(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1. Д. 32. Л. 178.)

Дневник Николая II

13 декабря.… К чаю приехала из Гатчины Мама с Мишей. Обедали впятером у Эллы, в комнатах Maples. Мама уехала в 9 ½ ч. Читал Аликс вслух.

14 декабря.… Завтракал с Эллой, так как д. Сергей был в городе и вернулся оттуда к чаю. После обеда перетащили Аликс с ее кровати в угловую комнату, в которой были выставлены вещи — для выбора подарков офицерам на елку. К счастью сразу окончили это хлопотливое занятие в течение двух часов…

(Дневники Императора Николая II. М., 1991. С. 185.)

Дневник вел. кн. Сергея Александровича

14 декабря. Царское.…Имел с Ники очень серьезный разговор — вылил ему всё. — me taire devenait impossible (невозможно было молчать — фр.) — видимо понял. Читал жене…

15 декабря. Царское.…Вечер entre nous. Сидел у Alix.

16 декабря. Царское.…В ½ 12 ч. в Гатчино… хорошо беседовали с Минни обо всем — ее отношение сердечное. Гуляли по парку — тает; пили чай en deux и беседовали — около 4 ч. уехал под хорошим впечатлением. Заходил к Alix, где была жена — обедали en trois — Alix через неделю встанет — чай en trois. Дай Бог в добрый час!

17 декабря. Николаевская чугунка.…Простились с Ники нежно — едет на лосей — с Alix тоже. В 11 ч. в город — завтракал у Пица с baby — наслаждался Дмитрием. Нанес визит д. Мише — он мне держал речь — поносил меня всячески и братьев тоже. Про Ники выражался ужасно — плакал! Се fut ennu-yeux et affreux! (Это было неприятно и ужасно! — фр.)… Муравьев — bonne conversation (хороший разговор — фр.) — Костя был — nerveux (нервный — фр.)— conversation agagante! (неприятный разговор— фр.) Обедал en deux с Пицем — все ему передал — он меня отвез на чугунку — пропасть провожающих — Д. Миша etc.! Уф!!

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д. 32. Л. 178–180.)

Вел. кн. Сергей Александрович — Николаю II

17 декабря

Дорогой Ники,

Считаю своим долгом сообщить о моем разговоре с д. Мишей. Я должен был ему сделать визит и, увы! застал дома. Бедный дядя! Он мне наговорил такие абсурды, такие ужасные вещи про меня самого, про всех и даже про тебя — что я сидел и только слушал — он мне не давал слово вставить — да, я и видел, что это было бы впустую, ибо у него в голове все так обставлено, что оспаривать даже нельзя. Он безапелляционно все и всех поносит — хуже самого Победоносцева; кончилось слезами с его стороны, а я ему сказал, что буду говорить с ним в другой раз, когда он будет спокойнее. Вывод сего монолога дяди, по-моему, крайне грустный: если член семьи позволяет себе так говорить про своих родственников и даже про самого Государя — то что же можно ожидать от публики, которая слышит такие речи из уст старейшего члена императ<орской> фамилии. Сожалею, что так кратко могу сообщить тебе, дорогой Ники суть разговора — на словах прибавил бы многое; но и это не мог скрыть от тебя — прямо скажу — по совести!

Храни тебя Бог. До свидания.

Твой Сергей.

(ГА РФ. Ф. 601.Оп. ГД.1340. Л. 139–140 об.)

Имп. Александра Феодоровна, Николай II — вел. кн. Сергею Александровичу, вел. кн. Елисавете Феодоровне

19 декабря. Царское Село — Москва

Благодарю за письмо и телеграмму; желаем счастливого новоселья в Александрии. Здесь опустело после Вашего отъезда. Крепко Вас обоих обнимаем.

Аликс, Ники.

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д.91.А. 199.)

Вел. кн. Сергей Александрович — вел. кн. Павлу Александровичу

20 декабря. Александрия

… Мы только что перебрались сюда — чему рады — наконец.

Митя[1102] приехал утром, видел его минуту между бесконечными приемами, он первый заговорил все о том же — видимо им всем теперь совестно — mieux vaut tard que jamais (лучше поздно, чем никогда — фр.) — Митя, защищая своих, говорит, что это все от любви ко мне — хороша тоже такая любовь!..

(ГА РФ. Ф. 644. Оп. 1.Д. 204. Л. 115–115об.)

Рескрипт Николая II, данный на имя московского генерал-губернатора вел. кн. Сергея Александровича

20 декабря

Ваше Императорское Высочество,

Ознакомившись из Вашего доклада с количеством поступивших пожертвований на возведение в Москве памятника в Бозе почившему Родителю Моему, Императору Александру Александровичу[1103], Я признаю благовременным ныне же приступить к предварительным работам по изготовлению проектов памятника, согласно данным Мною указаниям.

Горячо принимаю к сердцу всенародное желание увековечить, в назидание потомству, священный образ Великого Монарха, Я утешаюсь мыслью, что ближайшее руководство выполнением Моей воли возлагается на Ваше Императорское Высочество, как Московского Генерал-Губернатора.

Вспоминая с какой любовью и доверием Мой Незабвенный Отец призвал Вас к высшему управлению первопрестольною столицею и зная Вашу безграничную преданность высоким заветам Почившего, Я твердо уверен, что под просвещенным руководством Вашего Императорского Высочества, по прошествии нескольких лет[1104], Москва, а вместе с ней и вся Россия возрадуются сознанием исполненного долга благодарности Тому, Кто все свои силы положил на служение Отечеству.

Пребываю к Вашему Императорскому Высочеству навсегда неизменно благосклонный

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукой написано

«и сердечно любящего Вас Племянник НИКОЛАЙ»

Царское Село

20 декабря 1896 года

(Правительственный вестник. 21 декабря 1896. № 278.)

Вел. кн. Елисавета Феодоровна — Николаю II

22 декабря. Нескучное

Благослови тебя Бог, драгоценный Ники!

Не нахожу слов, чтобы высказать, как глубоко ты тронул нас обоих, и какой прекрасный знак своей благосклонности ты явил Сергею, прислав ему этот глубоко сердечный рескрипт. Он не мог читать его без слез, — каждое его слово глубоко западало в наши сердца, и особенно, что ты говоришь о своем дорогом отце. Эти слова суть драгоценные утешения, унесшие прочь все горести этого года. Ты бы видел, как со слезами радости на глазах поздравляли его друзья, а когда везде прочтут эти добрые слова, все узнают, что ты доверяешь Сергею. Написанное от души всегда дойдет до сердца, и каким бы черствым оно ни было, в нем всегда найдется нежный уголок, куда могут проникнуть такие слова.

Ни один рождественский подарок не принимался с большей благодарностью, чем этот документ. Он придаст ему силы вступить в Новый год с мужеством и надеждой быть достойным твоего доверия.

Благослови тебя Бог, дорогой мальчик! Благослови тебя Бог! Да поможет Он тебе в твоем трудном