А за окнами бушевала буря, снег и ураганный ветер словно штурмовали бастионы темной крепости.

На следующий день к рукам и лицу Такка приложили компрессы. Порой казалось, что к нему возвращается сознание, и тогда варорцы пытались заставить его поесть, но он не мог даже сделать глоток воды.

Буран все не утихал, и ветер бешено выл за стенами башни.

На четвертый день лихорадка прошла, и Такк очнулся от забытья. Динк менял ему компрессы на лице и руках, как вдруг варорец произнес слабым голосом:

- Кто со мной? - Хотя Такк смотрел прямо на Динка, его глаза ничего не видели.

- Это я, Такк... Динк Веллер, - отозвался Динк, накладывая мазь на его правую руку.

- Привет, Динк. - Голос Такка был хриплым. - Дай мне, пожалуйста, попить. Мне кажется, что у меня в горле раскаленный песок.

Динк быстро налил в чашку воды, поднес ее к губам Такка и поддерживал друга, пока тот жадно пил.

- Не торопись, Таккер, - сказал Динк. - Врач велел пить потихоньку, маленькими глотками.

Такк осушил чашку, затем еще одну и вновь откинулся на подушки.

- Меррили... где Меррили?

- Она спит, Такк, - ответил Динк. - Она дежурила у твоей постели несколько ночей подряд. Она бы умерла от усталости, если бы мы насильно не отвели ее в постель: она уснула, едва голова коснулась подушки.

На потрескавшихся губах Такка заиграла слабая улыбка, он закрыл глаза, не говоря больше не слова. А Динк неслышно выскользнул из комнаты и побежал будить Меррили. Но когда он вернулся вместе с ней, Такк уже спал глубоким сном выздоравливающего.

Динк настоял, чтобы Меррили немедленно вернулась в постель, и она не стала возражать, ибо теперь знала, что ее баккаран поправится. Закутавшись в одеяла, она в первый раз за все это время уснула счастливым сном под завывания бушевавшего за окном ветра.

На следующее утро Такк с помощью Арча и Берта попытался встать с постели, заявив, что не хочет, чтобы за ним ухаживали, как за беспомощным младенцем. Но, едва встав на ноги, он чуть не потерял сознание.

Пришел доктор и сказал, что Такку необходимо подкрепиться. Меррили принесла ему легкий завтрак: немного жидкой каши, горячий чай и хлеб. Но он даже не смог все это доесть.

После завтрака Такк прилег на постель, а Меррили села рядом, и они стали тихонько беседовать. Такк часто засыпал прямо посреди разговора, и в такие минуты Меррили погружалась в собственные мысли, прислушиваясь к шуму ветра за окном и ожидая, когда проснется ее возлюбленный и они снова продолжат беседу. Они говорили обо всем на свете, и о важных вещах, и о разных пустяках.

- Король навещал тебя каждый день, - сказала Меррили. - Он очень беспокоился о твоем здоровье. Говорят, Гален начал улыбаться, только когда ему сообщили, что кризис миновал.

- Он будет хорошим королем, Меррили, - ответил Такк и, немного помолчав, спросил: - А как себя чувствует леди Лорелин, принц Игон и остальные?

- Все хорошо, - ответила Меррили. - Принцесса оправилась от болезни совсем недавно, ведь она тоже получила ожоги при вспышке Миркенстона, хотя и не такие серьезные, как ты. Но ей уже разрешили вставать, и последние два дня она провела, ухаживая за ранеными. Принц Игон был ранен в плечо и запястье, но его лечат самые искусные целители, говорят, что раны скоро заживут. Он тоже приходил навещать тебя, как и многие другие. Лорд Гилдор и Фландрена живы и здоровы, хотя у Фландрены рассечена щека, и шрам, вероятно, останется навсегда.

Меррили замолчала, потому что ее голос тонул в завываниях бури за окном. Когда ветер немного утих, она встала, подошла к очагу, разворошила кочергой угли и снова села на свое место.

- Этот буран - просто стихийное бедствие, Такк, - сказала она, натягивая одеяло на плечи. - Целое войско заперто здесь, в этом рюккском логове. Все раздражены, даже король, только один Брегга кажется довольным.

- Брегга? - удивился Такк, потому что прекрасно знал вспыльчивый нрав гнома.

- Да, Такк, - ответила Меррили, - и если бы не Брегга, у нас вообще не было бы возможности общаться с теми, кто находится в соседних зданиях. Брегга, несмотря на запрет, первым стал выходить из помещений, уж не знаю, как ему это удается, но, похоже, буря ему нипочем. Говорят, он даже выбирался из крепости и переходил через мост, хотя и не сказал никому, что ему там понадобилось.

Он также переводит из одного здания в другое короля Галена, принца Игона, леди Лорелин и остальных, и они рассказывали, что ураганный ветер и слепящий снег ему нипочем, - Брегга двигается так, будто вышел на прогулку.

Если бы не Брегга, бедные лошади умерли бы с голода, потому что людям было бы не пройти к конюшням, чтобы задать им зерна и напоить. Бедным животным тоже приходится не сладко, их ведь разместили в бывших стойлах коней Хель. Но благодаря Брегге они, по крайней мере, сыты.

Такк прислушался к завыванию ветра. "Значит, Брегга выходит за стены крепости", - размышлял баккан. Такку вспомнилось, как он наблюдал за надвигавшимся Диммендарком, перед Черной стеной вздымались клубы снежной пыли, слепившей глаза, и если буран, разбушевавшийся теперь, похож на то, что он видел, стоя на бастионах Чаллерайна, тогда действительно непонятно, как Брегге удается выбираться из крепости.

Меррили снова встала, подошла к окну и раздвинула тяжелые занавески. Звук ее шагов вывел Такка из задумчивости.

- Меррили, его в самом деле больше нет? - спросил Такк.

- Что, что? - переспросила дамми, оборачиваясь. - Извини, Такк, я не расслышала из-за ветра, что ты сказал.

- Диммендарка больше нет? Тьма и вправду рассеялась?

- Да, мой баккаран. Это правда, - ответила Меррили.

Такк опустил голову и посмотрел незрячими глазами на свои сложенные на коленях руки.

- О... как бы я хотел это увидеть.

Меррили еще раз взглянула на кружившийся за окном снег, и ее рыдания потонули в шуме бури.

Такк постепенно поправлялся, силы быстро возвращались к нему, ожоги почти зажили. Через два дня он уже смог передвигаться на костылях по коридорам. Но в основном он сидел в своей комнате, вытянув сломанную ногу, и беседовал с теми, кто приходил его навестить. А посетителей было много: Гален, Игон, Лорелин, Брегга, Гилдор, Фландрена, Убрик, воины, с которыми он вместе воевал и, конечно, варорцы, служившие в королевском войске. Почти все находили, что он держится молодцом, разговаривал он бодро и часто шутил. Но те, кто знал его близко, Меррили, Патрел, Гален, Гилдор, Лорелин и даже Брегга видели, что с бакканом творится что-то неладное. Они часто обсуждали это между собой, но не могли придумать, как ему помочь.

На восьмой день ветер начал понемногу стихать, теперь из окон можно было разглядеть очертания построек во дворе. Но буря еще продолжалась, и люди по-прежнему не могли выходить из помещения без помощи Брегги. Однако настроение у воинов начало улучшаться, все понимали, что ураган, налетевший с далекого моря Бореаль, скоро закончится. Раздражительность, владевшая всеми последние несколько дней, сменилась радостным ожиданием, и воины весело шутили и смеялись.