Его левое бедро серьезно повредил белый огонь, выпущенный женщинами, которые неожиданно напали на них. Это было одной из причин того, что он нырнул в реку, когда его группа бросилась прочь от места высадки. Казалось, ничто не могло уничтожить это мерзкое дерьмо.

Эхо их пронзительного хохота еще долго слышали продиравшиеся сквозь заросли джунглей наемники. Если бы у него была хотя бы еще минута, чтобы разгрузить снаряжение, то он бы успел создать оборонительный периметр, и результат оказался бы совсем другим. Но самое ужасное заключалось в том, что эти коварные женщины получали от всего этого удовольствие. Когда объятые паникой наемники побежали, они стали обмениваться радостными репликами. Для них это была игра, некий вид активного отдыха.

Насколько он понял, они не были людьми. Шас Паек не был ни суеверным, ни религиозным человеком. Но он знал наверняка, что зло, которое обрушилось на Лалонд, не имеет ничего общего с Латоном, и что с ним не справиться Террансу Смиту и его сброду.

Он подошел к берегу и стал подниматься наверх. Корни оказались ужасно скользкими. Его левая нога почти не двигалась, а спина и руки сильно обгорели. Усиленные мышцы ослабли от истощения. Вставляя локти и правое колено в трещины, он, используя их как рычаги, медленно, но верно поднимал свое тело наверх.

Эти женщины, похоже, так и не поняли, на что способны модифицированные тела. Он без труда мог продержаться под водой четыре часа. Способность управлять биохимическими процессами своего организма порой бывает весьма полезной.

Преодолев последние метры, отделявшие его от верхнего края заросшего растительностью берега, Шас скатился под защиту изогнутого ствола какого-то дерева. Только после этого он позволил себе изучить дурные новости, которые ему предоставила медицинская программа нейронных процессоров.

На незначительные ожоги тела сейчас можно было не обращать внимания, хотя в конечном счете и их придется лечить. Сгорела почти половина внешней части его бедра. Сквозь разрывы в обуглившейся мышечной ткани проглядывала силиколитиевая кость. Лишь полное восстановление могло заставить его ногу снова функционировать. Он стал вытаскивать длинных белых червей из отверстий, которые они проделали в открытой ране.

Когда на них напали женщины, он даже не успел взять свой мешок. На нем был только ремень с личным снаряжением. «Все же это лучше чем ничего», — флегматично подумал он. В нем находились два небольших медицинских пакета с нейронными процессорами, которыми он как старомодными бинтами перевязал верхнюю часть своего бедра. Они не закрыли рану даже наполовину, но должны были не допустить попадание отравленной крови и местных бактерий в неповрежденную часть его кровеносной системы. «Остальное будет гнить», — мрачно подумал он.

Проводя осмотр своих запасов, Шас обнаружил, что располагает аптечкой, лазерным пистолетом с двумя запасными магазинами, небольшим ножом с атомным лезвием, гидроуглеродным анализатором, который определял токсичность растений, термическим стимулятором размером с ладонь, и пятью электронно-разрывными гранатами. Кроме того, у него был навигационный блок, а также блок-детектор биохимического состава, и блок-детектор электронного оружия. Но он остался без коммуникационного блока, что было плохо, так как он не мог ни выйти на связь с Террансом Смитом и обратиться к нему с просьбой об эвакуации, ни выяснить, уцелел ли хоть кто-нибудь из его группы.

И, наконец, имелся ядерный заряд мощностью в килотонну, привязанный к его боку ремнями. Это на вид совершенно безобидное устройство представляло собой карботаниевую сферу диаметром двадцать сантиметров.

В течение пяти минут Шас обдумывал ситуацию, в которой оказался. Затем он стал вырезать из древесины вишневого дуба шину для ноги и костыль.

Скрытая за видимым горизонтом сингулярность возникла в двухстах двадцати тысячах километрах над Мурором. Ее обладавшая колоссальной плотностью масса отклоняла потоки фотонов и элементарных частиц. За шесть миллисекунд она увеличила свой первоначальный субатомный размер до диаметра пятьдесяти семи метров. Когда она приобрела все пространственные измерения, ее внутренние силы заставили исчезнуть видимый горизонт.

«Леди Макбет» падала на газовый гигант. Ионные двигатели выбрасывали длинные струи холодного синего пламени. Они пытались остановить легкое вращение корпуса, причиной которого был выброс охлаждающих газов. Выдвинувшиеся панели термосброса пылали красным цветом, удаляя излишнюю тепловую энергию, которая накопилась во время ужасного полета сквозь атмосферу полярного пояса Лалонда. Сенсоры вели наблюдение за состоянием близлежащего космического пространства, выявляя опасные объекты, а навигационные системы определяли точное положение звездолета.

Не скрывая облегчения, Джошуа шумно выдохнул воздух.

— Молодец, Дахиби. Отличная работа, да еще в такой ситуации.

— Бывали ситуации и хуже.

«Да, его не обольстишь».

— Сара, ты уже заблокировала неисправные системы?

— Мы скоро закончим, — сказала она вежливо. — Дай мне еще пять минут.

— Да, конечно, — после тяжелых перегрузок, которые они испытывали на орбите Лалонда, невесомость оказывала чрезвычайно расслабляющее воздействие. «Если сейчас она только даст ему знать…»

— Там был настоящий ад, — сказал Мелвин.

— Теперь мы довольно далеко от него, — прогрохотал Варлоу.

— Жаль разведгруппы, попавшие в ловушку на планете, где полно людей, которые так ведут себя, — Мелвин замолчал, а затем осторожно посмотрел на Джошуа.

— Она знала, что ее ждет, — сказал Джошуа. — Я сделаю то, что я сказал насчет возвращения к Лалонду.

— Реза Мейлин знал, на что идет, — сказал Эшли. — Она будет с ним в безопасности.

— Верно, — полетный компьютер передал сигнал тревоги нейронным процессорам Джошуа. Он открыл доступ к данным сенсоров.

На сине-зеленых пятнах тех участков Мурора, где бушевали ураганы, выделялись белые отметины аммиачных циклонов. Примыкавшее к слою облачности бронзовое ожерелье колец, состоявшее из двух основных частей, между которыми находился участок свободного пространства, уходило в космос на сто восемьдесят тысяч километров. Газовый гигант имел целых тридцать семь естественных спутников, диаметром от четырехсот до двух тысяч километров. Самый крупный из них, M-XI, назывался Кедди и обладал плотной атмосферой, которая состояла из азота и метана.

Орбита Этры, проходившая в двухстах тысячах километрах от газового гиганта, находилась достаточно далеко от внешнего края колец, что уменьшало опасность столкновения с отбившимися от них частицами. Семя, из которого выросло обиталище, было доставлено в систему в 2602 году. Почвой, в которой оно развивалось, стал богатый минералами астероид. Через тридцать лет из семени должна была вырасти структура, пригодная для жизни человека, а еще через двадцать лет она должна была достичь расчетной длины, которая составляла сорок пять километров. Но уже теперь, спустя девять лет, ее длина достигла трех с половиной километров.