Перу Варрона, согласно традиции, принадлежат 74 сочинения объемом в 620 книг. Вероятно, крупнейшим из его произведений был огромный труд «О латинском языке» (De lingua latina) в 25 книгах, шесть из которых сохранились до нашего времени. Это было самое оригинальное и фундаментальное лингвистическое исследование того времени, сыгравшее огромную роль в становлении «золотой латыни». Другое сочинение Варрона стало основой для антикварного направления в римской историографии и было посвящено народонаселению, истории, топографии и хронологии Италии. Это исследование под названием «Древности дел людских и божественных» (Antiquitates rerum divinarum et humanarum) в 41 книге заложила основы исторического знания в Риме не в меньшей степени, чем это сделали Полибий и Посидоний, анналисты и Саллюстий, Цицерон и Цезарь. Вероятно, исчерпывающая характеристика творчества Варрона была дана Цицероном, который был связан со знаменитым ученым дружескими узами: «… нас, бывших чужими в своем городе и блуждавших наподобие иноплеменников, твои сочинения как бы привели домой, чтобы мы, наконец, могли узнать, кто мы и где мы. Ты открыл нам время существования нашей отчизны, описал времена, порядок богослужений, обязанности жрецов, ты объяснил государственный строй и военную организацию, местонахождение стран и отдельных пунктов, истолковал названия и причины божественных и человеческих деяний, осветил произведения наших поэтов и вообще латинскую литературу и латинский язык, сам написал поэму, полную разнообразия и изящества во всех отношениях, также и в философии во многих ее разделах ты положил почин, достаточный, чтобы научить нас…» (Cic. De acad. I, 3, 9). Этой же теме были посвящены и другие сочинения Варрона: «О жизни римского народа» (De vita populi Romani) и «О происхождении римского народа» (De gente populi Romani). Еще один огромный труд назывался «Портреты» (Imagines) в 15 книгах и носил историко-биографический характер. Варрон дал коллекцию из 700 портретов выдающихся греков и римлян, снабдив их краткими биографическими справками. Другие произведения этого автора касались драматургии и поэзии, а также — проблемы этической философии («Орест или о безумии», «Пий или о мире», «Сизенна или об истории»). У Варрона были сочинения в письмах и стихи (знаменитые «Менипповы сатиры»). Хуже известны естественнонаучные труды знаменитого ученого (особое место среди них занимает трактат «О сельском хозяйстве»), а Авл Геллий, эрудит и антиквар II века н.э., считает Варрона крупнейшим авторитетом во всех областях знания.

Представителем еще одного направления в историографии был Корнелий Непот (109–32 гг.). Он написал «Хронику» в 3 книгах, где представил события всемирной истории, начиная с мифических времен. Самым большим сочинением Непота был сборник биографий правителей и полководцев, куда, вероятно, входили и жизнеописания деятелей культуры, ораторов, историков и грамматиков. Творчество Непота весьма показательно. Он был, вероятно, первым римским историком, обратившимся к греческой теме (большинство его персонажей — греки) и, возможно, первым, кто отошел от политики. Выражая эту идею, Непот пишет биографию своего друга, Тита Помпония Аттика, друга Цицерона, державшегося в стороне от политической борьбы и находящего общий язык со всеми политическими лидерами, от Мария и Суллы до Антония и Августа.

Именно с поколением Цезаря начался взлет римской поэзии. Писать стихи также становилось модно. Стихи и поэмы писали Варрон, Корнелий Непот и Цицерон. Не чужд поэзии был и сам диктатор. В ранней юности он написал поэму о Геракле и трагедию «Эдип», а в конце жизни, во время испанской кампании, сочинил поэму под названием «Путь». Следуя традиции Аппия Клавдия Цека и Катона Старшего, Цезарь составил сборник крылатых изречений (Dicta collectanea). Возможно, он написал поэму на литературно-критическую тему, в числе прочего, сравнивая Теренция с Менандром, а среди его любимых поэтов были Гомер, Софокл, Еврипид, Менандр, Ливии Андроник, Энний и Теренций. Отличительным признаком эпохи Цезаря и последующего времени стало появление множества посредственных поэтов, любителей, а иногда и просто графоманов и всеобщее увлечение поэзией и стихосложением в высших слоях общества. Это явление, сколь бы своеобразные формы оно ни принимало, стало необходимым фоном для появления высокой поэзии.

Вероятно, первым значительным поэтическим кружком стали поэты-неотеоретики, особенностью которых было следование стилю александрийской поэзии с ее небольшими произведениями на малоизвестные сюжеты, изысканной ученостью и тщательно отделанной формой. В круг неотеоретиков входили Лициний Кальв, Гельвий Цинна, Фурий Бибакул и др. Самым значительным из них был Гай Валерий Катулл (87–54 гг.). Многие стихи Катулла находятся в русле александрийской поэтической традиции, однако другие, особенно — цикл стихов к Лесбии, оказались подлинным прорывом в римском поэтическом творчестве. Если для эллинистических поэтов любовная лирика относилась к «легкому жанру» сопровождавшемуся налетом искусственности, то для Катулла эта тема становится сердцевиной его творчества и предстает в разнообразной гамме ее тончайших оттенков. Как подлинный гимн высокому чувству эта поэзия стоит у истоков традиции, давшей миру Овидия, Петрарку и сонеты Шекспира. Катулл совершил ту революцию в римской поэзии, которую ранее совершили поэты VII–VI вв. до н.э., превратившие лирику из поэзии, исполняемой под аккомпанемент лиры, в тот самый жанр личной поэзии, который ассоциируется с шедеврами мировой лирики от Данте и Шекспира до Байрона и Пушкина.

Цезарь, для которого личная честь, достоинство и любовь играли столь значительное место в жизни, человек, ради любви и чести позволивший себе ослушаться всемогущего Суллу, известный в Риме покоритель женских сердец, бросавший вызов обществу своими романами с Сервилией и Клеопатрой и умевший (как это было в случае с Помпеей) достойно выйти из весьма сложного положения, не мог не оценить поэзии Катулла. Тем более обидным и болезненным должно было стать для него то, что, еще будучи триумвиром и командующим в Галлии, Цезарь стал мишенью нескольких эпиграмм Катулла. О значении, которое он придавал этим отношениям, свидетельствует то, что высокопоставленный политик и выдающийся полководец попытался примириться с поэтом через его отца, всадника из Вероны, стоящего намного ниже по социальной лестнице. Инициатива исходила от Цезаря, Катулл пошел на соглашение, отразив это в одной из эпиграмм.

Наверно как никто другой, Катулл выразил чувство любви в его римском понимании:

Основателем другого поэтического направления был еще один представитель поколения Цезаря, Тит Лукреций Кар (ок. 95–55 гг.), автор поэмы «О природе вещей» (De rerum natura), давший материалистическое толкование окружающего мира. Если стихи Катулла — это гимн чувству, то поэзия Лукреция это подлинный гимн познанию и разуму. Лукреций стоит на последовательно материалистических позициях и вслед за Эпикуром отрицает вмешательство богов в человеческую жизнь. Он пишет о своем стремлении избавить людей от страха перед богами и дать естественнонаучное объяснение материального мира и жизни людей. Это был новый прорыв человеческой мысли в сторону научного мировоззрения.