– Всех уволю! – в сердцах сказал Ефимовский.

Его и Вота не пришлось долго ждать. Они сразу подключились к игре, как только создали новых персонажей. Вот оставался закованным в броню воином, а Эс Бэ – волшебником поселенцев. Но на этот раз мой заказчик, как и я, использовал для виртуала скан реального обличья: впалые щеки, седая щетина, уставший, но упрямый взгляд уверенного в себе человека, привыкшего командовать. На нем по-прежнему был измятый бордовый плащ.

Мы стояли у входа в подземелье. Бармен захлопнул за нами тяжелую дверь, и только факел в руке Ефимовского освещал подвальное помещение, бывшее ранее кладовой. Деревянные стеллажи были сломаны, из провала в полу тянуло промозглой сыростью. Вырубленные в рыхлой каменистой породе ступени уходили во тьму, и откуда-то из глубин подземелья слышались шорохи и завывания ветра.

– Всех модеров поувольняю к чертям, – не унимался Эс Бэ. – Зажрались совсем – стереть начальника! Нет, ну какие мерзавцы!

– Перестань, Ефимовский, – сказал я. – Мы же здесь инкогнито.

– Я не собираюсь скрываться! Я – настоящий волшебник, был им даже там, на родине, где магию нужно было извлекать по крупицам, хотя и приходилось выступать в бродячем цирке.

– Хорошо, Эс Бэ, – ухмыльнулся я. – Тут, наверное, половина волшебников выбрали ту же стандартную биографию.

– На самом деле этот текст для игры написал я сам еще давным-давно. Но моя история, в отличие от всех других, реальная. Я действительно обладал волшебным даром, но должен был работать в задрипанном цирке за нищенскую плату. Тьфу! – замотал он головой. – О чем это я? – Он отвернулся и посветил факелом в темень провала. – Что-то мне не нравится эта дыра. И бармен твой тоже не нравится, чистый жулик. Уверен, что Анна спускалась именно сюда?

– Уверен.

– Тогда пошли уже.

Но первым во тьму шагнул Вот – он всегда предпочитал действовать, а не рассуждать. За ним, освещая путь факелом, скрылся под землей Эс Бэ, потом настороженная, всегда готовая к атаке или бегству Илва. Я замыкал группу. Темнота сомкнулась за нашими спинами, и мы словно очутились в другом мире – неведомом, таинственном, полном врагов и загадок. Пусть это всего лишь игра, но сердце замерло от ощущения близкой встречи с опасностью. Вновь накатило обманчивое чувство реальности. Факел в руке у Эс Бэ чадил и плевался искрами, идущий впереди Вот в покрытых узорами доспехах выглядел проводником на тот свет. Среди игры света и тени металлические чудовища на его доспехах казались живыми.

Под ногами шуршали камни, но туннель не осыпался – его скрепляла засохшая слизь, вязкая и прочная, словно клей. Кто мог выкопать такой проход? Где-то вдали раздался протяжный то ли вздох, то ли вой, и по подземелью прокатился поток ветра, всколыхнув пламя факела.

Я наступил на проржавевший изогнутый меч. Рядом с ним лежали небольшой вытянутый, оскаленный острыми зубками череп и несколько костей.

– Ратусы, – тихо сказал Эс Бэ. – Помню, мои дизайнеры ввели их в игру с самого начала, а потом эта пакость расплодилась до такого количества, что пришлось давать вознаграждения за их убийство. Относятся к детям леса, но не подчиняются лесным владыкам. Живут в норах под землей, тащат все, что плохо лежит, и убивают, нападая стаями. Крысы, в общем.

– Они рядом, – прошептала Илва. Она пригнулась, насторожилась, как готовый к прыжку хищник. – Они повсюду. Здесь, там. Ими пропах весь туннель.

Слова отражались от стен и убегали эхом дальше в темноту, превращаясь вдали в смеющееся тявканье. Поэтому говорить хотелось как можно тише. Над нами пронеслось несколько летучих мышей, и в подземелье кто-то снова протяжно вздохнул. Земля вздрогнула, с потолка посыпались мелкие камни. Краем глаза я заметил скользнувшую в свете факела фигуру. Нечеткие очертания человека на мгновение появились и вновь исчезли в темноте. Кто здесь? Показалось, что я слышу какой-то шепот у себя в голове, слова без смысла, складывающиеся в странное звучание, имеющие безумный ритм. Идущий впереди Вот резко остановился, и Эс Бэ едва на него не натолкнулся. Вот предостерегающе поднял руку, прислушиваясь к чему-то, а затем сказал:

– О жизни час! Лети, не жаль тебя, исчезни в тьме, пустое привиденье.

– Он все время так разговаривает? – спросил Эс Бэ, оглядываясь на меня.

Я пожал плечами:

– Как видишь. Кстати, ты же волшебник, так почему мы до сих пор идем с факелом? Неужели не можешь вызвать свет?

– Могу, – серьезно ответил Эс Бэ. – Сейчас сделаю.

Он достал колоду карт, вытащил одну из них, что-то прошептал и вернул карту обратно в стопку. Загорелся свет, заставив зажмуриться. Но уже через мгновение яркая вспышка расплылась вокруг нас матовым тусклым свечением. Тень Эс Бэ вздыбилась, ощетинилась клыками, но тут же вновь стала прежней. Я решил, что это преображение мне только почудилось – мало ли что может показаться в подземелье, когда свет дрожит, а по стенам блуждают тени, похожие на монстров, и в темных местах блестят светлячки, словно глаза притаившихся врагов.

– Засада! – закричала Илва, выхватывая метательные ножи.

Это были не светлячки. Ратусы прятались у стен, скрывались за камнями, сливались с полом – мы едва не попали в расставленную ими ловушку. С тявканьем вся стая бросилась на нас. Их оружие – кривые мечи да изогнутые когти на длинных пальцах, и ярость – глупая, первобытная, заставляющая убивать ради поживы. Одежда – рванье и набедренные повязки. Лишь на их предводителе, держащем в обеих руках полуторный меч, была натянута кольчуга, настолько длинная, что волочилась по земле, мешая ратусу передвигаться.