Так, по возведённому сильным ветром наносу, через который виднелись бегущие далеко внизу белые воды, под грохот Ознобного Потока и завывание ветра в проходе, ветра, рвущего одежды и волосы, словно желая порвать всё в клочья и унести с собой, знамёна Волка перебрались прямо через вершину перевала. Долго ещё войско карабкалось следом за ними. Каждый отряд, достигнув вершины, издавал крик, неслышный из-за грохота ветра и вод.

Ещё немного, и все мучения остались позади. Солнце, висевшее теперь низко, освещало за спиной воинов поднимавшийся над водопадом столб водяных брызг, над которыми виднелись радуги. Солнце освещало небольшую долину, представшую пред воинами. Она несколько круто спускалась на запад сразу от речного берега, а за западными склонами виднелась низкая гора, чьи отроги расходились по всей долине, делая последнюю похожей на щит с умбоном* посередине. Называлась она долиной Широкого Щита и была полностью погружена в сумрак, кроме той стороны, где поток частично ограждала ярко-зелёная трава, отделённая от гор стеной скал, наваленных в невообразимые груды со шпилями и неровными краями. Река, журчавшая между высокими серыми утёсами, разбросанными по её течению, становилась здесь шире и мельче, пока, наконец, собрав свои воды воедино, не ниспадала по трём косым ступеням в большой проход в нижней части долины.

С вершины перевала казалось, что преодолеть эти серые склоны легко, но воины рода Волка знали – это неверно. То были остатки моря расплавленного камня, который в далёкой древности стекал с Умбона, заполняя собой всю долину. Чем дальше он тёк, тем больше остывал, и та преграда, что сейчас громоздилась пред воинами, образовалась там, где его путь прервался, и он стал забором вокруг зелёной полянки. Остывавший каменный поток принимал разные формы, а дождь и ветер за долгие годы отшлифовали его, так что теперь он превратился в лабиринт, испещрённый узкими проходами, большинство из которых, если пойти по ним, вскоре приводили путника к тупику или же выводили обратно – туда, откуда он начинал свой путь, так что только те, кто до мелочей знал лабиринт, могли преодолеть его без непомерных усилий.

Теперь, посмотрев с высоты, на которой они находились, на зелёные луга у реки, воины увидели, что на вершине скалы развевается на копье красное знамя, а рядом с ним стоят три-четыре вооружённых человека в сверкающих под солнцем доспехах. Они махали мечами, и солнечные блики от этих мечей ослепляли воинов, замахавшим им в ответ. Это была передовая стража. В том месте, где они стояли, временами селились те, кто ходил в грабительские набеги на Серебряную долину. Посреди зелёной полянки была хижина из грубых камней и дёрна, в которой в плохую погоду могло укрыться человек двадцать.

Передовой отряд спустился с холма и начал свой путь через каменный лабиринт, что когда-то был озером расплавленного стекла, стараясь выйти к поросшим травой берегам речки. Прошло более двух часов, прежде чем первые воины выбрались на ровную полянку, и уже наступила лунная ночь.

Там войско и остановилось на ночлег. Все поели, легли на зелёную траву и заснули. Лучница провела Лучезарную и некоторых других женщин в хижину, но девушка решила не входить в неё, считая, что в таком случае Наречённая захочет остаться снаружи. Когда же вместе с родом Вола пришла Наречённая, то Лучезарная увидела, что дети Лесного Отца соорудили для неё самой убежище снаружи, подобное тому, что устраивает заяц. Девушка много времени проводила под голым небом Долины Теней и окружавших её гор, как Наречённая – на лугах Дола. Когда Наречённую попросили пройти в хижину, она скромно согласилась и легла с остальными вооружёнными женщинами.

Так прошла ночь, и когда затеплился рассвет, два военачальника были уже на ногах. Они обходили отряд за отрядом, желая убедиться, что всё в должном порядке и все вовремя проснулись. Когда солнце осветило красноватым светом восточные склоны Умбона, все уже позавтракали и были готовы двинуться в дальнейший путь. Около знамён протрубили рога, наполнив сердца воинов радостью. Это был последний раз, когда они трубили. По приказу военачальников впредь до начала атаки на Серебряную долину они должны молчать, ведь дальше войско будет подходить всё ближе и ближе к своим врагам, и, кто знает, вдруг случайные отряды смуглолицых окажутся около самого прохода. Тогда они услышат голос рогов и отправятся посмотреть, что происходит.

Знамёна Волка выдвинулись в путь, и воины передового отряда пошли через каменный лабиринт на север. Через два часа долина под Умбоном стала безлюдной. Все шли тем же порядком, что и за день до того, только на этот раз Лучезарная надела свою кольчугу и повесила на бок меч. Сердце её ликовало, а речи были веселы.

Когда все покинули долину под Умбоном, дорога была лёгкой и широкой. Река текла между низкими берегами, и проход скорее напоминал череду маленьких долин, чем обычное ущелье, как то, что начиналось за Долиной Теней. Но прошла треть дня, и проход вновь начал сужаться и мало-помалу подниматься. Наконец, стены скал подступили к самой реке, и те, кто смотрел на север, больше не видели дороги, а только камень. В этом месте Ознобный Поток поворачивал, приходя с востока многими водопадами, как в том ужасном ущелье, через которое проходили вчера. Здесь, между утёсами и водой, прохода не было – только крутящийся и бурлящий поток, так что те, кто не знал дороги, не понимали, куда им теперь предстоит идти.

Но Могучеродный повёл знамёна туда, где на дорогу выдавался большой утёс, почти свисавший над водой. Это было как раз на том углу, у которого ущелье сворачивало на восток. Воины пробрались за утёс, и тогда на другой стороне пред ними неожиданно открылся новый проход! Совершенно прямой, он был не шире двадцати футов. Скалы сжимали его, словно стены, и весь он, круто уходящий прочь, был завален камнями. По нему текла вода, часто заливая дно от края до края, но там было мелко. Эта дорога вела теперь войско к битве. Передовой отряд сразу же ступил на неё, повернувшись спиной к Ознобному Потоку.

Каким утомительным и страшным был этот прямой проход! Часто над головами нависали огромные камни, перекрывавшие дорогу и заслонявшие небо. И другого пути, кроме самого потока, у войска не было, а потому иногда приходилось идти по колено или глубже в воде, а иногда перепрыгивать с камня на камень над журчащей водой, а иногда устало ступать по выступу скалы над более глубокими местами. Воины напрягали все силы, чтобы пройти трудный участок дороги.

Так они и шли без устали, пока день не приблизился к концу. И вот, наконец, они достигли того места, где с севера в скале была небольшая расселина. Упавшие с неё камни завалили проход, запрудив поток. Его воды тонкими струйками пробивались сквозь эту дамбу из бассейна с противоположной стороны. Воины начали взбираться вверх по расселине, находившейся перед водопадом. Дорога была трудной, они взобрались на верх расселины, на большой открытый склон. Это был отрог, поднимавшийся к северу, весь заваленный камнями, принесёнными, возможно, давным-давно каким-нибудь ледником. Один камень был особенно большим, как дом богача, и формой был также подобен дому с двумя коньками. Сыны Волка называли его Каменным Домом.