class="p1">Лес побочных эффектов. Люди, от человечности которых ничего не осталось. Только по мерцанию сотен чёрных глаз можно было понять, что это – вполне живые существа, а не растения. Мясные растения. Своими стволами «Излечившиеся» цеплялись за плитку, пускали корни в бетон. А кронами – подпирали потолок, так же растекаясь по нему паутинообразной сетью сосудов. От лиц ничего человеческого не осталось. Лица висели, словно листва, словно ветви, мерцали своими глазами вразнобой. И ахали. Пребывая в своём фрактальном блаженстве, в величайшем телесном экстазе. Они трепыхались в вечном оргазме и истекали белой жидкостью из всех щелей...

Они уж точно не представляли никакой опасности.

-- Чё там? – спросил Серёга.

-- Тебе лучше не видеть, -- сказал Олег и зашёл в помещение.

-- Звуки, как из порнухи, мля…

Тридцать два «Излечившихся». Вот она – цена избавления от депрессии. Люди попали в лапы чудовищ. В лапы жадной до денег фармкомпании.

Но опечалены ли эти пациенты своей участью? Были они способны теперь печалиться вообще? Или они были в тысячу раз счастливее Олега, который им сейчас сочувствовал, полагая, что тех постигла кошмарная участь?

Олег вытащил кинжал с символами Изнанки. Пробил один из стволов. Оболочка лишь внешне напоминала кожу – на самом деле она иссохла. И была, как старая бумага, готовая вот-вот рассыпаться. Полилась красная кровь. А глаза захлопали, лицо скривилось, захихикало.

Это хихиканье подхватили остальные «деревья».

Лес побочных эффектов приветствовал боль.

-- Ну пиздец, -- крякнул Серёга, не удержавшийся и всё же заглянувший в комнату. – Теперь этот нож только на помойку выкидывать, на! Фу, сука!!.. Олег, ну ты чё, бля, охуенный же кинжал был…

В тот день Организация провела блестящую операцию по ликвидации фармкомпании. Вторую смену наёмников арестовали стремительно. Только четверым удалось уйти – они вовремя узнали о начавшемся штурме здания. Но и их задержали, смяв и сбив их легковушку тяжёлым бронированным фургончиком в кювет. Все руководители были доставлены в Штаб, где им оказали медицинскую помощь, а потом допросили с пристрастием – обратно им уже точно не выйти. Начальника полиции отстранили от должности – и бросили в тюрьму, как и всех прочих, повязанных во взаимодействии с фармкомпаниями.

«Излечившихся» и «Промежутков» сначала поместили в секции содержания. Остальных пытались исцелить. Но безуспешно – без препарата пациенты совсем уж сходили с ума и становились чрезвычайно агрессивными.

Ночью к Штабу приехали тралы со специальными контейнерами. Всех «пациентов» погрузили в них. Забрали и учёных. Куда? Зачем? Олег предполагал, что это были Спонсоры Организации. Видимо, специалисты нужны им для неких дальнейших исследований. Бойцам не сообщили, для каких именно целей. Бойцов это не касалось. Нойманн отмалчивался – дело было секретное. Говорил, что и сам не знал.

В тот день Олег пожалел, что не прикончил пленных, списав всё на боевой пыл. И, быть может, теперь где-то фармакологи готовят новую партию Зоптилина. И проводят чудовищные эксперименты над больными депрессией людьми. Но уже под эгидой Организации...

Метаморфоза

С каждым днём теплело. Постепенно наступала весна. Снег таял от яркого солнца, сползал с крыш. Под колёсами синего фургончика шуршала каша из снега, грязи и химикатов, которыми зимой посыпали дворы, чтобы бабульки не разъёбывали себе затылки на гололёде.

-- Даже пахнет по-другому, -- заметил Данилыч, приняв философски задумчивый вид, вдыхая ароматы с улицы. – Новой жизнью. Её началом.

-- Говном оттаявшим пахнет, ёпт! – объяснил Юра, закуривая весенний воздух крепкой сигаретой. – Поэт, нахрен!

Серёга, здоровенный боров, хрюкнул от смеха.

Вот уже неделю в городе было долгожданное затишье. Штурмгруппы Организации сновали по улицам в поисках лучшей шаурмы и крепкого кофе. Олег подсел на китайские чаи – они действительно успокаивали и делали нервы прочнее, а разум собранней.

-- Херня же, начальник, -- морщился Серёга, когда Олег открывал свой термос с «пуэром», «да хун пао» или очередным «хунь вынем». – Ты б лучше водяры принёс, на!

-- Ага, -- кивал Олег. – С нашей работой ещё бы алкоголем нервы шатать дополнительно. И так кукуха едет. А с похмелюги вообще… уплывёт.

-- Хрупкий ты, начальник, -- махнул рукой Серёга.

-- Хрупкий – это не про Олега, -- сказал Данилыч. -- Он с ножом на демонов прыгает, которых «стописятвторой калибр» не берёт. Просто ты тонкостью душевной организации не отличаешься.

-- Чё? – насупился Серёга.

-- Такие как ты и на фронте на расслабоне, говорю. Среди гниющих трупов, летающих дронов… На расслабоне, пока иные прочие получают психотравмы, метаясь в экзистенциальных проблемах и поиске смысла в этой бесконечной чернухе, которая окутала наш чудовищный мир…

-- А если по-русски? – потребовал перевода Серёга.

-- А если по-русски, то мне просто завидно, -- ответил Данилыч.

-- Так бы сразу и сказал.

-- А чего там искать смысл? – сказал Всеслав. – Война – это главное предназначение мужчины. Такая вот простая философия. Не зря же нам природой подарен тестостерон. Остальное – шелуха.

-- Так ты в «вальгалу» веришь, -- Юра смолил сигаретку. – Тебе легко. Веришь в сисястых девственниц, которые заберут тебя после смерти на небо. Или кто у вас там... Вон у нас Абдулла был. Тоже отмороженный, нахрен. И Руся… Все вы, сектанты, отмороженные. Олега вон вообще в буддисты завербовали. Казалось бы, должен мирным быть. А он на любую кракозябру теперь с ножом лезет. И с глазами бешеными.

-- Не правда, -- сказал Олег.

-- У меня не секта, -- сказал Всеслав, почесав свои языческие татуировки. – И тем более не скандинавская. Я просто следую тому пути, которому следовали наши древние предки-славяне. Без этих новых мировых веяний, которые поработили всю Европу.

-- Всё-всё, меняем тему! -- поторопился Юра, припоминая прошлый такой же диалог, который закончился долгим изнуряющим спором. – Сейчас снова начнутся теории заговора о том, кто нами всеми управляет…

Всеслав заржал.

-- Да пожалуйста. Больно надо.

-- И всё же не обязательно во что-то верить, чтобы