С 1937 сотрудничал в исследовательском обществе «Сева». Сотрудник аппарата японской секретной службы, назначен принцем Коноэ советником кабинета по вопросам Китая (1938), одновременно консультант исследовательского бюро Южно-Маньчжурской железнодорожной компании (опорный пункт японского шпионажа в Китае). С августа 1939 редактировал «производственный» ежемесячный отчет ЮМЖДК.

Арестован 15.10.1941, приговорен к смерти (январь 1943), казнен.

Озолс Волдемар (в российской армии: Озол Вольдемар-Оскар Анжеевич; пс.: Золя)

17.10.1884 – с. Выдрея, под Витебском – 05.06.1949 – Пиебалга, Латвия.

Родился в Выдрее под Витебском в семье рабочего. В 1891 его семья переехала в Ригу, где он закончил городскую школу им. Империатрицы Екатерины II и в 1904 поступил в Виленскую пехотную школу. В это же время он вступает в Латвийскую СДРП. В 1911 поступает в Николаевскую военную академию в Петербурге, которую заканчивает в мае 1914 с дипломом первой степени.

Во время Первой мировой войны Озолс участвовал в боях на Кавказском фронте, где проявил себя храбрым и инициативным офицером. В ноябре 1915 его переводят на Западный фронт и назначают начальником штаба 55-й дивизии, а в феврале 1916, после завершения формирования латышских частей, – начальником штаба 2-й латышской стрелковой бригады.

После Февральской революции Озолса избирают председателем Исполнительного комитета съезда латышских стрелков (Исколастрел), и на этом посту он остается до августа 1917. Когда произошла Октябрьская революция, Озолс встал на сторону большевиков и в декабре 1918 был направлен в Латвию для организации там партизанского движения. Однако в скором времени его арестовали как «красного шпиона», посадили в лиепайскую тюрьму, а потом выслали из Латвии. Но уже летом 1919 он возвращается в Ригу и назначается начальником оперативного отдела Генштаба латвийской армии.

В последующие годы Озолс играл видную роль в политической жизни Латвии, являясь одним из руководителей оппозиционного «Рабочего союза», а затем, по некоторым свидетельствам, именно тогда, в конце 1920-х – начале 1930-х, он впервые вступил в контакт с представителем Разведупра РККА О. Стиггой. В мае 1934 после государственного переворота, совершенного К. Улманисом, Озолс был арестован, а 18 июня 1935 выслан из Латвии и обосновался в Литве.

В 1936 после начала Гражданской войны в Испании республиканское правительство пригласило Озолса в испанскую армию. Там он в звании генерала работает в штабе интербригад. А после поражения республиканцев он выезжает во Францию. Здесь его застало известие о вхождении Латвии в состав СССР. Он немедленно обращается в советское посольство с просьбой о возвращении на родину, но военный атташе предлагает ему работать на благо Родины в другом качестве. Так Озолс становится резидентом нелегальной резидентуры, получившей название «Золя». Его предложения о составе резидентуры были рассмотрены и одобрены в Центре, и к 1941 он уже имел источники во Франции и Германии. В июне 1941 ему передали радиопередатчик для связи с Центром, но освоить его он не успел. После нападения Германии на СССР его связь с Москвой прервалась на долгие два года. А когда встреча с московским представителем наконец состоялась, жизнь Озолса была подвергнута серьезной опасности. Дело в том, что в течение 1942–1943 гестапо разгромило практически все нелегальные резидентуры Разведупра во Франции, а затем начало использовать арестованных резидентов Леопольда Треппера («Отто») и Анатолия Гуревича («Кент») в радиоигре с советской разведкой. Так, под контролем гестапо Треппер с января 1943 установил радиосвязь с Москвой и начал передавать дезинформацию. Однако ему удалось через связного из Французской компартии известить Центр о своем аресте. После получения сообщения Треппера Москва с июня 1943 начала вести радиоигру с немцами в своих интересах. Но методы, которые при этом использовались, нельзя назвать гуманными. Для того чтобы убедить гестапо в том, что оно владеет ситуацией, Центр 14 марта 1943 дал указание Трепперу установить через Гуревича связь с французской резидентурой «Золя». Это решение Москвы фактически подписывало Озолсу смертный приговор. Уже в июле 1943 гестапо устанавливает адрес, по которому проживает Озолс. После этого Гуревич сообщает в Центр о том, что обнаружил «Золя». Тогда из Москвы приходит еще одно сообщение с указанием «Кенту» встретиться с «Золя». Эта встреча состоялась 1 августа 1943 в парижском кафе «Дюпон» на площади Терн. Озолс пришел на встречу без всяких сомнений – у него не было никаких оснований не верить «представителю Центра», так как его письмо было подписано знаком «Зет», как это было обусловлено заранее на случай восстановления прерванной связи. Из окна кафе ему были хорошо видны какие-то люди, явно не гуляки, а несшие дежурство. «Вас очень хорошо охраняют», – заметил Волдемар своему собеседнику. «Да, это у нас умеют делать», – подтвердил «Кент». Во время этой встречи Озолс рассказал Гуревичу о себе и о своей группе. О том, как в 1940 получил указание создать нелегальную резидентуру. О том, как ему передали рацию, но не удалось найти радиста. О том, как после вступления немцев во Францию он скрывался в Нормандии. Правда, он не сказал Гуревичу о том, что в 1940 у него был контакт с Треппером. В свою очередь, «Кент» дал указание Озолсу активизировать работу и усилить агентурную сеть за счет французских техников и чиновников, которые могли бы поставлять информацию. После встречи с Гуревичем Озолс незамедлительно приступил к выполнению его указаний, и уже в декабре 1943 установил контакт с 65-летним отставным капитаном французской армии Полем Лежандром. Лежандр, с конца 1940 руководивший подпольной группой французского Сопротивления «Митридат», которая действовала в районе Марселя, согласился сотрудничать с Озолсом, считая, что он работает на Советы, а значит, они борются против общего врага. В январе 1944 Лежандр встретился с Гуревичем. При этом Лежандр сообщил, что его жена арестована и депортирована. Гуревич пообещал освободить ее, из чего Лежандр сделал вывод о том, что советские разведчики обладают громадными возможностями. Он передал Гуревичу полный список своих агентов в Марселе, что помогло гестапо взять под контроль сеть «Митридат» и использовать ее для получения информации о военных планах союзников. А как пишет полковник Ведель из Абвера, сеть Озолса – Лежандра использовалась для того, чтобы проникать в подпольные организации Французской компартии и выяснять, какого рода сведения вызывали наибольший интерес Москвы. Составил отчет о группе Озолса – Лежандра и американский летчик Мозес Гатвуд, сбитый летом 1944 над Францией и нашедший убежище у членов организации Озолса. В конце 1944 он сообщил в Управление стратегических служб (УСС) США сведения, из которых следует, что уже в июне 1944 группа Озолса полностью находилась под контролем гестапо. По мнению УСС, организуя бегство Гатвуда через Испанию, люди Озолса не могли не поставить об этом в известность немцев, которые хотели использовать побег для установления контактов с союзниками. Впрочем, возникает вполне законный вопрос: почему гестапо не арестовало членов групп Озолса и Лежандра? Очевидно, по ряду причин. Во-первых, в середине 1944 Гуревич завербовал начальника зондеркоманды во Франции Паннвица, и тот как агент советской разведки не был заинтересован в аресте людей Озолса и Лежандра. А во-вторых, во время одной из встреч с Озолсом Гуревич приказал ему перевести всех его людей на нелегальное положение, благодаря чему все они благополучно дожили до разгрома немецких войск во Франции. После освобождения Франции войсками союзников Озолс и Лежандр 7 ноября 1944 были арестованы французской контрразведкой (DST) по обвинению в шпионаже. При обыске в доме Озолса в руки полиции попал доклад, который он подготовил для передачи заместителю «Кента». Из этого доклада было видно, что Озолс действительно считал, что работает на советскую разведку. Этот доклад сыграл положительную роль в освобождении Озолса из французской тюрьмы и передаче его советским властям. В скором времени по требованию сотрудника советской военной миссии во Франции полковника Новикова Озолса и Лежандра отпустили. После освобождения Озолс до 17 мая 1945 оставался в Париже и работал в советском торгпредстве, а потом вместе с женой вернулся в СССР. Прибыв в Москву, Озолс написал подробные отчеты о своей разведработе для военной разведки. Один из немногих вернувшихся резидентов «Красной капеллы», он не подвергся аресту, что само по себе является поразительным фактом. От предложенной должности преподавателя в военной академии отказался и 22 июля 1945 вернулся в Ригу. Там он с осени 1945 работал в Латвийском государственном университете и Рижском педагогическом институте, где преподавал военную географию и геодезию.