– Вот теперь все выглядит куда лучше! – воскликнул он, чтобы обратить на себя внимание.

– Ладно уж, дон Альфонсо, – Нагейра был немного обескуражен, что его прерывают, – сначала этот Фернандес, а потом еще и дон Альфонсо. В этом тоже угадывается недостаточное уважение к нему, что в штатной ситуации повлекло бы за собой дисциплинарные взыскания, но не теперь. О, история с седым куда интереснее!..

Нагейра вернулся к поперечному релингу, стараясь сохранить невозмутимый вид. Его глаза искали и нашли старика.

– Чтобы ты чувствовал, что стараешься не зря, обещаю тебе бочонок шерри, если ты все выполнишь в условленное время. А если не справишься, завтра утром попробуешь моих плетей. И ты, и этот белобрысый весельчак.

– Капитан! – к Нагейре подошел Фернандес. Он говорил очень тихо, чтобы никто, кроме капитана, слышать его не мог. – Хочу обратить ваше внимание на то, что на это не способны даже самые ловкие из наших матросов.

Нагейра, по горло сытый прекословием, побагровел. Подумал, не пригрозить ли и Фернандесу плетьми, но, увы, еще никто не обходился в море без штурмана.

– Не могу припомнить, чтобы я интересовался вашим мнением, – процедил сквозь зубы Нагейра.

– Извините, капитан, – Фернандес отвернулся. Ему с трудом удалось скрыть чувство отвращения к этому живодеру. И в сотый раз штурман проклял Адмиралтейство, которое отклонило его прошение о переводе на другой корабль.

– Раз, два, три – пошел! – капитан перевернул песочные часы и поставил их на релинг, чтобы их могли видеть все, а Клаас, тяжело дыша, начал взбираться по вантам. Десятки пар глаз следили, как он, напоминая жука, довольно быстро карабкался по вантам.

Взгляд Витуса метался туда-сюда – со спины Клааса на песочные часы. Когда почти половина песка уже просыпалась, Клаас, задыхаясь, достиг марса, подтянулся, встал и прокричал:

– Да здравствует капитан!

А потом полез выше. На высоте верхней реи песок просыпался на три четверти. Теперь уже каждому стало ясно, что седой с задачей не справится. Витус опять перевел взгляд на Нагейру и его офицеров. Первый офицер стоял надутый и чем-то недовольный, зато штурман был явно обеспокоен тем, что происходило у него на глазах.

Движения Клааса сделались менее уверенными, толпа на палубе ощущала, какой страх им овладел, когда он перебрался на ванты бакборта и начал спуск.

Магистр толкнул Витуса локтем в бок:

– Вниз ему нужно спуститься куда быстрее, чем он поднимался, – прошептал он. – Может быть, у него все-таки получится...

– Будем надеяться.

И тут Клаас оступился. Его левая нога не попала на толстый просмоленный трос и повисла в воздухе. А правая соскользнула...

– Ааааах! – тень, отчаянно махавшая руками и перебиравшая ногами, полетела вниз и рухнула на палубу рядом с релингом у левого борта. Звук был похож на глухой удар в литавры.

Кое-кто из стоявших на палубе перекрестился. Фернандес крикнул с верхней палубы:

– Если кто может – помогите, остальным разойтись, да поживее! Не на что тут больше глазеть!

Нагейра недовольно скривился: седой испортил ему все представление. Его интерес к происходящему сразу угас. До раненых, больных и мертвецов капитану дела нет. Он сунул песочные часы в карман и погладил себя по животу. Судьба словно на что-то намекала ему, потому что во время подъема Клааса у него опять расшалилась печень. Нет, он не суеверен. Надо просто убраться отсюда и поскорее выпить бокал-другой мадеры.

И Нагейра поспешил удалиться.

Витус уже сидел на корточках возле потерпевшего. Клаас лежал на спине, руки раскинуты, левая нога неестественно вывернута. Он хрипел. Лицо с закрытыми глазами налилось кровью. Витус пощупал пульс – он был еще учащенный, так что сделать заключение было трудно.

– Ты меня слышишь?

Седой не отвечал. Но по крайней мере он был еще жив.

Витус снова позвал:

– Клаас?

– Мы пришли тебе помочь, – к нему приблизились несколько матросов. – Унести его?

– Нет, сначала я посмотрю, нет ли у него каких внутренних повреждений. Магистр, помоги перевернуть его, не то он задохнется при западении языка.

Матросы отошли и остановились чуть поодаль.

Друзья осторожно положили Клааса на бок. Тот застонал, Витус осмотрел полость рта – нет ли крови, затем – ноздри и уши. Кровотечения не было. Для начала и то хорошо.

Слава Богу, легкие и мозг как будто особых повреждений не получили, сердце тоже стало биться спокойнее. Витус проверил способность каждой конечности потерпевшего двигаться, поочередно сгибая и разгибая их. Наряду с сильнейшими гематомами и ссадинами на теле он установил, что у Клааса перелом левой ноги, – сложный ли, сейчас выяснится.

– Можете вы мне сказать, выживет он или нет? – неожиданно для них рядом оказался Фернандес.

Уверенное поведение Витуса произвело на него определенное впечатление, и он обошелся без унизительного «тыканья». Витус вежливо ответил:

– Насколько я могу судить, внутренних повреждений у него нет. Скоро он придет в сознание.

– Вы врач или фельдшер?

– Нет. Правда, с десятилетнего возраста я изучал хирургию и фармакологию в монастыре Камподиос, но светского экзамена не держал.

Фернандес кивнул:

– Я вспомнил: это вы назвались Витусом из Камподиоса, так ведь?

– Да, штурман, – Витус улыбнулся. Похоже, среди офицеров галеона Фернандес – единственный порядочный человек.

– Витус... А дальше?

– Дальше – ничего. Если вас устроит, считайте моей фамилией название монастыря, в котором я воспитывался: Витус де Камподиос, или зовите меня просто кирургиком. А это, кстати, магистр Гарсия, он юрист, но в настоящее время мой ассистент.

– Хорошо, сеньор, э-э... остановимся пока на имени Витус. – Фернандеса, конечно, обескуражило отсутствие фамилии, но он не стал вдаваться в расспросы. – Когда уложите его на койку, поднимитесь ко мне. Моя каюта как раз над капитанской.

– Да, штурман.

Фернандес небрежно козырнул и зашагал в сторону кормы. Витус обратился к атлетического сложения матросу, который сидел неподалеку от них на палубе и стачивал концы канатов. Из-под безрукавки выступали бугры мускулов.

– Как тебя зовут?

– Род, – улыбнулся матрос, – от Родерик. Я с Оркнейских островов, это далеко на север отсюда.

– Можешь помочь нам с Клаасом?

– У меня, правда, вахта, но я сделаю все, что скажешь, если ты избавишь меня от Кракена.

– От Кракена?

– От Батисты, этого Кракена. Мы его так прозвали за железные щупальца. Он хватает почем зря людей на берегу и тащит их на судно. Ну, это вы испытали на себе. Батиста, как и капитан с доном Альфонсо, появились на корабле только в Сантандере.