– Ах ты, сука, ну держись. Теперь я не буду думать о твоих чувствах, ты…

– Мишель, – громкий голос, раздавшийся сверху, прерывает злую речь Люси, и я поднимаю голову на Райли.

– Я бы хотел пригласить тебя на танец. Не возражаешь? – Спрашивает он, предлагая мне руку.

– С удовольствием. Спасибо за общение, Люси, – вложив в слова всё пренебрежение, которое было во мне, я встаю со стула, оправляя платье, и вкладываю свою руку в мужскую.

Райли выводит меня на танцпол, где играет оркестр, танцуют пары, и я расслабляюсь.

– Не обращай на неё внимания, Мишель. Она стерва, сколько её знаю, вечно везде только гадит, – говоря Райли, кладёт руку мне на талию.

– Даже и не думала, не воспринимаю её всерьёз. И не понимаю, откуда такая ненависть ко мне? – Но я вру, так неприкрыто вру, а моё тело потряхивает до сих пор. Ведь если бы не Райли, я бы ударила её.

– Знаешь, я бы ответил, что это забота о брате, но не верю в это окончательно. Ты изменила его, а ей вот не удалось, сколько бы она ни пыталась. И это называется соперничество, но у тебя не тот противник, да их, вообще, нет. Я рад видеть тебя здесь. И благодарен, что ты смогла дать шанс вам обоим.

– Я тоже рада быть тут, хотя не ожидала этого, – смеюсь я.

– Он счастлив, Мишель. Я его таким не помню, но не могу даже найти способа, отблагодарить тебя за это. Я так переживал за него, он мне больше чем брат, понимаешь? А когда твой самый родной человек страдает – это непередаваемо больно, как и тот факт, что ты не в силах помочь ему.

– Я ничего не сделала. И я боюсь, что это закончится так же быстро, как и началось. Я слышала от Лесли, что он был сам не свой, теперь от тебя. В чём была причина?

– В том, что он потерял смысл жизни. А когда ты теряешь его, то всё становится однотипным, и ты ищешь то, что вернёт тебя в состояние внутренней гармонии. И он искал это не там.

– В сессиях, – уточняю я.

– Да, но есть предел всему, даже жестокости, а у него его не было, – Райли замолкает, задумчиво смотря за мою спину, а я обдумываю его слова.

– Он не жесток, – произношу я и мужчина переводит на меня взгляд. – Он просто так пытался пережить своё прошлое, принять его, найти объяснение к своей вине, которую он ощущает до сих пор.

– Не хочу расстраивать тебя, Мишель. Но он жесток, жесток ко всем, а в большей степени к себе. Но эта его особенность притупилась, потому что… благодаря тебе. Я только прошу тебя, не оставляй его в любой ситуации, с которой ты столкнёшься. Если он говорит уходить, то не делай этого, не дай ему утонуть в своей злости на самого себя. Ты – напоминание всего хорошего, что у него может быть. Ты – надежда на его любовь. И то, что он привёл тебя сюда, говорит о многом. Я не могу говорить за него это, но я верю в то, что он чувствует к тебе больше, чем интерес и желание. Мир будет меняться, пытаясь менять и вас. Но если ты будешь продолжать дарить ему то, что сказала мне, то вскоре ты получишь ответ. И я…

– Райли, – на плечо мужчины, обрывая его, ложится ладонь Ника, и мы останавливаемся, смотря на него.

– Николас, передаю тебе твою девушку. Мне пришлось спасти её от твоей сестрицы, – хмыкает Райли, отпуская меня и кивая, разворачиваясь на каблуках, быстрым шагом уходит, теряясь в толпе гостей.

– Что она тебе сказала? – Ник прищуриваясь, берёт меня за руку, начиная танцевать.

– Ничего нового, не обращай внимания. Ты обещал мне танцевать, и я жду, – говорю, улыбаясь ему.

– Мишель.

– Нет, Ник, прошу тебя. Она не оскорбила меня, ничего, Райли просто преувеличивает. Мы обсуждали зал и гостей, не более того. Пожалуйста, Ник, потанцуй со мной, сейчас останься со мной, не дай мне потеряться среди этих людей и потерять тебя. Мне одиноко, – быстро шепчу я.

– Прости, моя мама хотела показать меня каждой своей подруге, затем сама терроризировала меня вопросами. И я… ты права, я обещал, и пришло время исполнять обещания, – он кладёт одну руку на мою талию, а другую на спину, а я обнимаю его за плечи.

И мы танцуем, танцуем первый раз за всё время среди знакомых, его знакомых, и мне хорошо. Я отбрасываю от себя разговор с Люси, с Райли. Они лишние в моей голове, только он и я, как и планировалось.

– Спасибо, что взял меня с собой, – тихо произношу я, поднимая голову с его плеча.

Ник странно смотрит на меня, останавливаясь, а затем хватает за руку и с такой скоростью выводит из зала, что я едва успеваю перебирать ногами, чуть не падая, подхватывая платье. Он, как будто что-то ищет, крутя головой, и выходит на улицу, кивая прогуливающимся знакомым, продолжая идти.

– Ник…

– Ещё немного, – бросает он, ускоряя шаги, а я уже бегу рядом с ним.

Он останавливается, и я врезаюсь в него, быстро дыша. Он, смеясь, берёт моё лицо в свои ладони.

– Спасибо? Это ты мне говоришь спасибо за этот балаган? Нет, крошка, нет, это тебе я должен быть благодарен. Тебе, только тебе. И я не могу… пока не могу сделать это там, чтобы все видели. Но когда-нибудь обещаю, что и это мы покажем им, – с этими словами, разрываемыми его прерывистым дыханием, он прижимается ко мне губами. Я охаю от неожиданности, от такой невероятной силы, и обхватывая его за шею, целуя его в ответ. Я снова тону в его губах, отрываюсь от земли и теряю связь с реальностью. Его поцелуи становятся острее, жёстче, он с напором ласкает мой язык, губы, прикусывая их, посасывая, и я издаю стон от страсти, пробежавшей по телу.

– Не верю в это. Не верю и хочу помнить. Тебя хочу помнить, – шепчет он между поцелуями, покрывая ими моё лицо, опускаясь к шее. – Хочу оставить на этом теле миллион поцелуев, миллион отпечатков, возобновлять их снова и снова. Боже, Мишель.

Я начинаю смеяться под градом его слов, его губ, и отклоняю голову назад, открывая глаза. И Ник улыбается, он сейчас настоящий, а не напряжённый и ожидающий нового эксцесса. Он мой.

– Ник, я так хочу кое-что тебе сказать. Только прошу тебя…

– Я тоже, Мишель. Я тоже хотел бы тебе кое-что сказать, но я боюсь, что ты не примешь этого. Испугаешься меня, и я потеряю тебя, – перебивает он меня, повторяя мои мысли, которые постоянно сидят в голове.

– Не испугаюсь, Ник. Обещаю, что не потеряешь. Что ты хочешь мне сказать? – С напряжением спрашивая, я смотрю на его лицо. Его глаза, блестящие минуту назад от страсти и желания, потеряли это чувство, теперь же они наполнены страхом.

– Ник…

– Всё зашло очень далеко, Мишель. Намного дальше, чем предполагал, но я доверяю тебе. Я… раньше так этого боялся, а сейчас… всё изменилось. Я верю в тебя, верю так сильно, что боюсь. Я говорил тебе, что я… – он замолкает, обдумывая свои слова, он сильно нервничает, сжимая мою талию руками, и я хочу облегчить это состояние.

– Не бойся, я с тобой, – нежно произношу, и целую его губы с особой чувственностью, затем ещё один поцелуй в уголок губ. – Пойдём медленно по словам.