– Нам не нужно проверять. Мы все заранее знаем, – сказал судья. – У нас свидетелей – сколько надо.

– Нет у вас свидетелей!

– Магистр Прелати! – позвал судья. Откуда-то, Алиса даже не поняла откуда, выскочил магистр Прелати. Он извивался, словно напуганная змея.

– Мальчик Жан из деревни Бонсуар! – крикнул судья.

Стражник втолкнул во двор мальчика, которого Алиса спасла прошедшей ночью.

– Вот этого мальчика сегодня ночью пытались убить, – сказал судья.

– Чепуха! – возмутился герцог.

– Мальчик, тебя хотели убить?

– Еще как! – воскликнул мальчик. – Еле сбежал от них. Спасибо, одна летучая ведьма помогла.

– Это я, – тихо сказала Жанне Алиса.

– И кто же тебя хотел убить?

– Вот этот! – Мальчик показал на магистра Прелати. – Он все кричал: «Дьявол, иди сюда! Дьявол, иди сюда!»

Стражники перепугались и стали креститься. Даже судья перекрестился.

– А теперь мы спросим второго свидетеля, – сказал судья. – Магистр Прелати, зачем вы сюда приехали?

– О, я есть иностранный подданный, – заявил магистр. – Я не есть понимай.

– Ну и хитрец, – прошептала Алиса. – А вчера говорил по-французски, как мы с тобой.

– Ничего, – сказал судья. – Если чего не поймешь, мы тебя на дыбу подвесим или иголки под ногти тебе забьем – сразу заговоришь.

– О да! Заговорю, – тут же согласился магистр. – Я должен сделать заявление. Я работаю для герцога де Рэ, где занимаюсь совершенно законными и мирными опытами: превращаю свинец в золото, а ртуть в серебро.

– С помощью дьявола? – с подозрением спросил судья.

– О, если бы дьявол мне помогал, – развел руками Прелати, – неужели бы я ходил в таком жалком халате и сидел бы в этом вонючем замке? Я бы находился при дворе его королевского величества!

– Но мальчик тебя узнал, – сказал судья.

– Еще бы не узнать, – сказал Прелати. – Этот злодей, герцог де Рэ, приказал мне срочно добыть золото любой ценой, и если для этого нужна кровь невинных младенцев, то он велел мне украсть или купить младенца и его убить. О, как я возражал! Как сопротивлялся! Но герцог сказал, что лишит меня – чик-чик! – моей умной головы. Я решил – о нет! Я спасу мальчика! Я убью кролика и скажу, что это его кровь – о да!

Судья обернулся к герцогу:

– Ну, что ты ответишь, герцог, на обвинения этого уважаемого профессора? Не будет же он врать?

– О нет, я не есть буду врать! – закричал магистр. – Я с детства говорить только чистая правда. Моя дорогая покойная мама так больно порола меня, если я врать или воровать.

– Вот видишь, – произнес судья, – человека пороли, а ты говоришь!

– Мне никуда не деться, – вздохнул герцог. – Меня обложили, как медведя в берлоге.

– Я вынужден отвезти тебя, герцог, в Париж или в Нант для следствия и пыток. Сам поедешь или вязать тебя?

– А может, все же сговоримся? – без всякой надежды спросил герцог.

Вдруг судья закричал:

– А ну – все со двора! Чтобы я здесь никого не видел!

Он потащил герцога за рукав в сторону, к сараю, и, когда убедился, что их никто не слышит, понизил голос и сказал:

– Есть одно условие. Выполнишь его – останешься на свободе со своими драконами, женами и младенцами, даже магистра твоего тебе оставим.

– Что за условие?

– Ты нам отдаешь ведьму по прозвищу Жанна из Орлеана, которую ты, по слухам, дошедшим до святой инквизиции, скрываешь в своем замке уже много лет. Даже сам король Франции смущен этими слухами.

– Почему же?

– А потому, что мы готовимся объявить Жанну святой спасительницей Франции, которую коварно захватили в плен и замучили англичане, наши злейшие враги. Вот-вот начнем сооружать первый памятник в ее честь.

– В честь ведьмы?

– Не притворяйся, герцог. Тебе это не поможет. Жанна д'Арк только казалась ведьмой, а на самом деле была святой. А если окажется, что она жива и какой-то еретик и преступник не только утащил ее из рук правосудия, но и скрывает в своем замке, в каком положении окажутся его величество король, все герцоги, бароны и епископы? Что же они все делали, пока ты ее спасал? Так что будет лучше, если ты ее нам выдашь и мы ее осторожненько отправим на тот свет – давно пора! И начнем воздвигать ей памятники.

– Как обидно! – вздохнула Жанна д'Арк. – Пока я была живая и сражалась за этих людей, они меня терпели. Когда я победила, они меня убили, а теперь хотят убить снова, чтобы поставить мне памятник. Разве это справедливо?

– Совершенно несправедливо, – согласилась Алиса. – Наверное, они тебе завидовали.

– Подожди, герцог что-то говорит! – прервала Алису Жанна.

Они прислушались. Герцог говорил громко.

– Вы можете обыскать весь замок! – сказал он.

– Не беспокойся, герцог, мы обязательно это сделаем, – ответил судья.

– Но вы не найдете никакой Жанны. Жанна уже много лет как погибла... Хотя, впрочем, есть мнение, что она скрывается в Англии.

– В Англии! Ха-ха! – засмеялся судья. – Ее бы там давно поймали и разоблачили.

– Она переоделась, – сказал герцог.

Он говорил громко, четко произнося каждое слово, и Алиса поняла, что он пытается передать Жанне свой приказ.

– Мы полетим с тобой вместе, – сказала Алиса.

– Нет, я не покину герцога в беде! Он мой друг!

– Герцогу ты не поможешь, – сказала Алиса. – А если тебя здесь найдут, ему наверняка отрубят голову за то, что он не дал тебя казнить. Ты же взрослая, неужели не понимаешь?

– Понимаю.

– И у нас нет ни минуты.

– У нас нет ни минуты, – вздохнула Орлеанская дева.

– Смотри, судья уже собрал стражников и велит им обыскивать замок. Ты знаешь, как отсюда выбраться?

– Через подземный ход, – сказала Жанна. – В каждом настоящем замке есть подземный ход.

– Тогда побежали.

Жанна кинула последний взгляд на своего друга и повела Алису вниз по лестнице к тайной дверке за пыльным гобеленом в спальне герцога.

Они чуть не опоздали. Войдя в подземный ход, они сразу же услышали позади шаги и крики стражников.

Подземный ход был сырой, темный и такой низкий, что даже Алисе пришлось нагибаться.

Сверху капала ледяная вода, ноги скользили по грязи, из-под ног разбегались крысы, летучие мыши носились возле самых ушей. Алиса думала, что подземный ход никогда не кончится, как вдруг Жанна велела ей остановиться.

Звякнул металл, и Жанна откинула люк. Изнутри он был железным, а снаружи покрыт дерном и травой, как маленькая клумба.