– Она здесь, – неожиданно объявил Люсьен, задумчиво смотревший из окна на разбитый перед домом парк.

Поднявшись со своего места, Макс подошел к окну и сразу увидел экипаж, медленно катившийся по длинной, петляющей среди деревьев подъездной аллее Колдуэлла. К ощущению беспокойства и подозрения начало примешиваться предвкушение встречи. Она здесь, мисс Анна Райз.

Черт побери.

Несколько лет он старался не думать об этой леди. Но иногда мысли о ней вдруг приходили к нему, причем в самые неожиданные моменты. Один или два раза он вспоминал о ней, почувствовав запах роз или свежеиспеченного печенья, а несколько дней назад он поймал себя на том, что умиленно наблюдает за щенком терьера и вспоминает, что Анна мечтала завести собаку. А не далее как две недели назад он здорово испугался, когда услышал, что кто-то из Андовер-Хауса упал с лошади, получив повреждения. Буквально через несколько секунд он узнал, что пострадала миссис Рейберн, но до этого…

Макс раздраженно прервал воспоминания. Совершенно ясно, что он вспоминает о ней гораздо чаще, чем готов в этом признаться.

– Не могу поверить, что Ледяная Дева Андовер-Хауса может оказаться твоей сестрой, – пробормотал он.

– Она действительно моя сестра, – поправил его Люсьен, безуспешно пытаясь пригладить растрепанные волосы. – И не надо называть ее Ледяной Девой.

– Ее все так называют, – возразил Макс. Он взглянул на парадный вход, возле которого на открытой галерее начала выстраиваться прислуга. – И на то есть причины.

– Больше нет. Можешь передать своим лондонским знакомым, что отныне мисс Анна Райз является членом нашей семьи и имеет право рассчитывать на должное уважение.

– В обществе всегда есть место сплетням, Эспли, – сухо ответил Макс. – Никому не гарантировано должное уважение. – Он вновь поднял руку, предупреждая возражения. – Сделаю для тебя все, что смогу.

Люсьен кивнул с удовлетворенным видом, как свойственно человеку, думающему о людях только хорошее. Он одернул рукава и поправил галстук.

– Как я выгляжу? Прилично?

Достаточно хорошо, чтобы понравиться Анне Райз.

– Ты выглядишь как маркиз Эспли. – Макс распахнул дверь, с трудом подавив желание выбежать из дома навстречу Анне. – Что ж, пойдем встречать твою сестру.

Это безрассудство. Анна бросила взгляд из окна экипажа на сочную зеленую траву газона Колдуэлл-Мэнор, мимо которого они проезжали, на ухоженный кустарник и подумала, что при таких размерах газон и подъездная аллея превращались в аккуратно подстриженное поле и ухоженную дорогу.

Она посмотрела на миссис Кулпеппер, которая дремала, привалившись к стенке кабины, сползший набок капор наполовину скрывал лицо компаньонки, которое из-за долгой поездки приобрело слегка зеленоватый оттенок.

Они обе просто сошли с ума.

О чем они только думали, когда тайком выскользнули из Андовер-Хауса, чтобы отправиться в эту поездку? А вдруг ее матери взбредет в голову послать кого-нибудь в погоню? Они ведь взяли один из трех ее лучших экипажей.

А вдруг маркиз Эспли отозвал свое приглашение, и этот отказ доставили в Андовер-Хаус с утренней почтой?

А если это приглашение вообще лишь способ выманить ее из безопасных стен Андовер-Хауса, и по приезде ее отправят на континент, или в Австралию, а то и в Новый Свет, или куда там еще Хаверстоны отправляют своих незаконнорожденных детей? Господи, остается только надеяться, что местом такой ссылки не окажется дно ближайшего озера.

Несуразность этой мысли быстро привела Анну в чувство. Конечно же, в гостях у маркиза она будет в полной безопасности. Только натянутыми до предела нервами и напряжением последних двух недель можно было объяснить столь чрезмерно разыгравшуюся фантазию.

В течение последней недели Анна переписывалась с маркизом, в письмах он был вполне учтив, и не было никаких оснований полагать, что при личной встрече маркиз Эспли окажется каким-то великаном-людоедом.

В общем, все, что ей нужно, – это понравиться учтивому и благородному человеку, что казалось не слишком сложной задачей. Всю жизнь Анну пытались оценивать порой совершенно незнакомые люди, и ей удавалось производить на них достаточно благоприятное впечатление.

Хочется думать, что ей удастся очаровать и хозяина Колдуэлл-Мэнора, тем более что Анна собиралась пробыть здесь не более двух часов. Она будет улыбаться и делать реверансы, она подавит свой страх, обуздает свою гордость и вскоре будет свободна.

Вероятно… Может быть… Проклятие, на этот раз все будет иначе. Совершенно иначе. Улыбки и реверансы – это все, что требовалось от нее в Андовер-Хаусе. Маркиз же наверняка рассчитывает на беседу.

За всю свою жизнь она беседовала только с одним джентльменом, но и тот не решился продолжить разговор.

Нервный хохоток сорвался с губ Анны, прежде чем она смогла его подавить.

– Это просто безумие.

Сидевшая рядом миссис Кулпеппер пошевелилась и поправила капор.

– В чем дело, дорогая?

– Все в порядке. Я… – Анна умолкла, всматриваясь в лицо компаньонки, цвет которого за последний час превратился из зеленоватого в мертвенно-бледный.

– Миссис Кулпеппер, с вами все в порядке?

Компаньонка взмахнула крупной рукой.

– Вполне. Господи, неужели мы добрались?

Словно отвечая на ее вопрос, экипаж остановился.

– Похоже, мы приехали.

– О господи, дитя мое, – охнула миссис Кулпеппер и начала лихорадочно приводить себя в порядок, – почему ты не разбудила меня раньше?

Поскольку не имело смысла рассказывать, что она дважды пыталась разбудить подругу, Анна принялась рассматривать открывающийся из окошка экипажа вид и неожиданно для самой себя решила, что вблизи Колдуэлл-Мэнор являет собой чудесное зрелище.

Она никак не ожидала, что поместье лорда Эспли окажется таким милым. Анна ожидала увидеть нечто грандиозное или по крайней мере внушительное. Возможно, здание, особенно на расстоянии, могло претендовать на первый эпитет, но вблизи строгие абрисы трехэтажного колосса смягчались плавными линиями арочных окон, веселыми голубыми ставнями и несколько нескладной, но причудливой небольшой башенкой, украшавшей угол дома. То, что могло быть строгим и даже чопорным парадным входом, оживлялось горшочными растениями у высоких двустворчатых дверей и яркими цветами по периметру портика.

В портике впереди встречающей прислуги стоял сам Люсьен Хаверстон – маркиз Эспли… а также большой штат прислуги, что было чрезвычайно странно.

– С какой стати он…

Анна замолчала, как только дверь экипажа распахнулась и появился лакей, готовый помочь ей выйти.

От яркого солнечного света она прищурилась, но продолжала смотреть на людей, собравшихся в тени портика, показавшегося ей таким приветливым.