Огненное копье пронзило его грудь с такой сокрушительной силой, что, казалось, вспыхнул мозг. Вцепившись костлявыми, лишенными плоти пальцами в край стола, Карл уставился на лицо, которое перестало быть ее лицом.

Он закашлялся, сгибаясь пополам от боли, — никакие железные пальцы не могли причинить ему подобной муки. Огненное копье пронзало грудь, изгоняя надежду, будущее, смысл. Капли влаги упали на ее кардиган, растеклись темными пятнами, когда Карл приник уцелевшей щекой к ее лицу, к ее еще почти теплой щеке. Он забрался на стол, лег рядом с ней, сжал ее пальцы в своей руке и на краткий миг вновь стал счастлив: увидел, как она уходит под воду, только пузыри пошли, а он ныряет за ней, подхватывает, выносит обратно к свету. И в третий раз вонзилось копье и осталось торчать в его груди. Он принял боль как благо, хотя тело и выгнулось невольно, отторгая огонь агонии. Он выгнулся и рухнул и увидел ее на том берегу: она ждала, она призывно махала рукой.

Морган Трент, притаившийся в темном уголке кухни в расчете на небольшую садистскую забаву, вышел из засады. Оглядел тела, задумчиво барабаня пальцами по подбородку, отметил, что пальцы покойников сцеплены. Ах, умиление, подумал он, умиление, да и только! Внимательно присмотрелся к лицам и попытался понять, что же означает улыбка на губах Фосса, на уцелевшей половине его лица. Можно подумать, там его приняли с распростертыми объятиями.

Он проверил пульс на шее мужчины. Ни биения. Поднялся в мансарду, вынес оттуда сундук и перебросил его через забор на свой участок. Вернулся и на этот раз прихватил оба чемодана с документами. В третий раз он вернулся затем, чтобы оставить отпечатки «мартенсов» на клумбе под окном и разбить стекло. Через эту дыру он влез в дом и вышел на этот раз с парадного входа, захлопнув за собой дверь.

Сундук и чемоданы Морган уложил в багажник своего автомобиля, сменил «мартенсы» на ботинки с резиновыми подошвами, наведался к дому Броков и вернул «мартенсы» на то место, откуда их позаимствовал, — в гараж. После этого бравый майор съездил в Суидон и сделал звонок из уличного автомата. Обменявшись паролем и отзывом, он сообщил своему шефу: «Дело сделано, теперь уничтожу бумаги».

Частная медсестра обнаружила тела утром, когда открыла дверь своим ключом. Она вызвала полицию, и час спустя трое офицеров стояли вокруг стола, на котором лежали жертвы.

— Знаете, на что это похоже? — сказал детектив-констебль.

— На убийство. Или вы имеете в виду что-то другое? — откликнулся детектив-инспектор.

— Я о том, как они лежат, держась за руки, и собака у ног…

— Да, это странно.

— Похоже на надгробие, — продолжал детектив-констебль. — На старинное каменное надгробие. Знаете, где рыцарь во всеоружии и с ним его верная жена.

— Верно, — подхватил детектив-инспектор, — и у ног небольшая собачка.

— Я читал стихотворение про это, — вмешался третий полицейский, молоденький, только что поступивший на службу.

— Стихотворение! — фыркнул детектив-инспектор. — В полицейском колледже нынче стишки разучивают?

— Нет, сэр. Я получил диплом по литературе в университете Киля. Там мы порой читали стишки.

— Ладно, — кивнул детектив-констебль, думая про себя: что с молодежи взять!

— Я только последнюю строчку помню.

— Вполне достаточно. К чему нам эта дребедень?

— «И нас переживет любовь».[28]Вот эта строчка, сэр. Чушь собачья, а?

«Оксфорд таймс», 3 декабря 1991 года

В 11.30 Королевским судом города Оксфорда Гэри Брок был приговорен к пожизненному заключению за убийство Карла Фосса и Андреа Эспиналл.

«Оксфорд таймс», 3 февраля 1992 года

Морган Трент и Кэтлин Томас извещают о своем бракосочетании, которое состоится в Лэнгфилд-черч, Оксфорд, 28 июня 1992 года.

«Таймс», 30 июня 1993 года

28 июня 1993 года сэр Мередит Кардью мирно скончался у себя дома в возрасте 84 лет. Поминальная служба состоится в Сент-Мэри-ле-Стрэнд 15 сентября 1993 года.