пробраться к коже? Это было возможно, но что он станет делать, когда они дойдут до озера? Как они поплывут? Умеют ли они плавать? А если даже и умеют, они будут отставать от него. А путь был далекий — слишком далекий для маленьких пловцов.

Он знал и раньше, что не мог себе позволить взять с собой кого-нибудь, знал он это и вступая в их дом. Ему самому надо было выбираться из поместья И он понял, что находится в таком же положении, как если бы Кэти и Алан были живы. Нет, все-таки это было не одно и то же. Тогда было бы еще хуже.

— Мне надо идти, — тихо сказал он.

Они укоряюще посмотрели на него, страх и обвинение смешались в их глазах.

— Но я скоро вернусь за вами, я обещаю.

Робби молча смотрел на пол, боясь встретиться с ним глазами.

— Папа тоже обещал. А он не вернулся, — наконец прошептал он.

— Я не знаю, как вам это объяснить, чтоб вы поняли. Но, Робби, это очень важно! Эти бабочки не простые. И их так много снаружи, что иногда не видно, куда идти.

— Я знаю, — сказал он. — Они заполнили весь дом.

— Да, а в некоторых местах они точно так же заполняют целые улицы.

В глазах детей блеснуло удивление.

— Да их там, наверное, тысячи!

— Больше, чем миллиарды, Робби. Ваш отец хотел помочь вам и поэтому запер вас здесь. И он поступил правильно. Если бы он попытался взять вас на улицу, бабочки напали бы и на вас. Но здесь вы в безопасности. Здесь нет бабочек. А когда я уйду, ты должен будешь помогать сестре и себе. Я скажу тебе, как сделать, чтобы бабочки не попали в комнату. Если ты все сделаешь правильно, вы будете тут в безопасности до утра, пока я не вернусь.

— Вы не можете нас тут бросить! — закричала Диана, так крепко вцепившись в его руку, что Джек невольно поразился ее силе.

— У меня нет выбора, крошка. Я бы с радостью взял вас с собой, но никак не могу.

— Останьтесь с нами! — взмолилась она.

— Давай будем серьезными, — сказал Робби. — Если он останется с нами, то кто же тогда пойдет за помощью?

«В самом деле, — подумал Джек. — Ты прав, Робби. Я рад, что ты понимаешь».

— Когда я уйду, ты возьмешь вон тот стул, — сказал он, указывая на стул в углу, — встанешь на него и будешь затыкать тряпки в щели вокруг двери так, чтобы бабочки не смогли залететь. Понятно?

— Понятно.

— А потом снова идите в кровать и накрывайтесь одеялами, как раньше.

— Ладно.

— Теперь ты должен пообещать мне заботиться о сестре. Я ухожу, но я обязательно вернусь. Я вернусь утром.

Робби не ответил. Джек надеялся, что он все понял. Но когда он встал и посмотрел на детей, на ручьи схез, на испуганные маленькие личики, он уже не был уверен, что сам все хорошо понимает.

16

Через несколько минут после въезда в поместье Нейл* сон почувствовал, что совершил ужасную ошибку. Было темно и страшно, и он так и не встретил ни одной машины на дороге, которая обычно бывает до отказа запружена транспортом. Но он не мог сейчас вернуться назад по той же причине, по которой не мог вернуться и раньше Если он приедет в контору и расскажет начальнику о своем страхе, над ним будут смеяться и подшучивать всю оставшуюся жизнь. Дела на работе и так шли не блестяще, и он не мог подвергнуть себя подобной пытке.

Нейлсон увидел впереди огни городка и успокоился. По крайней мере он стоял на прежнем месте и не был стерт с лица земли. Он вспомнил, как однажды смотрел кино. Там целый город перенесли в другое место и время. Такие сцены больше всего разжигали его воображение.

Но поместье лежало перед ним, и что было так же очевидно, как и то, что он к нему подъезжает Возможно, полиция перекрыла дорогу — разыскивают преступника или что-нибудь в этом роде. Наверняка. Да, скорее всего так оно и есть.

Нейлсон улыбнулся, осознавая, что он сам выдумал все эти страшные подозрения, которые оказались совершенно беспочвенными. Конечно, дорога перекрыта. Но потом он подумал, что если даже дорогу перекрывают, машины все равно должны ехать дальше. Их осматривают, проверяют, нет ли внутри преступника, а потом они едут дальше. Так далеко от перекрытого участка машины должны уже ехать нормально.

«Да, это не перекрытая дорога. Тогда что же? — размышлял он. — Может, мне все-таки не надо туда ехать? Может, правда, что-то случилось? Может, если я туда въеду, то уже не смогу выехать обратно?..»

Но смех начальника, такой ясный и отчетливый, почти слышимый, подтолкнул Нейлсона вперед, и он поехал в поместье.

Он ехал в полной тишине и проклинал слесарей, обслуживающих грузовики телефонной компании. Один из них стоял на капитальном ремонте, другому меняли шины, а у этого, единственного на ходу, не было радио! Так обычно у них и бывает — вечно что-нибудь испорчено или не так. «А что мы станем делать, если сегодня будет еще один серьезный вызов? — удивлялся он. — Чем они заменят грузовик?»

Но он знал, что местность эта еще недостаточно развита, и два грузовика никогда не бывают нужны одновременно. А тем более — три. Большую часть времени они простаивали во дворе. Да и второй-то грузовик они получили только тогда, когда было выстроено поместье.

Фары осветили группу бабочек, типичных для этой местности в такое время года. Нейлсон знал, что летом их станет больше. Он любил ездить сквозь группы бабочек, они напоминали ему снегопад. Конечно, пока не начинали разбиваться о ветровое стекло. Но сейчас их казалось слишком много, и они стали врезаться в грузовик. Он сбавил скорость и уже медленнее поехал дальше.

Бабочки все сильнее заполняли воздух вокруг. Такого он раньше никогда не видел. Даже когда ему приходилось ездить летом по пустынным дорогам в полях, где они обычно водились, он ни разу не видел такого количества бабочек. Их расплющенные тела залепляли ветровое стекло и постепенно снижали видимость.

Нейлсон включил дворники и нажал на кнопку, подающую воду. Дворники заработали, а воды не было.

«Проклятье, — подумал он. — Опять не заполнили омыватель, а теперь из-за них бабочки закрыли все стекло».

Он снизил скорость, всматриваясь в свободные места стекла, и стал ехать еще медленнее. Через минуту чистых мест на стекле не осталось. Нейлсон посмотрел на спидометр —