– Вот видите! Какие еще нужны доказательства разложения Шаддама.

Разозленный Лондин жестом пригласил всех в конференц-зал, где обычно собирались мятежники. Лето вошел, стараясь не выказывать волнения.

Два устрашающего вида пса поднялись и ощетинились, готовые защитить женщину, сидящую в одном из высоких кресел. У нее была короткая прическа и стройная фигура, облаченная в строгий деловой костюм; даже не двигаясь, она излучала ореол власти. Лето видел ее портреты и узнал пожизненного директора КАНИКТ Малину Ару.

Он молчал, пытаясь собрать в голове полную картину, когда Якссон подошел к матери, чтобы поздороваться с ней.

– Значит размолвка в семье – просто очередная фикция, – тихо произнес Лето.

– О нет, она была вполне реальной, – ответила Малина, не вставая с кресла, – но ее несколько преувеличили для публики. Но мой сын и другие сторонники Союза Благородных убедили меня подумать об… альтернативной тактике, чтобы скорее достичь желаемых целей.

Якссон наклонился и погладил остистые головы сторожевых псов.

– И изменить ход человеческой истории, – добавил Якссон, обращаясь ко всем присутствующим.

– Мы рады, что вы с нами, Лето Атрейдес, – сказала Малина Ару. – Вместе мы совершим великие дела.

Лето смотрел на них, запоминая лица. Он широко улыбался, надеясь, что выглядит искренне.

– Теперь я один из вас, – сказал он.

Произнося эти слова, он не ощущал ничего, кроме пустоты. Он перешагнул границу безопасного поведения и ступил на очень скользкую дорогу.

* * *

Вернувшись на Элегию, Джессика призналась себе, что эта планета на самом деле прекрасна, особенно ее яркие роскошные закаты.

Прибыв сюда в первый раз по приказу Ордена сестер, она чувствовала себя загнанным в угол зверем и видела только стены своей новой тюрьмы. Она решила добиться цели как можно скорее, чтобы покончить со всем этим. Джессика не хотела находиться здесь, и к тому же виконт Тулл не просил о ее приезде.

Но то, что Джандро сделал для нее, забота, которую он выказал, риск, который принял… только ради того, чтобы она смогла спасти сына, рожденного от человека, которого любила! Джессика понимала, что в сходных обстоятельствах Лето поступил бы так же, и именно поэтому так любила его.

Виконт не являлся пешкой, которой манипулируют, или орудием, которым пользуются. Верховная Мать Харишка ясно дала понять, чего ожидал от Джессики Орден. Бинэ Гессерит обучил ее необходимым навыкам, и, если бы она использовала все свои способности, даже Голос, которому не смог бы противостоять никто, она сломила бы виконта Тулла и обвела бы его вокруг пальца.

Хладнокровная и бесчувственная сестра Бинэ Гессерит так бы и поступила, но Джессика не станет этого делать. Джандро заслужил другого отношения…

После спасения Пола она покинула Каладан так же незаметно, как и прилетела туда. Орден не догадывался, что она защитила сына, и ни за что не должен узнать об ее отлучки с Элегии. Сестры надеялись, что она завершит миссию с Джандро Туллом и заставит принять ее в качестве наложницы.

На следующее утро после прибытия Джессики с Каладана Джандро отправился на конюшню, чтобы прокатиться верхом со свитой из пяти человек. Джессика подошла к ним, когда виконт седлал породистого вороного жеребца из фамильного табуна. На Джандро красовался костюм для верховой езды – бриджи, подогнанный камзол и сапоги со шпорами. На голову он надел синий шлем со спиралью. Виконт улыбнулся и пожелал Джессике доброго утра.

Она опустила глаза. Они избегали важного разговора с момента ее возвращения, но теперь Джессика набралась мужества.

– На самом деле… я просто не знаю, какими словами выразить вам свою признательность, милорд. То, что вы сделали для меня, моего сына…

Виконт стоял рядом с великолепным конем, поглаживая пальцами черную гриву. Ответил он застенчиво, даже с ощутимой неловкостью:

– На самом деле у меня не оставалось иного выбора.

Джессика посмотрела ему в глаза.

– Выбор у вас был. Именно поэтому я вам так благодарна.

Он покраснел.

– Я поступил так, как должен благородный человек, миледи. После того как вы объяснили мне, какая опасность угрожает вашему сыну, разве могло быть иначе? Если бы я не позволил вам уехать, если бы вашего сына в конце концов убили, вы возненавидели бы каждую секунду своего пребывания здесь. – Он протянул руку и коснулся ее волос. – Я бы этого не вынес. Я, если говорить честно, удивлен, что вы вернулись, вернулись по доброй воле.

– У меня тоже не оставалось выбора. Герцог Лето – не единственный представитель Дома Атрейдесов, которому не чуждо понятие о чести.

Джандро улыбнулся, но с очевидной неловкостью. Он вскочил в седло.

Повинуясь неожиданному импульсу, Джессика спросила:

– Могу я присоединиться к вам?

Она вспомнила долгие приятные верховые прогулки с Лето по бескрайним каладанским пляжам, вдали от замка и города. Она словно увидела профиль герцога и его ясную открытую улыбку, когда скакала рядом с ним по мокрому песку.

Виконт широко улыбнулся, но потом выражение его лица изменилось. Он оглянулся на сопровождающих.

– Я с радостью прокатился бы в вашем обществе, Джессика, но не сегодня. Мои… Мы с друзьями запланировали деловую поездку. Нам предстоит скачка по сильно пересеченной местности, и, думаю, она едва ли доставит вам удовольствие.

Она хотела было возразить, но заметила в глазах виконта тревогу. Ей даже показалось, что в них мелькнул испуг. Вспомнив бессменных охранников, наблюдавших за каждым ее шагом, она снова подумала, что Джандро что-то скрывает. Между тем одно из заданий Верховной Матери – узнать, куда виконт направляет деньги фонда финансирования Школы Матерей.

И вот теперь она заметила неуловимое изменение в лице Джандро, румянец, окрасивший его щеки, и странное выражение глаз. Джессика поняла, что это не просто скачки ради тренировки в компании свиты. Даже при том, что теперь у них появилась общая тайна, он не хотел показать другую сторону своей жизни.

Джессика кивнула.

– Ну что ж, значит, в другой раз.

Взгляд виконта потеплел.

– Мы непременно покатаемся вместе. Лошади Туллов – лучшие во всей Империи, и вы убедитесь, что они заслужили свою славу. Сегодня же, я уверен, вы найдете чем заняться в замке и его окрестностях.

Она отошла с дороги, когда он тронул жеребца.

– Конечно, милорд.

Она понимала, что, куда бы она ни пошла, соглядатаи не позволят переступить границы, определенные для нее хозяином замка.