– Зачем тебе? Ты на этом празднике явно лишний, но только из-за Трэнка я тебе скажу. Кира попросила минимизировать нахождение в толпе, так что пройдет все очень быстро.

– Ты такая великодушная, спасибо. Я тебе честно скажу, мне нужно поговорить с Ири перед церемонией.

– С кем?

– С Кирой. Или может хотя бы позвонить ей.

– Вряд ли она тебя сейчас будет слушать. После церемонии будет банкет, вот после и звони.

– Мне нужно сейчас. Да и отключен у нее смарт.

– Что ты задумал? Испортить ей церемонию? Дамиан тебя знаешь, куда потом отправит?

– Помоги мне организовать встречу.

– Майор Леннс, Вы вынуждаете меня обратиться к охране. Я не могу допустить, чтобы что-то прошло не так, как я запланировала, – сказала она надменным голосом. Вот явно у командоров научилась этому.

– Тиза, я люблю ее, мне нужно знать, что она действительно добровольно выходит замуж.

– А как иначе? У них обоюдно все! Ты думаешь, что Дамиан ее заставляет? Такой ерунды я от тебя не ожидала. Ты фильмов каких-то насмотрелся? Всё, мне некогда, не делай глупостей, смотри, сколько тут народа, найди себе новую девушку, не мешай, – сказала она и ушла кричать на парня, что разбил вазу с цветами у входа в храм.

Я поспешил внутрь. Предъявив удостоверение, мне разрешили пройти в первые ряды. Там уже рассаживались командоры и высокопоставленные чиновники. Я не стал садиться, хотя тут было несколько свободных мест, а встал в проходе, чтобы не стоять в очереди на выход, и беспрепятственно можно было покинуть храм. Как и ожидалось ровно в двенадцать к храму подъехал белый Паммер, украшенный золотыми лентами. Увидев, как Трэйн подав руку помогает выйти из авто моей Ири, у меня перехватило дыхание. Я видел много церемоний, и невесты были всегда обворожительны, начиная от моих сестер, друзей и до малознакомых коллег по работе, но Ири была нереально красива. Может это от переизбытка моих чувств к ней, но она была словно иллюстрация Богини Живы на книжке, что читала мне Розана в детстве. Посмотрев на то, как Трэйн держит ее за руку, я только сильнее сжал зубы. Ревность, злость, отчаянье, тоска, грусть – все слилось в единый тугой комок, и он застрял у меня в горле. Трэйн, как всегда, со своим высокомерным взглядом окинул толпу и, придерживая за руку мою девочку, повел в храм. Лицо ее было прикрыто фатой, и она шла, глядя себе под ноги, так что я не смог разглядеть ее эмоций. Они быстро прошли к алтарю, и началась церемония. Храмовники окружили их и заголосили свои торжественные речи. Я смотрел только на нее и ни на что не обращал внимания. Ни перешёптывания толпы, ни вспышки камер, ничто не могло меня оторвать от хрупкой фигурки в этом великолепном платье. Мне хотелось крикнуть, чтобы остановили этот балаган, подбежать к ней и унести подальше. Такую бурю чувств и эмоций я не испытывал никогда в жизни. Когда храмовники закончили и настал черед их клятв, Трэйн встал на колени перед Богами и без запинки торжественно ее произнес, а моя Ири стояла неподвижно, словно еще одна статуя в этом храме и лишь по подрагивающим пальцам я понял, что она сильно волнуется. Трэйн закончив со своей клятвой, поднялся, повернулся к ней, поднял фату и я увидел, что она плачет с улыбкой на губах. Вот тут я неосознанно двинулся вперед. Отодвинул с пути пару человек, шагнул ближе в проход и случайно наступил кому-то на ногу. Тишину храма нарушило это громкое ойканье, но я даже не извинился, так как Ири слегка повернула голову на этот звук и наши взгляды встретились. На ее лице отобразилось столько эмоций, что я замер глядя на нее. В голове пробежала мысль: «А вдруг она сейчас оттолкнет Трэйна и побежит ко мне?» Но моей мечте не суждено было сбыться, так как в этот момент вышла ее подруга Минна с большой корзиной заполненной различными продуктами и полевыми травами. В зале стал нарастать гул возмущенных тем, что в храме находится кантайка, так еще подошла близко к алтарю, но храмовники постучали своими жезлами об пол, и со звоном колокольчиков в зале сразу все затихли. Ири приняла корзину из рук подруги и начала возле каждой статуи раскладывать приношение. А когда она подошла к статуе Живы, опустилась на колени, поставила на пьедестал корзину с оставшимися там овощами и фруктами и произнесла старую молитву приношения даров. Так уже лет сто никто не делал. Зачем Трэйн заставил ее это делать? Хотя по выражению его лица я заметил, что он и сам не ожидал от нее такого. В зале снова начались перешептывания, но она не замечала их и, закончив хвалебную речь начала говорить клятву. Голос ее дрожал, но она, не останавливаясь завершила ее и почему-то не стала вставать, а начала еще что-то шептать. Трэйн явно напрягся, но с места не сдвинулся, тогда подошел храмовник и громко произнес, что клятвы приняты и жених может поцеловать невесту, но Ири снова не пошевелилась, тогда Трэйн опустился на одно колено и осторожно взял ее за руку. Я понял, что от волнения у нее опять онемели ноги. Трэйн так ловко ее приподнял, что со стороны было даже незаметно. Рядом стоявшие девушки, увидев это, начали ахать и вздыхать от восторга. Шепча как это романтично, что мне стало тошно. Я не знаю, почему продолжал стоять и смотреть когда он приблизился и поцеловал ее, мне отчаянно хотелось быть на его месте. В этот момент все в зале зааплодировали и начали выкрикивать слова поздравлений, а потом раздался громкий хлопок и из чаши, которую держала в руках статуя Богини Живы водопадом полилась вода. Храмовники всплеснули руками и упали на колени. А главный заголосил, что этот брак одобрен Богами и начал нести какую-то ересь, но я его уже не слышал, я рванул на выход.

Я так спешил покинуть храм, что опять пришлось некоторых людей кто стоял на проходе огибать и отодвигать руками. Дойдя до вожделенных дверей, я слишком резко толкнул их и шагнул через порог и только потом понял, что я кого-то сшиб. А точнее этот кто-то оказалась молодая девушка. Она даже крикнуть не успела, как навзничь упала на спину, раскинув руки. Выругавшись, я ринулся к ней и увидел, как у нее из носа побежала кровь, а на лбу и губе прослеживалась четкая линия от двери и вдруг мгновенно на лбу стала надуваться шишка, а это рассечение стало кровоточить. Девушка была без сознания, я присел рядом и, нащупав пульс, вызвал кэб. Вокруг стали собираться люди и мне пришлось достать удостоверение и сказать, что все под контролем, чтобы не было лишних вопросов. Разговаривать с кем-либо у меня не было желания. Через несколько минут прилетел кэб и парни, осмотрев девушку, погрузили ее на носилки, а я отправился с ними. Пока летели, девушка была без сознания. Медработник, просканировав ее чип позвонил ее опекуну. Я не мог здраво рассуждать и поэтому просто сидел молча и смотрел в иллюминатор. Перед глазами у меня стояла Ири на коленях перед статуей Живы.

В больнице я стал ожидать приезда опекуна, что бы извиниться и оплатить все расходы. Меня попросили подождать в холле и сказали, что оповестят, как только он приедет. Посидев немного в зале ожидания, решил дойти до кофейни, встал с места и вдруг услышал:

– Леннс! Это ты?

Я обернулся и увидел моего бывшего одногруппника Ирьена Гудбранда. Мы дружили с ним в академии, но он сразу после выпуска вернулся с семьей на родину в Ментону, и мы перестали общаться.