Монитор над его головой ожил, замерцал зеленым, и побежали строчки:

«РИЧАРДС 6607, ВЕНТВОРТ 6044, НУССБАУМ 5853...»

Локоть Гарнет безжалостно вонзился в бок Чарли, так, что он болезненно охнул. Присутствующие пару раз вежливо и бесшумно соединили ладони – грубые проявления энтузиазма вроде нормальных аплодисментов недостойны интеллектуалов.

Имоджин Рэсп подняла руку.

– Как насчет вписанных дополнительно кандидатур?

Председатель обернулся к седовласой даме.

– Мисс Фрэнд?

– В бюллетени вписывали главным образом мистера Ричардса.

– Зачем? – с недоумением произнесла Имоджин Рэсп. – Ведь за него можно было голосовать обычным способом?

– Наверное, для уверенности, что он обязательно пройдет, – ответила мисс Фрэнд.

По залу прокатилась волна смешков.

– Очень необычно, – отрезала мисс Рэсп.

Председатель поискал глазами Чарли.

– Мистер Ричардс?

Чарли встал, держа в руке заготовленную стопку листков. Он немного постоял, растерянный Эль Профессоре: подслеповатый от трудов в затхлой библиотеке.

– Во-первых, я хотел бы поблагодарить всех, кто проголосовал за меня. Думаю, очень трудолюбивая группа единомышленников мисс Рэсп, наш уважаемый комитет по выборам, справилась со своей задачей и сумела очистить атмосферу. Поздравляю вас, Имоджин.

В зале захихикали. Чарли огляделся – на него были устремлены все глаза, как обычно бывало с Гарнет. Он казался очень худым. Гарнет подумала, что через несколько лет он будет похож на отшельника-аббата, как когда-то Чио Итало.

Чарли старательно выпрямился.

– Мы стараемся держаться очевидных истин, высказанных нашими предшественниками, – начал Чарли. – Для победы нужны правильные призывы. Вспомните – Свобода. Равенство... – Он стоял, помахивая у себя за спиной стопкой листков – видимо, заготовленной «тронной речью», о которой забыл. Настоящий рассеянный профессор. – Мы – в состоянии войны. Наш враг – невежество. Пока мы проигрываем в этой гражданской войне. Но у нас есть секретное оружие. Наши противники никогда не придумают себе настоящий воинственный клич – потому что никто не решится сказать: «Я – законченный невежда и очень этому рад». Но временами, едва открыв рот, наши политиканы и бизнесмены выдают, до чего они рады видеть нацию, погрязшей вневежестве. – Он огляделся, высоко подняв руку: – Это все, что я хотел сказать, кроме... Счастливого Рождества!

Круглая гостиная взорвалась криками одобрения. Чарли сел под гром аплодисментов – настоящих, честных и грубых. Руки Гарнет сомкнулись вокруг него. Эль Профессоре обрел свой дом.