возвращался в постель, Агата ощущала в дыхании Реджи стойкий запах сгнившего мяса. И вот тогда ей стало по-настоящему страшно.

Именно в 1928 году, осенью, Агата раскрыла тайну Реджинальда и Артура. В последние дни Реджи снова покрылся нездоровой бледностью и отказывался от еды. Агата была к этому готова.

В ту ночь она дождалась когда Реджи выйдет в ночь за дверь дома. Не мешкая, Агата собралась (она заранее подготовила уличную одежду и обувь в чулане возле входной двери) и осторожно вышла следом за Реджи.

Тот быстро шагал на восток, к границе города. То была самая короткая улица города, заканчивающаяся почтовым отделением. Оно стояло практически за чертой города для удобства доставки корреспонденции и прочего из Провиденса и Ривер-Хайтс. Она следовала за Реджи, стараясь держаться вне света уличных фонарей, но за все время пути Реджи ни разу не обернулся и почти не осматривался по сторонам. В этой части города не было деловых или развлекательных кварталов. Когда они порознь приблизились к почтовому отделению, сердце Агаты забилось быстрее. Она знала, (хоть верить ей в это не хотелось), что Реджинальд, ее добрый, умный, милый Реджинальд не свернет на север (к Ривер-Хайтс) и не повернет на юг — он пойдет дальше, на восток, через пустые земли, прямиком к кладбищу. Там находились владения округа и потому кладбище считалось одним из самых больших и, так сказать, густо населенных. И чем ближе она подходила к кладбищу держась за спиной Реджи, тем явственнее ей казалось, что воздух пропитан тем самым трупным запахом протухшего мяса.

Обойдя кладбище Реджи приблизился к деревянной постройке — лачуге местного смотрителя. Рядом с лачугой был обустроен амбар — он использовался как хранилище для инструментов и рабочей зоной смотрителя и работников кладбища. И хотя широкие ставни амбара были раскрыты настежь, свет внутри помещения горел слабо. Агате пришлось аккуратно и очень тихо подкрадываться к амбару, чтобы хоть как-то разглядеть происходящее внутри.

Она не сразу заметила доктора. Артур вышел на свет лишь когда к столу подошел Реджи. Они обнялись и Агата расслышала, как Реджи сказал Артуру, как он устал от всего этого. Реджи, обычно прямой и широкоплечий, горбился, свесив голову. Артур что-то ответил ему, но так тихо, что Агате было не расслышать. Доктор успокаивающе похлопал Реджи по плечу. В ответ тот покивал головой. В свете тусклой лампочки лицо Артура выглядело осунувшимся и каким-то мрачным. И хотя за круглыми стеклами очков по-прежнему светились голубые глаза, блеск в них поугас, как у человека, столкнувшимся с чем-то для него непреодолимым.

С другой стороны амбара в запасную дверь вошли двое. Они тащили на руках тело. Голое мужское тело, цвета мышиной шерсти. Они ловко водрузили выкопанный труп на стол. Один из работников произнес что-то на счет трех дней. Бледность лица Реджи бледным пятном отражалась в свете висящей над головой лампочки. Она услышала, как Артур сказал «прости меня» − и Реджи снова кивнул. Затем доктор Артур жестом отправил работников за дверь, сказав, что оплата за их услуги как всегда будет выдана после.

Как только те двое ушли, Артур снял пальто, закатал рукава рубашки и вытащил из стоящего у его ног чемоданчика черную кожаную складную сумку для инструментов. Он что-то спросил у Реджи, и тот указал ему на бедро лежавшего на столе трупа. Агата задрожала. Когда Артур ловким движением принялся скальпелем срезать кожу с бедра мертвого мужчины девушка икнула и затряслась крупной дрожью. Тошнота поднялась в животе Агаты вместе с отброшенной, омертвевшей кожей, отрезанной умелыми руками доктора. Затем доктор несколькими движениями вырезал небольшой кусок мяса. Лезвие скальпеля весело мерцало в приглушенном свете лампочки. Тени вокруг стола казалось пододвинулись ближе к мужчинам, дабы ничего не упустить. Когда доктор Артур закончил орудовать скальпелем, Реджи, ее милый, добрый Реджи, дрожащей рукой пьяницы жадным движением вынул кусок мяса из бедра и принялся терзать мертвую плоть зубами. Он рвал и чавкал, хрипел и рычал, раз за разом вгрызаясь в мертвую плоть.

Она сама не поняла, как так вышло, что она оказалась рядом с ними. Вот она сидела в темноте у дверей амбара, а вот уже трясется возле стола задыхаясь от ужаса. Ее всхлипы прозвучали горькой мелодией среди чавкающих звуков. Последнее что она увидела в тот вечер был длинный кусочек мяса, свисающий изо рта Реджинальда, когда тот повернулся на ее всхлип.

Ее бесчувственное тело подхватил доктор Артур, не дав ее голове удариться об пол.

Весна, 2023 год

Пригород Лондона.

Агата медленно прогуливалась вдоль набережной. Каждый раз, как она останавливала Реджи, превращая его в неподвижный труп, она гадала, сколько у нее есть времени? То есть у нее было все время что имелось у каждого человека и еще чуточку больше, но искать и главное находить в нем смыслы после убийств Реджинальда становилось все труднее. Да и Артур более не донимал ее своими попытками «поставить на место». Наконец до него дошло, что она не даст ему опустить руки. Иногда мужчинам это нужно — хороший пендель от женщины, чтобы взять себя в руки. Артур все понимал быстро и сразу. Две головы соглядатаев более чем весомый аргумент, правда, доктор? Агата знала, что Артур не убьет ее, пусть он один из немногих, кто знает, как это сделать. Он любит ее. И любит Реджи. И пусть последние пять попыток провалились Агата не даст им опустить руки. Упрямые и уверенные в себе женщины поистине способны творить чудеса.

И если придется раз за разом убивать Реджи — она будет это делать. Попытка за попыткой, до тех пор, пока гениальный доктор не сделает все как надо. Пока эксперимент не будет успешным.

Времени у них полно.

У них троих.

Все время каждого человека на свете… и еще чуть-чуть.

Не далеко от Шото-Стоун, Монтана, 1904 год.

За два дня до Рождества

Доктор Артур открыл дверцы маленького стеллажа, что принадлежал его отцу. Секунду он копался в темных полках и достал оттуда кинжал. Тот самый клинок, которым когда-то давно его отец пронзил сердце своего сына. Затем он повернулся к Агате. При взгляде на кинжал у нее не дрогнул ни один нерв. Эмоции отсутствовали. Доктор поведал ей свою историю, и теперь оставалось только одно — получить доказательства того, что ее жених будет жить. До начала эксперимента требовались некоторые приготовления, в том числе они касались и самой Агаты. И частью этих приготовлений было озвучивание второго условия, о котором говорил