы. Человек говорил на едином басилптестийском, она – на русском. Но первым осмысленным вопросом, который она смогла сформулировать, был вопрос о реверанте-скауте. Представившийся Вла-ди-ми-ром человек попросил не беспокоиться о подобной ерунде, и ей пришлось смириться, ибо говорить на эту тему дальше он отказывался.

Неужто местные нашли способ… но как? Их цивилизация не выглядела достаточно развитой. Этот мир даже имя носил ошеломляюще смешное – Грязь… а вернее, Земля, что одно и то же в басилптестийском.

Землю населяли люди как доминирующий разумный вид. Тип мироздания – вакуумная звездная макрогалактика; тип цивилизации – техногенный, замкнутый (колонизация космического вакуума на зачаточном уровне); тип общества – раздробленный (разные государства, культуры, языки, религиозные верования). И так далее. Расщеплять атом уже научились, а не мочиться в лифтах – еще нет, как высказался Владимир.

Миверне показалось, что они оба не торопились рассказывать друг другу о себе. Она выразила миролюбивые намерения, как полагалось делать при первом контакте, человек поступил аналогично, произошел обмен основной информацией, но чувствовалось, что ни один, ни другой не спешат раскрываться полностью. Что ж, это было разумно.

Когда местные лекари решили, что она достаточно окрепла, офицер Янг получила назад свое имущество: скафандр и оружие.

– Мы заметили, что ваша экипировка тоже затягивает раны, – сообщил Владимир. – К сожалению, шлем так и остался разбитым.

– Ничего, я смогу починить, – ответила Мив, выйдя из-за ширмы в блестящем скафандре, – только манжету бы тоже вернуть.

– Хм? – Человек отвлекся от созерцания ее фигуры и немного порозовел.

Судя по быту и обхождению, в местном обществе царила сексуальная закрепощенность, и это следовало учитывать.

На родине Мив дела обстояли намного проще, басилпы давно уже считали наготу социально приемлемой, а также склонны были часто менять сексуальных партнеров. Даже их вариант семейной моногамии, сиречь брака, был предельно мягким – члены его периодически «прощали» друг другу приятные интрижки на стороне, и все оставались крайне довольными собой.

– В мое снаряжение входила манжета-контроллер, – объяснила басилп, похлопывая себя по предплечью. – Она облегчала управление скафандром и являлась частью снаряжения. В нее был встроен миниатюрный компьютер и… как это у вас… 3D-принтер. Необходимо для починки.

– Ох, как жаль. Видимо, мы не нашли ее. Но я поищу. Обожди немного.

Владимир

Многие люди отдали бы все что угодно ради такой способности, как всезнание. Многие глупые, глупые-глупые люди. Те же из них, кто действительно мог знать все, понимали, что благо – в неведении.

Однако стоит признать, иногда, когда ищешь ключи от машины, очки, слуховой аппарат или завалившийся невесть куда листок с ИНН, всеведенье может сослужить очень добрую службу. А потом ты случайно вылавливаешь из информационного поля мира знание касаемо даты смерти своей матери и вновь возвращаешься к мысли о том, что благо – в неведении.

Владимир предпочитал пользоваться своей способностью осторожно и редко, ибо в полной мере натерпелся за все прошлые разы. При этом он испытал трудность, ибо искал предмет из иного мира. В своем-то он мог найти любой атом на выбор, проследить историю его существования с момента зарождения внутри одной из мириад звезд, но чужая материя отказывалась отзываться.

Когда же пропажа обнаружилась, оказалось, что она была сломана. Когда черный охотник настиг Миверну Янг, она потеряла манжету в процессе борьбы, а Владимир не заметил ее, перемещая раненое тело. С тех пор прошло несколько сильных снегопадов, и сошла лавина, утащившая манжету в пропасть. К сожалению, падение с такой высоты уничтожило этот кусок продвинутой технологии.

– Ясно, понятно.

Щелкнула кнопка стилуса, появилась рабочая область, заключившая в себе самого художника, после чего его состояние было скопировано на резервный слой. Затем произошел откат времени – и вот он уже стоит на том же самом месте… хотя нет, чуть в стороне.

Миверна Янг на розовом от крови снегу и Владимир прошлого времени.

– Так, а что это ты здесь делаешь? – спросил он у своего будущего «я».

– Ничего-ничего, не отвлекайся, у меня тут своя временная петля, сейчас найду кое-что и ликвидирую, – ответил путешественник во времени.

– Ну тогда ладно.