менее полусотни князей, родствнников-рюриковичей, а точнее посчитать невозможно за неполнотой сведений.

Поскольку многие из них, как в разных поколениях, так и в одном – деды и прадеды, сыновья и внуки, братья двоюродные и троюродные – часто носили одни и те же имена: Святослав, Ярослав, Изяслав, Мстислав, Владимир, Всеволод.

Поскольку для элементарного понимания исторических сочинений – какие исторические герои участвуют в каких событиях, необходимо визуально помнить генеалогическое древо рюриковичей в объеме сотни человек в десяти поколениях.

Поскольку за десять веков имена и события в кратких записях спрессовались до огромной плотности.

То нормальный человек, не профессиональный историк, разобраться в этой каше из исторического концентрата совпадающих имен, битв, меняющихся княжеств и нетвердых дат – практически не в силах.

А поэтому мы – по возможности коротко, последовательно и с разных сторон – рассмотрим важнейший момент. Как была потеряна вера князей в то, что столкновения интересов можно – и должно – решать по справедливости. По закону. И по совести. Храня верность договору и клятве на целовании креста.

Ибо где не правят справедливость и закон – там правит сила. И циничный расчет.

Итак.

Краткое жизнеописание князя Олега «Гориславича», Святославича то есть. Сына Святослава, третьего по старшинству сына Ярослава Мудрого.

Ко времени, нас интересующему, старший сын Ярослава Мудрого уже умер, и Святослав был вторым по старшинству после Изяслава.

Когда Святослав был князем Черниговским, там родился Олег. И несколько братьев его.

Когда Святослав стал Великим князем Киевским (через 5 лет после Киевского бунта и изгнания Изяслава, и его возвращения, – Святослав изгнал его вторично и сел на Киев сам) – в том же 1073 году Олег стал князем Волынским и правил во Владимире-Волынском. (После соответствующего передвижения князей на городах.)

В 1076 г., когда Изяслав опять борется за возвращение в Киев против князя Святослава – Олег вместе с двоюродным братом Владимиром, будущим Мономахом, отправляются с дружинами в Польшу. К князю Болеславу Смелому, без пяти минут королю Болеславу II. Именно к нему недавно вновь прибежал за помощью Изяслав. И тот уже принял от него щедрые дары за будущее повторное содействие в занятии Киева. Но тут Святослав, зорко наблюдая с высоты Киевского престола, принимает гениальное решение…

Вставная новелла, содержащая роман о том, как юные Олег с Мономахом шарашили Богемию и что из этого вышло

Мое перо, как изъяснялись встарь, не в силах далее терпеть смирительную рубашку академической благопристойности стиля. Ибо не может он и в малой степени передать все страсти и приключения давно минувших времен. А времена те оживают и взрываются в нашей обретенной памяти.

Итак. Повторно выгнанный из Киева Изяслав повторно бежит в Польшу к Болеславу. Степень их родства заслуживает отдельного внимания. Болеслав Изяславу – двоюродный брат и дважды племянник. Согласитесь, это встречается нечасто.

С одной стороны – он сын Изяславовой тети: сестры Ярослава Мудрого Добронеги.

С другой стороны – он муж Вышеславы, племянницы Изяслава, дочери его брата Святослава.

А с третьей стороны Болеслав – племянник жены Изяслава, Гертруды, сестры Болеславова папы Казимира.

Через маму свою Марию Болеслав – внук Владимира Красно Солнышко.

Но что нам сейчас важнее – через жену Болеслав – зять Олега нашего Святославича. Муж его сестры.

От этого родства голова идет кругом.

Густо они там жили в XI веке, весело!

Вот к этому Болеславу прискакали два дяди и один двоюродный брат, и все это Изяслав. И выкатил изрядные сокровища. Помоги отбить Киев – еще больше получишь.

Но собрать войско и двинуть в поход – это не на дачу съездить. Хлопоты, подготовка, – логистика. Требуется время.

А в это время сидит на Киеве Святослав. Высоко сижу, далеко гляжу. Набрался от отца, Ярослава, мудрости. И возникает с его стороны такое движение:

Сын его Олег, князь Владимиро-Волынский, плюс племянник Владимир, князь Смоленский, – дорогому зятю Болеславу придутся гораздо ценнее, чем беглый и никому не угодный Изяслав. Которому в Киев все равно не светит. Зря силы будут потрачены.

Что же они могут ему дать? А то, чего он больше всего хочет.

А чего хочет больше всего Болеслав? Кусок Чехии. Это не просто. Но все было возможно в те времена решительных мужчин. Истории слагались – куда там Шахерезаде…

Была Священная Римская Империя (не путать с той, величайшей) – крупнейшее государство Европы, занимавшее весь ее центр, и основой ее была Германия. Король Германии являлся императором всей этой Св. Римской Империи. Но не автоматически. Вот королем Германии он становился династически, как наследник. Но в империю же входили и другие страны, юрисдикция была сложная. А императором всей империи его должен был утвердить и венчать Ватикан. То есть: император и Папа, навершия двух ветвей высшей власти, иногда так обрывали листья друг с друга, что треск стоял.

Короче. В тот момент молодой король Генрих IV отчаянно ругался с Папой. Каждый хотел больше полномочий себе. Генрих был император, но еще не совсем: Папа не утвердил. А Генрих все равно управлял. Войска у него были. Вскоре Папа устроит ему такой цугцванг, что Генрих пойдет каяться в Каноссу – знаменитая история.

А пока – соседи и подданные амбициозного недоимператора старались устроить собственные дела, пользуясь двойственным положением Генриха.

То, что чехи настойчиво считают Чехией – немцы и все западные народы называли Богемией. И входила Богемия в Священную Римскую Империю: король Богемский ходил под императором, и Генрих IV на своем праве сюзерена настаивал.

В двух словах: на границе Богемии и Польши располагалась Лужицкая марка. Спорная территория. На нее претендовали: герцог Богемии Вратислав II и князь Польши Болеслав II (вскоре оба станут королями). Вратислав ориентировался на Генриха: подчинение в обмен на покровительство, моя Богемия – в составе твоей империи и зависима от нее. А Болеслав, напротив, решил поставить на Папу. Время сплошных восстаний и переделов границ.

…И вот князь Руси может послать серьезную подмогу для захвата Лужицкой марки. Это тебе не подарки от дважды дяди. Хотя и подарки возвращать жалко.

В общей европейской склоке и сумятице дружины Олега Волынского и Владимира Смоленского четыре месяца грабили Лужицу и прилегающую часть Богемии (то есть все это сегодня Чехия). Только набрав добра и получив выкупа столько, сколько по их мнению подобало, они «усталые, но довольные» вернулись домой.

События же эти происходили на фоне и как эхо чуть более ранних:

У Болеслава была, как мы упоминали, тетя Гертруда. И это была всем тетям тетя! Сестра короля Польши Казимера.