Лариса обняла отца Арсения и помогла ему выпрямиться.

– Подожди немного… сейчас я отдышусь и… – шептал отец Арсений.

Он продолжал обнимать Лару. А потом всё случилось так быстро, что я едва смог понять, что произошло. Тело его как‑то резко напряглось и распрямилось, от болезненной немощи в один миг не осталось и следа. В глазах старика снова зажёгся недобрый огонь, губы под встопорщенными усами расплылись в ухмылке. Продолжая удерживать девушку левой рукой, он резким, продуманным движением вырвал из её кобуры нож и воткнул ей в живот.

Широко раскрыв глаза от удивления, Лара как‑то жалобно всхлипнула, руки её разжались, она отпустила Арсения и тихо осела на пол. Взгляд её застыл, изо рта вытекла тонкая струйка крови.

Поп отшвырнул в сторону окровавленный нож и отряхнул руки:

– Слабачка! Из‑за таких, как ты, и погибает правое дело, – он вернулся к компьютеру и застучал по клавиатуре. – Что же, теперь нам никто не помешает. Никто! Посыпайтесь, дети мои.

Комната наполнилась тяжёлым гудением, над стальными ящиками беспокойно заплясали разноцветные индикаторы. Один за другим гробы начали отворяться, выпуская наполнявший их то ли газ, то ли дым с неприятным, резким запахом. Покидая место своего заточения, в комнату выходили пленники и пленницы. Они пошатывались, пытаясь устоять на ногах. Некоторые растерянно, непонимающе озирались, другие срывали с себя многочисленные трубки и провода. С каждой секундой их движения становились всё более уверенными, во взглядах появлялась ясность и осмысленность.

Отец Арсений ждал, скрестив руки на груди, и изредка торжествующе поглаживал бороду:

– Выходите скорее! – наконец, позвал он. – Просыпайтесь! Вас ждёт священная охота. Пора, мои хорошие, пора!

Один из пробудившихся, здоровенный, мускулистый мужчина, весь покрытый наколками, на две головы выше Арсения, первым избавился от облеплявших его проводов, вышел из тумана и подошел к священнику. Некоторое время вампир смотрел на старика мутными глазами, потом его взгляд сфокусировался, на лице появилось осознанное выражение. Растянув губы в ухмылке и продемонстрировав острые клыки, он рявкнул низким, хриплым басом:

– Веди нас, отец!

Ну всё. Приехали. Пора, похоже, и мне просыпаться.

Глава 44. Переходим к части «Б»

Я открыл глаза и выпалил глухим голосом:

– Их оживили.

Командир, сидящий рядом, тут же отрапортовал в рацию:

– Искусственных выпустили. Немедленно отступайте!

– Ну, чё я говорил! – одновременно с ним махнул рукой Ян. Закинув меч на плечи, он выскочил из «камаза» и заорал во всю глотку. – Ребята, наш выход! Пошли! Зададим трёпку этим франкенштейнам!

Выходя следом за ним, я, видимо, не проснувшись до конца, крепко приложился виском о бок дверного проёма, аж голова закружилась. Перед глазами поплыли чёрные звёздочки, ноги словно онемели, а дальше всё было как во сне или в кино. Вроде бы это и я – участвую в штурме вместе со всеми, а вроде бы и смотрю на это откуда‑то со стороны, до конца не веря в происходящее. До чего же неприятное ощущение.

Ожидая, пока к нам подтянутся остальные чистокровные вампиры, я с отстранённым любопытством осматривал их арсенал. Многие предпочли старое‑доброе холодное оружие, в основном мечи и сабли: и огромные двуручные, как у Яна, и японские катаны, и обычные европейские клиники, и изогнутые ятаганы. Лезвия, разумеется, выполнены из серебра – вампиры заранее готовились к тому, чтобы сражаться с себе подобными, некоторые к тому же были покрыты замысловатыми узорами или знаками. Может быть, что‑то оккультное?.. Захотелось спросить об этом у Яна, но я так и не решился – впрочем, его чистый, сверкающий зеркальным блеском клинок ничем таким не отличался.

Другая часть вампиров вооружилась пистолетами. У кого‑то были раритетные стволы, похожие на оружие позднего средневековья, у кого‑то современные «магнумы», «вальтеры» и даже «дезерт иглы». Большинство пистолетов были причудливо декорированы: позолочены, украшены вензелями и драгоценными камнями. Рисоваться они сюда пришли или сражаться? Надеюсь, со времени предыдущей заварушки, в которой участвовали эти ребята, прошло не слишком много времени, и они не забыли, как пользоваться своими игрушками.

У Стеллы в руках был уже знакомый мне «кольт», а за спиной, зачем‑то, рюкзак – причём, довольно внушительных размеров, особенно если сравнивать с её привычной маленькой дамской сумочкой. Судя по всему, рюкзак был не только большой, но и увесистый. Из вежливости я предложил ей его понести, но она только мотнула головой, отказываясь.

Двое охотников, с которыми я сюда приехал, неожиданно собрались идти вместе с нами, да ещё и прихватив с собой десяток солдат из седьмого отдела. А вот командующий операцией предпочёл остаться в штабе. Нам выдали рации, чтобы держать с ним связь и получать указания, вампиры закусили чеснок, и мы двинулись в наступление.

Когда штурм на время прекратился и смоленские охотники начали отступать, московские ненадолго воодушевились и попытались даже перейти в контратаку. Но тут же нарвались на нас. Глядя, как лихо их расстреливают смоленские ребята и чистокровные вампиры, я даже забылся и опустил собственный ствол. Наверное, они и без меня справятся. Тем более, что с моим пистолетом, похоже, что‑то было не так. Он не работал.

– Гриша, ты чего стоишь как истукан? – в какой‑то момент Стелла посмотрела на меня. – Сейчас не время медлить. Почему не стреляешь?

Надо сказать, что сама она довольно активно отстреливалась, помогая смоленским бойцам.

– Не знаю. Мне кажется, я не умею.

– Что не умеешь?!

– Стрелять.