— Рабы.

— Что?

— Рабы, говорю. Сколько их на веслах болтается прикованных без дела? Многие из них раньше были солдатами или пиратами… какая сейчас разница.

— Подожди, ты хочешь позвать рабов защищать город? Ты в своем уме?

— Конечно, если их потом снова вернуть на весла, то они вряд ли загорятся желанием воевать, но вот если выжившим пообещать свободу…

Конрон взмахнул руками и выругался.

— Они рабы!

— Но они же не родились рабами. Думаю, можно просто предложить им выбор: либо остаться рабами, либо встать на защиту города, а после выжившим предложить свободу.

— Да они разбегутся, едва мы снимем с них цепи!

— Из закрытого города? Куда? Хотя, может и найдется кто особо хитрый, но таких вешать как дезертиров.

— А где я найду командиров для них? Думаешь, хоть один тир согласится командовать ими? — Похоже, Конран почти сдался.

— Я могу взять их под свое командование и ничего зазорного тут не вижу. В общем, на твой план можно согласиться только при условии, что у меня будет достаточно солдат. Мы ведь не знаем, сколько рабов решит рискнуть ради свободы… Только… Если мы что-то обещали, мы должны обещание сдержать. Иначе…

— Я своим словом не разбрасываюсь! — нахмурился Конрон. — Если моим именем им будет обещана свобода, они её получат. Ладно, можешь собирать свою армию рабов, а с Лиромом я сам поговорю.

— Тогда давай обсудим сигналы…

Следующие три дня опять сплошные трудовые будни, когда и спать получалось урывками. Все спешили изо всех сил. Одна радость — оказалось, что барон застрял на несколько дней, осаждая замки. То ли не хотел оставлять их в тылу, то ли был настолько уверен в успехе, что не торопился, как считали Конрон и Лиром. У Володи была своя версия — барон Розентерн просто придерживался определенного графика, чтобы не слишком опередить наверняка уже выдвинувшийся флот. Ну и опорные пункты в тылу в виде замков разных феодалов тоже не помешают — хорошая защита от неожиданностей. На это он и указал Конрону. Тот резко помрачнел и задумался.

— Одно хорошо — барон дал нам дополнительные три или четыре дня. Надо их использовать с толком. Пусть еще мешков с песком приготовят.

Конрон поморщился, но кивнул.

— Скорее бы бой, — буркнул он.

Снова бесконечные инспекции, бесконечные метания из одного конца города в другой, от складов в порт, из порта к воротам, от ворот к тренировочным полям. Сейчас Володя наблюдал, как уже наловчившиеся бригады грузчиков быстро возводят стену из мешков, укрепляют её вбитыми в землю кольями, накидывают сверху рыболовные сети. Потом так же сноровисто её разбирают. Похвалив Филиппа, Володя отправился на берег, чтобы немного отдохнуть у моря. Для отдыха лучше идти не к причалу, а чуть в сторону, где можно посидеть на песочке… только не учел, что и пляж сейчас гудит как растревоженный муравейник: дети разных возрастов таскали пустые мешки, аккуратно ставили и, шустро работая разной формы черпаками, заполняли их песком. Самые младшие, держали горловину.

Володя, отмахнувшись от офицера охраны, чтобы те совсем уж не наступали ему на пятки, чуть выехал вперед, наблюдая за работой. Вот подъехала очередная телега и уже взрослые торопливо грузили на нее заполненные мешки, после чего тут же уехали, чтобы уступить место новой телеге.

— Сам такой! — услышал Володя чей-то звонкий и возмущенный вопль. Мальчик обернулся. Какой-то мальчишка, совсем пацан, лет девяти в простых холщовых штанах и рубашке навыпуск, гневно уперев руки в бока, наступал на мальчишку постарше. Из-за бесформенной шапки, которую носил малец, его лица практически невозможно было рассмотреть. Старший мальчишка почему-то под этим напором пятился, не пытаясь дать отпор.

Володя поймал себя на том, что ему хочется очутиться среди той шумной оравы, которая сейчас собралась вокруг спорщиков, подбадривая одного или другого. Мальчик хотел уже отвернуться и отправиться по своим делам, когда старший мальчишка бросился в атаку, выставив вперед руки.

— Ох… — Володя замер, вытаращив глаза. Это же совершенно точно кайтен-нагэ — бросок вращением. Причем выполнен прием поразительно чисто. До сегодняшнего дня Володя считал, что в этом мире только он применяет приемы айкидо, но этот малец…

Володя замер с открытым ртом. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы прийти к несложному выводу, еще несколько, чтобы осознать этот факт. Выругавшись, он соскочил с коня и быстрым шагом направился к дерущимся. Впрочем, какие там дерущиеся — малец прижал своего противника и теперь удерживал его болевым захватом так, что тот и дернуться не мог и неважно, что на голову выше. Мальчик ускорил шаг. Заметив приближение благородного, ребята торопливо отодвигались, опасливо косясь на дворянина, идущего к ним с гневным выражением на лице. Его они знали, поскольку мальчик несколько раз приезжал на берег иногда просто отдохнуть, иногда понаблюдать за работами, так что теперь все торопливо кланялись, гадая, чем вызван гнев князя и чем это им может грозить. Малец, удивленный воцарившейся тишиной, поднял голову и встретился взглядом с приближающимся князем. Испуганно пискнул, вскочил и бросился бежать.

— Задержите его! — рявкнул Володя.

Спорить никто не рискнул, вдогонку за беглецом бросилось сразу несколько человек и Володя сумел понаблюдать редкое зрелище — довольно неплохое исполнение кокю-нагэ, коси-нагэ и разнообразных приемов освобождения от захватов. Но тут малец охнул и присел, схватившись за бок, снова выпрямился, но мгновенная потеря темпа… да и противников слишком много… вскоре его крепко держали за руки и даже за ноги, которыми тот неплохо пинался… правда только одной ногой, вторую он явно опасался поднимать высоко. Или же, что вернее, это движение причиняло ему боль. Малец пару раз дернулся, но поняв, что вырваться не удастся, обреченно повис в руках противников, опустив голову.

Володя подошел и одним движением сдернул шапку, потом вытащил нож и перерезал тесемку, которая плотно перетягивала волосы «мальца», и теперь они свободно падали «ему» на плечи. Ребята дружно ахнули и от растерянности даже отпустили «мальчика», вдруг оказавшегося девочкой. Та немедленно этим воспользовалась и пнула одного из обидчиков, но тут же оказалась поймана за шкирку.

— А теперь ты мне объяснишь, что все это значит!

Аливия подняла на Володю невинные глазки.

— А что? Ты целыми днями на укреплениях! Я тоже хочу помочь! Я имею такое же право!

— Какое право??? Ты соображаешь, что делаешь? Да ведь еще и отец, наверняка не знает где ты… Наверное с ума сходит! Ты о нем подумала?

— Я тоже хочу защищать город! — упрямо сжала губы Аливия.

— Вот что, защитница, ты сейчас же… немедленно отправишься домой, а вечером я обязательно зайду и самолично выпорю. Обещаю!

— Ага. Сейчас прям! — буркнула девочка. В то, что Володя ее выпорет — она не верила ни капельки, только обещает, хотя отругает, конечно.