Итоги дня:

1. Со школой милиции для Муры пока придется подождать.

ВОПРОСЫ ДНЯ:

1. Все ли полковники ФСГДД находят пакеты из-под пельменей «Дарья», если их ни на минуту не оставляют одних? Или только наш? Может быть, он жульничал и подглядывал? Или хорошие профессионалы умеют идентифицировать разные шуршания на слух?

2. Кисуля Сергеевич будет мне звонить, зачем?

Похоже, что Ирка-хомяк не отходила от окна, поджидая, когда уедет синий «мерседес». Не прошло и пары минут после ухода полковника, а она уже сидела напротив меня.

– Петр Иваныч сказал, этот полковник твой редкий шанс, – возбужденно сказала она. – Знаешь, какие у него номера?..

Зачем мне знать, у кого какие номера, я и свои-то не помню. Жаль, что так и не удалось узнать, кто же он такой, опять забыла спросить.

– Ты сама-то понимаешь, что это твой редкий шанс? Петр Иваныч считает, что кроссворды – это такой способ ухаживания.

– Не думаю, что мы с полковником рассматриваем друг друга в этом контексте, – томно сказала я.

На самом деле во мне все пело: да, да, у меня начинается новая жизнь! Вряд ли Кисуля Сергеевич приходил ко мне отведать пельменей «Дарья» и еще потому, что я знала слово «треш». Конечно, я ему нравлюсь! Стоило только решить, что я свободна, и вот! Вот! Вот!

Вечером зашел Морковский. Принес творог с рынка. Сказал, я очень легкомысленно отношусь к Муриному поступлению в институт. Считает, репетиторов недостаточно, нужно сходить с Мурой к нужным людям, от которых зависит. Он сам найдет этих людей и сам сходит. Зачем? Познакомиться, поговорить.

Моя новая жизнь в данный момент представлена:

1. Морковским.

2. Кисулей Сергеевичем.

3. И это только начало.

Поздно вечером позвонил Боба. Послал мне диск какой-то оперной певицы. Ни за что не буду слушать.

– Особенно хороши номера пять, семь, десять, пятнадцать и все после пятнадцатого.

– Так много?

Скажу, что больше всего мне понравились номера четыре, шесть и тринадцать – покажу, что у меня независимый вкус.

26 марта, пятница

11:25, в университете, в курилке.

Подошла Наташка с первого курса. Грустная, какая-то полинявшая. Задала мне странный вопрос:

– А как вы думаете, можно без спонсора?

Наташка влюбилась. И теперь ей не нравится ее спонсор.

– Я влюбилась навсегда, – торжественно произнесла Наташка, – как в книжке, понимаете? В Сережу со второго курса, он у вас учится. Правда, он необыкновенный?

– Правда. Сережа куда лучше любого спонсора.

Видела я этого Сережу – одни уши. Как у спаниеля. Хороший мальчик.

14:30, на лекции. Звонок.

– Срочно приезжайте домой, – раздался мужской голос в трубке. – У вас сработала сигнализация.

Я засмеялась, понимая, что это шутка, потому что у меня не было никакой сигнализации. Но мне было интересно, чья именно шутка, поэтому я быстренько закончила лекцию и поехала домой.

У меня дома сидели полковник ФСГДД Кисуля Сергеевич, Ирка-хомяк и Петр Иваныч, почему?

Оказалось, что утром, когда я ушла в университет, мне поставили сигнализацию.

– Это ваша совместная шутка? – спросила я. – Смешно.

Оказалось, никакой шутки.

– Так жить нельзя, поняла, Кисуля? Вот у тебя на тумбочке валяются ключи – приходи и бери кто хочешь. Я вчера взял один, а ты даже и не заметила.

Кисуля Сергеевич сделал мне подарок – поставил сигнализацию. Вчера за разгадыванием кроссвордов ему не понравился призрак Ирки-хомяка. И вот около двух часов дня, пока я читала лекцию, Ирка-хомяк зашла ко мне.

– Я хотела взять свой белый шелковый шарфик. К синей блузке, понимаете, Сергей Сергеевич? – возбужденно пояснила Ирка.

По-моему, она была в шоке – зачем Кисуле Сергеевичу эта наша девичья возня с белыми шарфиками? Кстати, белый шарфик я от Ирки спрятала в ящик письменного стола. Посадила пятно и боялась ей сказать.

Так вот, пока ничего не подозревающий Хомяк искала шарфик, приехала группа захвата.

Группа захвата велела Ирке принести паспорт. Заплаканная Ирка нашла шарфик в ящике письменного стола («вечно ты ничего не кладешь на место!»), вызвала с работы Петр Иваныча и отправилась за паспортом.

– А тут я, – довольно сказал Кисуля Сергеевич, – заглянул к тебе, Кисуля, по дороге. Думал, может, ты уже дома.

Кисуля Сергеевич спас Ирку от группы захвата. Сказал: «Всё в порядке, ребята, езжайте, я сам все проверю».

И тут приехала я.

– Вы паспорт-то проверьте, Сергей Сергеевич, – сказал Петр Иваныч.

Кисуля Сергеевич удивленно посмотрел на него и молча пролистал Иркин паспорт. Всё в порядке.

– Вот видишь, всё в порядке, Сергей Сергеевич проверил, – сказала мне Ирка-хомяк.

Петр Иваныч с Иркой ушли домой, и мы остались одни.

Кисуля Сергеевич проследовал на кухню и привычно достал коньяк. Если я каждый день буду вести с ним приятную беседу за коньяком, я могу опять стать алкоголичкой (позор в Коробицыне).

Оказывается, в тот день, когда я нечаянно наехала на его фару, Кисуля Сергеевич был очень растерян, иначе мне ни за что не удалось бы так ловко его окрутить, – так он сказал. В тот день он развелся с женой.

Я сидела и профессионально кивала, как китайский болванчик, и, видимо, мой профессионализм и послужил причиной того, что Кисуля Сергеевич рассказал мне свою жизнь. Не всю жизнь, только личную. Неужели он считает, что мы уже состоим в таких отношениях, когда мне нужно все про него знать?

Так вот. Он вообще не верит женщинам. Например, в девяностом году в Сингапуре он впервые попал к проститутке – было интересно, как там у них. У них было так: пятьдесят долларов и большая очередь. Ну и наконец наступила его очередь.

– Знаешь, что она мне сказала? – спросил Кисуля Сергеевич. – Мне, говорит, так с тобой хорошо! А я ей не поверил.

Я засмеялась – думала, он рассказывает анекдот. Оказалось, нет.

Кисуля Сергеевич ни разу не встретил близкую душу, с которой ему было бы хорошо долгое время. А те кратковременные души, которыми он вынужден был пользоваться, только подрывали его здоровье и моральный авторитет.

Я молчала. Как печально. Смотришь на кого-то важного и думаешь про него: вот он какой важный, и жизнь у него важная. А присмотришься поближе – вовсе он не важный, а такой, как все, со слабостями, с комплексами всякими… Это как «для камердинера нет великих людей». Но ведь я же не собиралась быть камердинером полковника!..

– А вот ты не врешь, – тяжело произнес Кисуля Сергеевич.