Воспользовавшись паузой в речи короля, мастер осторожно ответил:

– Я думаю, это можно сделать. Кое-что доделаем из имеющегося материала, а для установки комнаты пошлем своего специалиста, который там и соберет ее так, как нам надо. Сколько у нас есть времени, Ваше Королевское Величество?

– Я думаю, дня три-четыре, не больше, − ответил король. − Я сегодня же скажу царю Петру о подарке и покажу его отдельные фрагменты в вашей мастерской. А вы снимите его личные характеристики с тем, чтобы потом внести их в настройку янтарной комнаты.

– Слушаюсь, Ваше Величество, − и мастер тихо удалился из кабинета короля.

Фридрих, проводив его взглядом, повернулся к окну и задумчиво стал смотреть на раскинувшийся дворцовый парк, разбросавший свои дорожки в разные стороны от дворца. Одни были прямые, как трость короля, другие затейливо терялись среди кустов, то пропадая из виду, то появляясь вновь в самом неожиданном месте. «Вот так и мы будем действовать: тихо и неожиданно, − подумал король, представляя себе перспективу возможных действий с использованием янтарной комнаты. − Если умело поставить дело и расположить комнату в Петрограде, то она начнет притягивать к себе все и вся, перерабатывая и перенаправляя энергию туда, куда она будет сориентирована. Это даст возможность не только потихоньку, исподволь управлять этой «дикой» страной, но и наполнить бюджет королевства. Надо будет дать указание, чтобы немцы, работающие там, часть денег привозили в фатерлянд. Кроме того, надо поощрять их продвижение в Россию и ставить конкретные задачи по освоению территории и созданию немецких анклавов в наиболее перспективных местах. А в столице постепенно продвигать своих людей к вершинам власти, ближе к трону, тем более, что для этого сейчас есть все необходимые условия».

Эти мысли постепенно распаляли короля, и от нарисованной им самим картины ему стало жарко. Он широким жестом резко расстегнул мундир и устремил свой взор в парковый ансамбль, который постепенно исчезал из его поля зрения, открывая необъятные просторы России.

Приказ короля был выполнен в течение недели, однако помня о ранее случившемся, центральные панели мастера поставили в самый последний момент, когда король и царь, осмотрев почти весь дворец, медленно приближались к комнате.

Когда они подошли к дверям, по команде короля двери распахнулись настежь и изумленному взору царя Петра I открылась необычайная картина. Потоки солнечного света озарили всю комнату, и она засияла ярко желтыми оттенками, искрясь и переливаясь по мере того, как солнечные лучи согревали ту или иную панель, а те в свою очередь отбрасывали солнечные зайчики на другие панели, и, так играя, они создавали необычную мозаику, состоящую из солнца, света и янтаря. Петр I замер на несколько секунд у входа, затем стремительно влетел в комнату и стал быстрыми шагами переходить от одной панели к другой, рассматривая в упор эту красоту. Когда он успокоился и остановился у панели с вензелем прусского короля, Фридрих-Вильгельм I довольный произведенным впечатлением, с улыбкой подошел к царю и тихонечко произнес:

– Мой уважаемый гость, разрешите в честь вашего визита к нам и в знак дальнейшей нашей дружбы подарить вам эту янтарную комнату, которая, как я думаю, станет одним из украшений вашего нового дворца.

Петр I от неожиданности дернулся, круто повернулся на каблуках, так что даже заскрипел паркет, несколько секунд внимательно смотрел на короля, словно вопрошая, не ослышался ли он, а затем произнес:

– Мой дорогой друг, такие подарки просто так не делаются. Я, конечно, зело признателен за столь дивный презент, однако каждый из них имеет свою цену. Что вы хотите за него? − и он вопросительно взглянул на короля.

– Сущую безделицу: иметь в Вашем лице верного друга и союзника, готового в любой момент протянуть руку помощи. Это бы давало моему народу и королевству ощущение безопасности и возможность уверенно решать вопросы мира и безопасности в стране.

Немного подумав, Петр I ответил:

– Я согласен, − и протянул руку королю.

Обменявшись рукопожатиями, они вместе вышли из комнаты и, беседуя о будущем союзе, направились в обеденный зал, где их ожидали придворные и обед, приготовленный в лучших традициях немецкой кухни. За столом было произнесено с обеих сторон много тостов о дружбе и мире между двумя государствами.

Вечером, придя в отведенные ему апартаменты, царь Петр I дал указание связаться с А.Меньшиковым для организации доставки янтарной комнаты в Санкт-Петербург. Затем он, сняв сапоги, завалился спать на кровать, застеленную шикарной периной.

Буквально на следующий день янтарный кабинет под руководством русского посланника при прусском дворе графа А. Головинова был разобран. Панели тщательно обернули фланелью, переложили соломой и сложили в восемнадцать больших деревянных ящиков, которые от сырости и дождя обернули провощенной бумагой. Весь груз занял восемь больших телег, в которые запрягли по две огромных, немецкой породы ломовых лошади и в сопровождении небольшой охраны отправили в Россию. Когда впрягали лошадей, то те стали проявлять беспокойство: храпели, вставали на дыбы и пытались перевернуть повозки. Для того чтобы их успокоить и впрячь в телеги, пришлось закрыть им глаза. А затем сделали специальные кожаные шоры на глаза, которые дали возможность более-менее спокойно доставить груз по месту назначения.

Петр I присутствовал при погрузке и вручил пакет с распоряжением флигель адъютанту и письмо к своим близким, в котором писал о приеме в Пруссии и о том, что «Получил зело приятный презент…». Груз в целости и сохранности был доставлен в Санкт-Петербург, передан по описи казне и складирован в одном из подвалов Зимнего дворца, где и пролежал до 1723 года. Важные государственные дела отвлекали государя от немецкого презента, и только в 1723 году он вспомнил о нем и дал приказ достать янтарный кабинет из подвала и собрать в одной из комнат Зимнего дворца. Приказ был исполнен российскими мастерами, даже не догадывающимися о секретах этого изделия. На это ушло около недели. Когда, наведя последний лоск на янтарных изделиях, мастера закрыли дверь, над комнатой ввысь ударил белый столб света, а вороны, спокойно сидевшие до этого на деревьях, вдруг резко засуетились и, поднявшись тучей в воздух, долго кружили над дворцом, непрерывно и возмущенно галдя. После этого у царя пошли сплошные неприятности и в военном, и политическом, и личном плане.

Кроме того, Петр I начал демонстрировать эту «красоту» своим придворным и иностранным гостям, стал часто задерживаться здесь, разбирая государственные бумаги. Это не могло не отразиться на его здоровье. Он начинает себя плохо чувствовать, и в 1724 году покинул этот мир, не оставив никаких указаний