— Вот мы и пришли. Яхта «Русалка». Конечно, вид не такой величественный, как у «Чайки», но бегает она отменно, — вслух рассуждал Роберт. — Смотри-ка, в кают-компании горит свет. Неужели, пока мы были на приеме, приехал Питер?

По трапу, перекинутому с причала на корму, они поднялись на палубу. Им навстречу вышел молодой человек в белом полотняном костюме с золотыми пуговицами.

— Здравствуйте. Я Мэт Сандерс. А вы гости Питера, супруги О'Брайен, не так ли?

Получив подтверждение, он сказал, что Питер просил встретить гостей и накормить их обедом. После глубокого вздоха сожаления, вырвавшегося у Роберта из груди и сопровожденного похлопыванием по животу, Мэт рассмеялся.

— Все понял. Обед отменяется. Тогда покажу вам, где что располагается, и удалюсь до утра.

На яхте оказались две двухместные и две одноместные каюты, а также просторная, со вкусом обставленная кают-компания.

После ухода стюарда Алисия и Роберт продолжали молча стоять в кают-компании. Оба чувствовали себя неловко.

— Вот что, милая, можешь пока заняться разбором вещичек, а я похлопочу насчет чаю. Думаю, мы займем каюту в носу — она самая уютная.

Заметив, как съежилась при его словах Алисия, Роберт поспешил исправиться.

— Хорошо, я буду спать в каюте экипажа, а ты — в любой другой. Зачем тесниться, когда места пока хватает?

Он отнес в выбранную ею каюту чемодан и сумку, вышел, прикрыв дверь, и, насвистывая, принялся хозяйничать в кухне.

Через пятнадцать минут на столе в кают-компании горела свеча в низком стеклянном подсвечнике. Рядом с чашками белого фарфора стоял серебряный чайник, заботливо накрытый льняной салфеткой. Из магнитофона лился низкий голос Луи Армстронга. Роберт успел переодеться в привычные черную рубашку и черные джинсы.

Ему доставляло удовольствие просто сидеть, ни о чем не думая, и поджидать Алисию. Интересно, в чем она выйдет, гадал он. В его воображении один образ Алисии сменял другой — она представала перед ним в различных одеяниях, всегда такая разная…

Усилием воли он остановил этот калейдоскоп видений — наряды в его воображении становились все более и более откровенными, а это представляло опасность даже для железной выдержки Роберта О'Брайена.

Что-то она долго не идет. Роберт негромко позвал ее — ни слова в ответ. Подошел к каюте и тихонько постучал — ничего. Тогда он глубоко вздохнул и приоткрыл дверь.

Алисия лежала на неразобранной постели, в одежде, прикрытая бледно-зеленой шалью, и очень тихо дышала во сне.

В этот ранний утренний час в приморском парке было пустынно и тихо. Алисия, в ярко-синей майке и белых шортах, стараясь дышать правильно, бежала по гравиевой дорожке.

Она вспоминала вчерашний день и пыталась беспристрастно анализировать свое поведение. С ее стороны было бы нечестно отвергнуть предложение Роберта, забыв об обещании оказать ему помощь при первой же просьбе. И она приняла его, но приняла с воодушевлением и с радостью, предвкушая полный приключений уик-энд рядом с мужчиной своей детской мечты.

Поначалу все шло прекрасно. Ее душевный настрой вполне соответствовал тому, в котором должна была бы пребывать молодая жена, прибывшая с любящим мужем в Нашвилл попытать счастья на престижных гонках.

Весь день Алисия испытывала упоение от близости заботливого и предупредительного Роберта, чувствовала себя легко и непринужденно в обществе незнакомых людей. Как естественно, без видимых усилий она вошла в роль миссис О'Брайен!

Но она забыла о том, что ее роль закончится, как только они останутся наедине. Ей пришлось приложить немыслимые усилия, для того чтобы справиться с желанием броситься на грудь и утонуть в объятиях «мужа». Алисия не сумела перейти на деловые, партнерские отношения, ей с трудом удалось подавить озноб желания…

Она была благодарна Роберту, когда тот предложил ей заняться разборкой багажа, пока он готовит чай. Оставшись одна в каюте, она немного успокоилась и стала рассеянно перебирать вещи, прикидывая, во что бы переодеться.

Наткнувшись на длинный пеньюар из прозрачной органзы — он остался в чемодане случайно: Роберт стоял за дверью, когда она лихорадочно выбрасывала «неправильные» вещи, и из-за спешки не заметила его, — Алисия замерла. В воображении возникла неожиданная, но на редкость живая картина: она медленно выходит из каюты в наброшенном на плечи соблазнительном наряде. В кают-компании играет тихая музыка, на столе дрожит огонек свечи. Роберт поднимается и идет навстречу. Он все ближе и ближе, биение ее сердца учащается, как дробь джазового барабанщика при исполнении соло…

И вот тут произошла неприятность: впервые за все время дружбы с Ритой ее совет успокоиться и взять себя в руки не помог. Видимо, Алисию слишком утомили события прошедшего дня, беспрестанные попытки сдерживать свое безумное желание. Она упала на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, беззвучно и безутешно, как ребенок, зарыдала. Сильная разрядка принесла мгновенное успокоение, и Алисия быстро уснула, все еще всхлипывая во сне.

Да, невесело подумала она, невольно ускорив бег, пожалуй, следовало подумать дважды, прежде чем бросаться выполнять обещание, данное Роберту.

Но и отступать поздно. А главное, она должна рассчитывать только на собственные силы. Рита ей не поможет, потому что всегда и везде во время проведения опасных операций рядом с ней находился не фиктивный, а реальный муж и преданный партнер — Фред Торндайк. Рите не понять сложность ситуации, в которую попала Алисия.

А вот тебе давно уже пора понять, что Рита — вымышленный персонаж. Ее не существует, как не существует и миссис Алисии О'Брайен, вразумлял ее внутренний голос.

Что ж, возможно, мне будет только на пользу расстаться с Ритой и начать самой отвечать за свою судьбу, размышляла Алисия, выбегая на пирс. С палубы великолепной «Чайки» кто-то махнул рукой, приветствуя ее. Это был лорд Чарлз Уорвик.

Роберт О'Брайен сидел на кровати в маленькой каюте для экипажа и тряс головой, пытаясь прогнать остатки сна и прийти в себя.

Вчера, когда он обнаружил Алисию спящей, его охватило разочарование. Он так тщательно сервировал чайный стол, стараясь не упустить ни одной мелочи. Он ждал ее с таким нетерпением, а она, даже не дав себе труда пожелать ему спокойной ночи, улеглась спать.

Я несправедлив, упрекнул он себя. Ведь Алисия была в одежде. Может быть, она прилегла отдохнуть на несколько минут, а усталость сморила ее. Возможно, это и к лучшему. Хотя я и славлюсь своей выдержкой и неукоснительным соблюдением придуманного для себя правила — никаких романов во время операции, — но эта женщина имеет надо мной особую власть, и, чтобы противостоять ей, приходится мобилизовать всю свою волю.

Но не переоценил ли он своих сил? Вчера, выйдя от спящей Алисии и вернувшись в кают-компанию, Роберт долго сидел перед телевизором и смотрел какой-то идиотский учебный фильм об управлении яхтой, пока наконец не уснул, уронив голову на стол. На рассвете он проснулся и спотыкаясь перебрался на жесткую и неудобную кровать в каюте экипажа.