litbaza книги онлайнИсторическая прозаВысоцкий и другие. Памяти живых и мертвых - Владимир Соловьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 141 142 143 144 145 146 147 148 149 ... 155
Перейти на страницу:

Весьма пикантный смайлик.

Корова не доена, конь не поен, кот не кормлен и проч. Вчера оральный жанр — телеинтервью, сегодня — письменный: ответы на вопросы. У нас с Вами выходит замечательный ночной разговор двух авгуров. А таких, как Вы, София, любят стареющие мальчики (даже). Если только Вы не фата-моргана. Виртуальный обним. Ваш ВС.

— Фаты-морганы прячутся под фатой, а не публикуют что ни день свои все новые свежие фото с самых разных широт, меридианов и прочих географических координат.

Какой чудный смайлик я обнаружил, накормив Бонжура, который был так назван, потому что найден в Квебеке, а там bonjour все равно что у нас здесь ОК.

На странице автора содержатся две напетые (проакыненные) Владимир Исааковичу оды. Но это так. Для пока не сыскавшихся побуквенных собирателей всего мной пишущегося.

София, милая, ни одной оды не нашел, зато в новой книге «Высоцкий и другие. Памяти живых и мертвых» у меня раздел посвящений Владимиру Соловьеву. Авторы — Бродский, Евтушенко, Кушнер, Слуцкий, Клепикова, Eugene Solovyov, а самое последнее — Зоя Межирова. Отличный стих, безотносительно ко мне.

Володя мой Соловьев,
Флейта, узел русского языка,
Бесшабашно-точных
Ньюйоркских рулад соловей,
Завязывающий Слово в петлю,
От которой
Трепещет строка,
Становясь то нежней, то злей…

Весь стих см. в разделе «Посвящается Соловьеву…»

В ответ смайлик с аплодисментами.

— Образованная Вы девушка, однако. Такая осведомленность в моих подвигах на ниве изящной словесности. Книг — невпроворот, а сейчас и вовсе выходят одна за другой.

Завтра пойду на почту служить ямщиком и отправлю Вам одну. Или прилететь к Вам во Флориду и вручить все мои сочинения прямо на пляже? Самолет, боюсь, не потянет.

— Знамо дело. Вы куда как злописуч. Но в вашем случае — это благо.

— Надеюсь. Что меня роднит с Шекспиром, Достоевским и Гомером — мы все графоманы.

— без этого — никак

— Чувствую родного человека. Вы — тоже — графоман, стилист, тонкач. Хоть и жирная, по собственному признанию. Но Вам это к лицу. Точнее — к телу. Заметили, конечно, гендерную подмену — три эпитета мужеские, а четвертый — женский. Только не кокетничайте, пжст!

— Не кокетничать это как? я не умею frown emoticon. В стиле там есть как раз элементы кокетства. Но это от смущения. И потом «Le style c’est l’homme». Ныне мне не до стиля, не при стилЯх мы нынче. А кокетство — это элемент общения: ирония у меня добрая, а доброта ироничная. А причина проста: не фабричная я. На фабрике ООО «Прокруст и Со» меня не делали. Вот и вышла такая корявая. Питерским легче. У них есть великие лекала (образцы). По ним можно пули лить; хоть серебряные, хоть яхонтовые. И вот как в пулю сажают вторую пулю или бьют на пари по свечке — так можно себя прокрустицировать, причем с высокой результативностью.

— Очень! До меня сразу дошло, я опытный инженер человеческих душ, привет Сталину. Седцевед (не путать с сердцеедом). Оставайтесь самой собой. И не мешайте мне выстраивать наш авгурий — и августейший (Августа и Августин!) — разговорище.

— После такого (необходимого) дисклеймера, реплики все же имхо лучше РЕгруппировать по смысловому, а не буквально хронологическому принципу.

— Продолжаю работать. Все замечания — кстати. Откорректирую.

— Можно симулировать интерактивность с читателем: кинуть вопрос-конкурс в массы на лучшую интерпретацию: «чтобы бы это значило?»

— Что я и делаю — и продолжаю регруппировывать. Хочу спрессовать во времени — чтобы в одну ночь. Мы с Вами, милдруг, не только авгуры, но еще пиранделлисты.

— Мало того: можно симулировать при этом интеллектуальную (ну, хотя бы в области совр. физики) невинность (мол, сам вот в недоумении). Декларируемая глупость автора обычно льстит читателю. И настраивает его к оному автору еще благодушнее.

— Нужен не только драйв, но интрига — как бы многоточие под конец. Но и в самом деле, точку ставит только смерть.

— Ну да. «Писатель» пока без единого читателя.

— А я? Профи-читатель, будучи вдобавок к прочим ипостасям еще и критиком. С этого и начинал. Еще вопрос, что хуже — недооценка или переоценка? Да нет, Вы знаете себе цену. А теперь знаю я — Вам. А сейчас — за работу. Мы вчера поменяли моей книжке название — не из одних только из коммерческих соображений: «Высоцкий и другие. Памяти живых и мертвых». В параллель и тон «Не только Евтушенко». Делаю соответствующие изменения. А за Вами не поспеваю. Да какая же Вы корявая — опять кокетничаете от смущения? Глянул на дом, где Вы обитаете — на берегу ни одного деревца? Вам там не грустится? У меня рядом приятель живет — зовет в гости. Никогда не был в тех краях. Развлекайтесь и отвлекайтесть, а я пошел пахать ниву родной словесности. А тут еще кто-то звонит, черт!

— Отличное название! Я про «Высоцкий и другие. Памяти живых и мертвых». Интегрирующее. Не настораживающее.

— Спасибо! Лена взяла трубку, думая, что меня нет дома. А может, в самом деле меня нет дома? Где я? На флоридском пляже?

— Огромный ей от меня привет! Я ей, кстати, еще прежде Вас на/ отписала свои на ее счет восторги. Прошу зачесть.

— Вам все зачтется, но зачем перегружать себя плюсами? Где, черт побери, минусы? Про «жирную» я слыхал, но это пусть не кровавый, а телесный навет на саму себя. Ладно, поговорим лучше обо мне, а Вас оставим в покое. Отключаюсь. Временно. Снял трубку — буду говорить. Оказалось, я дома. Кто бы мог подумать!

— Все! Всееее копируем в верхний старт (где вы помянуты).

После телефонного разговора. Звонила Наташа Шарымова на предмет последней книги моего пятикнижия «Быть Владимиром Соловьевым. Мое поколение — от Барышникова и Бродского до Довлатова и Шемякина». Разговор как раз про Барышникова и его новый спектакль о Бродском.

София, а что, если я наш полуночный авгуров разговор попытаюсь тиснуть в одну из моих ближайших книг? Если поспею. И если Вы не возражаете, конечно. Да? Нет?

— Польщена. В полнейшем восторге. Невероятно лестно попасть живьем в Вашу живую книгу. Даже фамилию тогда лучше сменить на «потомственную» — Соня ХАБИНСКАЯ

Спасибо за доверие, Соня ХАБИНСКАЯ! Это как-то сближает.

— А вертая назад к нашим баранам, хотя они все Ваши — ну, тараканы, какая разница? — можно, торжествующий Холмс, где-то отком-ментить, типа: «Будучи припертой мной к стене (стыдно тем, кто не о том подумал), Соня призналась в мистификации и даже разрешила неприметно, только для самых въедливых, сообщить и свою настоящую, а не виртуальную фамилию: Соня Хабинская».

1 ... 141 142 143 144 145 146 147 148 149 ... 155
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?