прикоснувшись к Кусакабэ. Благодаря его объяснениям, смогла лучше понять, как привести её в действие и держать активной продолжительное время.

Амай почувствовала тошноту, с самого утра живот крутило, но девушка не обратила на боли внимания. Она решила, что это обычное недомогание от усиленных тренировок. Схватившись за место боли, красноволосая перестала концентрироваться.

— Что с тобой? — Ацуя обеспокоено посмотрел на девушку.

— Мне нужен перерыв.

Мечница провела несколько минут в туалете. Обнимаясь с белым другом, она опустошила желудок, в котором болтался утренний завтрак. Уже не первый день ей было нехорошо, постоянно тошнило и крутило живот.

Возвратившись в зал, она увидела Нобару, которая не часто выходила из своей комнаты. Шаманы договорились скрывать её до последнего, ведь та имела в своём рукаве козырь, который при битве с Сукуной мог сильно помочь. А если среди их группы есть шпион, то лучше полностью план не раскрывать. Некоторые опасались, что Итадори может каким-то образом передавать информацию двуликому, как бывший сосуд. Но Амай не сомневалась в том, что Юджи верен шаманам и хочет вернуть Мегуми, как остальные.

— Кажется, моё время вышло, Ацуя?

— Такацудзи-сенсей! Присоединяйтесь в нам.

Кугисаки широко улыбнулась, посмотрев на мечницу единственным глазом. Второй скрывала чёрная повязка, к которой девушка долго привыкала… Для неё новый вид лица оказался настоящей катастрофой, ведь Нобара мечтала стать моделью, а со шрамом на лице вряд ли куда-то возьмут. Но, не смотря на обезображенный глаз, она всё ещё была хороша собой и старалась не унывать по этому поводу. Нобару поддерживали те, кто знал о пробуждении.

— На сегодня я пас.

Позже Амай вновь увиделась с Кусакабэ, но на этот раз в общей аудитории. Там присутствовали и другие шаманы. Они продолжали продумывать план, рассматривать новые варианты и пути, как можно победить Сукуну и вернуть Мегуми. Красноволосая несколько раз выходила из аудитории, её продолжала мучить тошнота.

Когда девушка возвращалась, её перехватила Сёко. Подруга, увидев красноволосую, потушила сигарету.

— Давно тебя тошнит?

— Примерно неделю. Может быть, я что-то не то съела?

— Ты, правда, не понимаешь? — на лице Сёко появилась лёгкая улыбка. — Сатору не знает?

— Что мне плохо? Нет, я ему не говорю.

— Что ж, — вытащив из халата несколько тонких палочек, девушка протянула их красноволосой. — Это поможет тебе понять.

— Что? Это тесты на беременность!? Ты считаешь, что я…

— Я почти уверенна в этом, — продолжала спокойно говорить подруга.

— Не может быть… Я не могла.

— Не проверишь — не узнаешь.

В отличие от спокойной Сёко, Амай еле держала себя в руках. Она уставилась на тесты. Взвесив своё состояние, начала понимать, что не замечала очевидного. Токсикоз, обострившиеся чувства и странное состояние, которое раньше красноволося никогда не испытывала, буквально кричали о том, что в ней зарождается новая жизнь. Тесты подтвердили догадки. Амай использовала все, что дала Сёко. И теперь, сидя в туалете, смотрела в одну точку.

Сейчас не самое лучшее время, чтобы заводить ребёнка. Идёт война, каждый шаман рискует своей жизнью и, если Амай выйдет из игры, студенты потеряют сильного союзника. Она понимала, что не может бросить близких, но рисковать будущим ребёнка — опасно. Наверняка Сатору запретит ей участвовать в сражении. Мечница не могла скрывать от него правду, поэтому в это же день решила признаться.

Они встретились вечером в комнате Амай, где жили вместе. Девушка положила тесты на прикроватный столик заранее, но Сатору не обратил на них внимания. Он обнял её и поцеловал, как всегда, после недолгого расставания. Мужчина принёс с собой пакет сладостей, которые купил за пределами Токио. Он единственный, кто мог телепортироваться в другие места. Сатору не был игроком миграции, он мог в любой момент уйти. Но даже не думал про это, ведь защита студентов — первостепенная задача.

— Я купил мороженное-моти. Налетай!

Не успев разложить сладости на столе, мужчина принялся пробовать то, что купил. А вот Амай не спешила присоединяться к веселью. Она стояла напротив, обнимая себя и молча смотря на Сатору.

— Какая-то ты сегодня тихая. Что-то случилось?

— А что, если бы проклятая энергия пропала навсегда из мира? Как бы мы стали жить?

— Пропала? Это невозможно, малышка.

— Тогда бы сильнейший превратился в обычного человека, — Амай подошла ближе, она положила руку на его плечо. — И никто не мучил бы людей. Представь себе, никаких проклятий. И никаких сил.

Сатору отложил шоколадный батончик, он тронул лоб Амай сначала рукой, а потом губами.

— Странно, жара вроде нет. Но ты почему-то бредишь.

— Не говори так! — девушка толкнула его в плечо. — Я читала записи Юки. Она предполагала, что есть способ избавиться от проклятой энергии навсегда. Но боялась, что это не оценит сообщество магов.

— Ещё бы, — усмехнулся беловолосый. — Я всегда знал, что эта женщина опасна, но чтобы настолько!

— Не каждый готов избавиться от своих сил. Помнишь, как Каору заблокировала твои?

— Этот кошмар я бы хотел забыть. Но девочка лишает сил лишь на время, а ты говоришь о другом, не так ли? Хочешь полностью избавить мир от проклятой энергии? Ведь, если её не будет, то и проклятьям неоткуда взяться.

— Да. И маги больше не будут умирать.

— У меня дежавю.

Сатору вспомнил Гето и его идеи, которые он разделить с ним не мог. Мужчина разочаровался в магическом мире и людях, которые казались не такими благородными, как он считал раньше. Бывший друг тоже хотел избавить мир от проклятий или сделать так, чтобы его товарищи не умирали. Но он избрал слишком радикальный путь, который отвергло магическое сообщество. Сатору не мог поддержать в этом Гето, он не считал людей обезьянами, которых надо истребить. Мысли Амай были похожи на то, что транслировал Гето. Однако, она не хотела убивать людей.

Мужчина спрятал часть сладостей в холодильник, а остальные раскладывал по столу. Будто задумался о чём-то. Амай остановила его.

— Сатору, если мы выживем. Я бы хотела заняться вопросом проклятой энергии. Я хочу найти способ избавить от неё весь мир.

— Ты же понимаешь, что если о твоей идее узнают не те люди, на тебя откроют охоту? Не каждый шаман согласится добровольно избавиться от силы.

— А ты? Ты бы отказался?

Улыбка пропала с его лица, Сатору посмотрел в синие глаза любимой. Он знал ответ на её вопрос, но сказать это вслух трудно. Беловолосый скрывал многие мысли от тех, кого любил, так как не хотел обременять их. Он был сильнейшим, а значит, у него не должно быть сомнений. Но Амай знала, что Сатору такой же человек, как все остальные. И