5 лет пройдет, мы сойдемся, когда нам с тобой будет по 35 лет, а впереди еще будет 115 лет счастливой жизни.

Яна:

– Хорошо, тогда, в принципе, все.

Литвак:

– Сколько вы вместе?

Яна:

– Года три.

Литвак:

– Ему сейчас 24, а тогда было 21. Он же «дешевый» человек, а с «дешевым» нельзя иметь дела. С «дешевым» потом еще и не расстаться. С «дорогим» расстаться легко. Если вы встретили состоявшегося мужчину и отказали ему, что он сделает? Возьмет и уйдет. Самое большее – спросит: «Чего мне не хватает? Пойду учиться».

Яна:

– Самое главное – что я сказала, чего ему не хватает, каких качеств он не наработал. Он потом пришел ко мне и сказал: «Я же изменился». Я говорю: «Этого недостаточно».

Литвак:

Это же совершенно другая ситуация. Ты от него уходишь. Ты же пошла нарабатывать качества. А рассуждала так: ты меня устраиваешь, но я не могу быть с тобой. Я же самоуверенная дурочка. Раз самоуверенная, значит, дура. Это дураки самоуверенны, а умные люди всегда не уверены.

Разговор с Сергеем о подавлении раздражения на работе

Сергей:

– Мой отчет за последний месяц. Наконец-то почти перестал орать из-за закрытых стекол своего автомобиля на нерадивых водителей, которых теперь воспринимаю как досадное явление природы, а не как препятствие на моем учебном водительском полигоне. Раздражение ушло. И удовольствие от езды стало более полным.

Литвак:

– Водители, кто из вас еще ругается?

Голоса из зала:

– Все!

Литвак:

– Берн говорил, что сплетничают все. Только сплетничать надо о ком? О третьих лицах. Например, моему другу сплетничать о моей жене не стоит. А о другой чьей-то жене можно. Все немножечко сплетничают, и им становится легко, что языки поточили. Так же и с руганью. Призываю вас: не ругайтесь. Что главное в движении? Безопасность. Вы поругали – душу отвели. Только подумайте, почему вам ругаться хочется, какой у вас там непорядок? Обычно, когда ты ругаешься по ерунде, значит, есть какая-то серьезная нерешенная проблема.

Я придумал один афоризм: «Никто из мухи слона не делает. Но если снаружи кто-то проделал дырочку, муха делает дырочку, то изнутри, из вас, хочет вылезти слон». Через эту дырку. Несерьезных проблем не бывает. Раз есть эмоциональная реакция, то этому есть какая-то серьезная причина, которая часто не осознается.

Когда идет эмоциональная реакция вашего партнера на вас, надо понимать, что вы не можете эту реакцию вызвать. Вызвал кто-то другой вышестоящий, а ему надо как-то разрядиться. И он использует случай. Вот пример. Женя получил втык от начальника за ерунду. Он не выполнил какую-то мелкую, его личную просьбу. Не то чтобы не выполнил, а выполнил на сутки позже. Тот: «Я тебя никогда не прощу». Мы выяснили, что, наверное, кто-то на него сильно надавил. И он никак не мог справиться с эмоциями. И тут Женя действительно что-то серьезно не выполнил. И шеф разразился так, что хоть на следующий день увольняйся. Женя спрашивает меня: «А что делать?» – «Да ничего не делать, подожди». Если начальник на вас орет, пожалейте его. Вы же понимаете, это же признак его слабости, когда он на вас кричит. Зачем мне кричать на моего подчиненного, если я могу его просто уволить? Зачем кричать?

Вы поругали – душу отвели. Только подумайте, почему вам ругаться хочется, какой у вас там непорядок? Обычно, когда ты ругаешься по ерунде, значит, есть какая-то серьезная нерешенная проблема.

И буквально через неделю этот же начальник предложил его на повышение. А самого начальника смещают. Наверное, если он узнал это сейчас, то гроза, наверное, была тогда. А потом она закончилась, и она разрядилась. Это реальный случай.

Всегда, когда на вас кричит начальник, пожалейте его. Пожалеть так: бедненький, ему досталось. Ему можно ничего не говорить, в душе его пожалейте, у вас сразу изменится выражение лица. А так… Он и сядет, осечется. Пожалейте.

У нас был начальник такой. У него в семейной жизни все было отвратительно, жена ему рога ставила, не любила его, и он приходил на работу, а ему надо было где-то разрядиться. И для подчиненных главное было – не попасться ему под руку в эту минуту. Хорошая практика. Я стал смотреть на него, как на тренажер. А я был старшим ординатором отделения. Он в те отделения, где я работал, не приходил. Почему? Я знал, какие он ставит диагнозы. Я всем давал инструкцию, как надо отвечать. И он не мог разрядиться, не было оснований. И он стал ходить в другие отделения. У нас был идиот, который ему возражал – по делу, но не надо было. Начальник всегда прав. Он разрядится, потом с ним было можно решать какие-то проблемы.

Мой совет пригодился. А так бы ты пошел объясняться. У Чехова есть шикарное произведение «Смерть чиновника». Он в театре чихнул на лысину большого начальника, обрызгал, пошел извиняться. А тот: ничего, мелочи… Чиновник не успокоился, пришел опять просить прощения, а потом еще и еще. И тот уже рассвирепел, наорал на него, чиновник и помер. Достал его своими извинениями. Это такие мнительные психастеники.

Сергей:

– Приятно радует постепенное освоение логикой, особенно ее первого закона, что говорить надо об одном и том же понятии вещей. Теперь время, потраченное на определение понятия разговора, с лихвой окупается последующим обсуждением вопроса. Просто по работе приходится очень часто выяснять отношения.

Пытаясь изменить свою тираническую составляющую в личностном комплексе, стараюсь и на работе, и дома больше прислушиваться к тем, кого раньше давил. Указательную речь поменял на деловую и просительную, на работе даже перешел на «вы» в категории сотрудников, которые ниже меня. Сперва смотрели странно, но за месяц вроде бы привыкли.

Литвак:

– Это точно мое влияние. За всю свою работу в медицине я ни разу на «ты» к медсестрам не обращался. «Ты» – что-то такое теплое. Его заслужить надо. Она ко мне на «ты» обратиться не имеет права никогда. У врача такое право есть. Как только она поступала в мединститут, я уже мог к ней на «ты» обратиться. Кстати, это тоже очень интересный прием. Переходите сразу на «вы» с человеком, с которым были на «ты», – и он поймет, что вы не хотите с ним иметь дело.

За всю свою работу в медицине я ни разу на «ты» к медсестрам не обращался. «Ты» – что-то такое теплое. Его заслужить надо. Она ко мне на «ты» обратиться не имеет права никогда. У врача такое право есть.

Сергей:

– Укрепляя