Потом мы сидели на веранде и с удовольствием поедали вкуснейшие бифштексы с овощным гарниром. Кажется, ничего вкуснее я не ела в своей жизни. Впрочем, должно быть, я все же сильно проголодалась. Неожиданно до меня дошло, что это моя первая совместная трапеза с человеком, который приходится мне близким родственником. А ведь для многих людей это вполне обыденная вещь, удивилась я мысленно. Они даже не задумываются, как же это здорово – ужинать за одним столом с родным человеком.

После ужина дедушка показал, где у него стоит бочка с дождевой водой, прямо за домом. Я принесла ведро воды, вылила воду в раковину и принялась мыть посуду, а Френсис между тем занялся варкой кофе на плите. На веранде было уже совсем темно. Дед зажег керосиновую лампу, мы снова уселись на деревянные стулья и принялись за наш вечерний кофе.

– Кстати, хочу показать тебе вот это, чтобы развеять твои последние сомнения, если они у тебя все же остались.

Френсис протянул мне еще одну черно-белую фотографию, на которой были запечатлены две женщины, а между ними – какой-то мужчина. Одна из женщин, правда более темнокожая, чем я, тем не менее была моей точной копией. Очень похожа. Прежде всего глазами… Такой же миндалевидный разрез глаз, как и у меня.

– Ну что? Видишь сходство?

– Вижу. Да у тебя у самого такая же форма глаз. Это твоя мать?

– Да, это Алкина, или Кэт, как все ее называли. Как ты уже знаешь, я ее никогда не видел.

– А кто этот мужчина? – Я ткнула пальцем в красивого светловолосого мужчину, возвышающегося над женщинами. Он полуобнял их обеих.

– Это Чарли Мерсер, твой прадед и мой отец.

– А вторая женщина кто?

– Камира, моя бабушка. Замечательная была женщина. Добрая, мужественная, сильная духом… Не встречал в своей жизни более прекрасного человека. Кроме Сары, разумеется…

Френсис снова отрешенно уставился куда-то вдаль. Взгляд его сделался печальным.

– Так Камира приехала в Хермансберг, чтобы ухаживать за тобой?

– Да. Приехала. Я ведь рос и взрослел в полной уверенности, что она моя мама. По сути, она и стала мне матерью. Да и по возрасту тоже могла бы быть моей родной матерью. Ведь в то время, когда я появился на свет, ей едва минуло сорок.

– А Чарли Мерсер знал о твоем существовании? Вы с ним встречались?

– Келено, – тяжело вздохнул в ответ Френсис. – Давай на какое-то время оставим прошлое в покое. Поговорим лучше о тебе. Расскажи мне, как ты жила все эти годы.

– О, это сложный вопрос. На него в двух словах не ответишь.

– Давай я тебе немного помогу. Когда я начал поиски своей дочери, то в какой-то момент узнал и о тебе. Я даже почти разыскал тебя, но, когда приехал, мне сообщили, что тебя удочерил какой-то богатый человек из Швейцарии. Детство ты провела в его доме?

– Да, в Женеве.

– У тебя есть братья и сестры?

– Только сестры. Отец удочерил шесть девочек.

– И как их зовут? Сколько им лет?

– Возможно, тебе это покажется чудачеством, но нас всех назвали в честь звезд из созвездия Плеяды.

В глазах деда вспыхнул неподдельный интерес. А я подумала, что хоть на сей раз мне не нужно будет объяснять своему собеседнику, кто мы и что за мифы связаны с созвездием Семь сестер. Френсис знает все эти мифы с самого раннего детства. Можно сказать, с момента своего появления на свет. Ведь Семь сестер тоже числятся среди его прародителей.

– Но ты сказала, что вас шесть. Я не ослышался?

– Именно так, шесть.

– В полном соответствии с легендой, – проговорили мы хором и дружно рассмеялись.

– Следовательно, Меропа где-то здесь, где-то прячется. Но кто знает, может, в один прекрасный день мы и отыщем ее.

– Пожалуй, немного поздновато. Особенно для папы. Он умер в июне минувшего года.

– Мне очень жаль, Келено. Он был хорошим человеком?

– Очень! Он был замечательным человеком. Хотя мне порой казалось, что остальных моих сестер он любит больше, чем меня. Они все такие талантливые… И красавицы к тому же.

– Как и ты. Запомни, девочка, ничто в этой жизни не происходит просто так, случайно. Все предрешено для каждого из нас еще задолго до того, как мы появились на свет.

– Ты на самом деле веришь в это?

– А почему я не должен верить? Особенно если вспомнить обстоятельства, при которых я появился на свет. И тот факт, что меня, младенца, нашел мой кровный родственник. А потом воспитывала и растила родная бабушка. Не знаю, каких религиозных взглядов ты придерживаешься, но думаю, мало кто из живущих мужчин или женщин решится отрицать наличие чего-то более могущественного и сильного, чем все мы, бренные. Я, к примеру, верю во Вселенную, хотя порой мне казалось, что она обошлась со мной не совсем справедливо. Такие мысли посещали меня, когда я потерял свою дочь. Но, видно, такова ее судьба, и я должен смириться и перетерпеть свою боль.

Я слушала Френсиса и думала, какой же он мудрый человек, с каким достоинством держится. Внезапно у меня заныло сердце. Он ведь так похож на Па Солта.

– Однако мы отвлеклись от разговора о тебе и о твоей семье. Так расскажи мне подробнее о своих сестрах.

Я в уже привычной манере дала абрисные сведения о биографии каждой из них.

– Понятно, – промолвил Френсис, выслушав мой рассказ. – Но получается, что одна сестра у нас с тобой осталась неохваченной.

Я мысленно пересчитала всех своих сестер.

– Нет. Я рассказала тебе понемногу о каждой из них.

– Все так. Но ты забыла рассказать о себе самой.

– Ах, это… Хорошо. – Я слегка откашлялась. – Вообще-то рассказывать особо нечего. Сейчас я живу в Лондоне вместе со Стар. Правда, думаю, она уже съехала с нашей квартиры за время моего отсутствия. Перебралась на постоянное жилье в другое место. В школе я была тупица тупицей, потому что у меня дислексия. Это…

– Я знаю, что это такое. Я и сам страдаю дислексией. Как и твоя мама, кстати.

Слово «мама» вызвало неожиданный трепет в моей душе. Забавно! Мама и я… Даже из того немногого, что успел рассказать мне дед о своей дочери, я поняла, что скорее всего ее уже нет в живых, тем не менее она же была. Живой, реальный человек…

– Тогда, наверное, это у нас наследственное. Так сложилось в нашей семье, что ближе всех я была со Стар, или с Астеропой, если назвать ее полное имя. Мы были средними среди шести сестер и по возрасту одногодки. Мы родились с разницей всего лишь в несколько месяцев. Стар очень умная, очень. А я, тупица, все время путалась у нее под ногами, мешала ее академической карьере. Вот это меня угнетает больше всего. Она в свое время выиграла грант для поступления в Кембридж, но не воспользовалась этой возможностью. Поехала вместе со мной в Сассекс. И я наверняка знаю, что это именно я вынудила ее поступить таким образом. До сих пор чувствую свою вину.