проявление более общего вопроса. Возможен ли всеобщий консенсус как таковой или люди всегда будут иметь свое мнение, а консенсусы возможны только частичные, разделяющие людей на коллективы, а точнее – на группы влияния, поскольку окончательно разделиться не получится? С одной стороны, ОЭ требует согласия и договора, с другой – свобода требует возможности оставаться при своем мнении. Парадокс консенсуса – копия парадокса вкуса. Напомню, любая оценка полезности требует обьективности и одновременно – собственного предпочтения. Так что не стоит сдаваться. Обьективность не сведется к однообразию – как всегда будет разнообразие ценностей и свобода творчества, так же будет и свобода мнений с обязательным согласием и договором. И как люди будут иметь бесконечное множество вкусов, так же – и мнений, дающих возможность предпочитать те или иные способы обеспечений практических благ.

Но могут ли абстракции в принципе обьединяться в коллективы? Могут, если следуют формальным нормам, а все прагматические коллективы основаны именно на них. И главными из них остаются правила формирования коллектива. Прагматический коллектив доступен всем – если свободные люди закроют свой коллектив от посторонних, введут дискриминацию, их намерения неизбежно придут в столкновение с целями общества, а коллектив выродится в аморальную группу.

– Непрагматические коллективы

Совсем другая картина в случае непрагматических коллективов, личной сферы и ценности №2. Поскольку практической цели тут быть не может, основа коллектива – теплые отношения, взаимная симпатия, культурная близость. На первом месте разумеется семья, но что дальше? А дальше как раз ничего до самого конца. Расширенные семьи – роды, кланы, общины, землячества, диаспоры – являются характерными анахронизмами. Чем свободнее и этичнее общество, тем более странно они смотрятся. Анахронизмами являются и всевозможные коммуны, культы и секты, обьединенные вокруг очаровашки предводителя, где односторонняя "симпатия" навязана путем запугивания, психологического давления и заморачивания головы. По своей воле люди могут питать симпатию к соседям, сотрудникам и постоянным попутчикам, но эта симпатия не формирует жертвенный коллектив. Ни друзья, ни знакомые также не формируют коллектив, требующий членства и преданности. Точно так же коллектив не формируется в результате милосердия и благотворительности. Нельзя считать полноценными коллективами и досемейные молодежные тусовки и компании друзей. Сомнительны в будущем и жертвенные коллективы, отгороженные от остальных расовыми или географическими симпатиями, а также любовью к традициям. Конечно традиции останутся, как и всякая субьективность коллективных оболочек. Но в процессе унификации все перемешается, даже традиции прекрасно поддаются заимствованию – не останется просто ради чего жертвовать. В итоге, личная сфера оказывается выражена единственным коллективом – семьей, которая, так сказать, направлена в вечность напрямую, минуя все промежуточные ступени. Члены семьи дискриминируют всех остальных, что вполне морально.

Однако тут надо сказать вот о чем. Собственный выбор и собственная ответственность требуют не только разума, но и воли. Не все люди одинаково способны к свободе. Есть люди зависимые и безвольные, кому чувство принадлежности важнее автономии, а патерналистская опека – собственного достоинства. Есть инфантильные и безответственные. Есть ленивые и требующие содержания. Есть неграмотные, не ведающие разницы между добром и злом, и глупые, охотно слушающие умных, безоглядно верящие компетентным. Таким намного уютнее в стаде, причем их не требуется загонять туда силой. Этот выбор – отказаться от свободы – оказывается им вполне по плечу.

Неспособность к свободе – болезнь, как и вообще всяческие склонности к насилию. Например, невротики могут получать удовольствие от боли или унижения – и собственного, и чужого. Как ни печально, место больных и слабых, так же как старых и малых – в тесном кругу родственников. Этот выбор гораздо естественнее, нежели большое шумное стадо. Заботу и любовь нельзя найти там, где ее нет. Не знаю, как вам друзья, а мне будущие ватаги гопников, шпаны, братвы и другие шайки подобных больных сами напоминают больную фантазию.

Но значит ли сказанное, что неспособные к договору не получат доступа в публичную сферу? С одной стороны, безусловно – ведь полноценное участие в договоре предполагает не только следование, но и поиск норм. С другой, вполне возможно "частичное" участие – только следование уже найденным нормам. Многие невротики, если их как следует воспитать, способны воздерживаться от насилия к посторонним людям. Да и вся человеческая история демонстрирует с беспощадной наглядностью – следование традициям, равно как и прочим нормам, вбитым в голову окружающими, образованием и СМИ, пока что вполне успешно заменяет людям этику. В конце концов даже животные поддаются дрессировке. Почему бы и не допустить в качестве временной меры, пока психические отклонения не удается лечить, а человечество не перешло окончательно из животного состояния в разумное, частичное участие несвободных людей в публичной сфере, если конечно они сами того желают и отказываются от участия полноценного?

– Идейные коллективы

Таким образом, если не брать эксцессы, анахронизмы и эгоизм, никакие из рассмотренных коллективов опасности для свободы не представляют и с этикой вполне уживаются. К сожалению, это еще не все. Если прагматические коллективы обьединяет цель, непрагматические – симпатия, то над-прагматические – идея. Удачная идея способна так конкретизировать №3, что оно оторвется от общего блага как угодно далеко. Чем оно менее обще, тем оно ложнее, прагматичнее и ближе к настоящему, тем уже и сплоченнее коллектив, тем дальше его этика от обьективной. Увы, люди всегда способны нарушить любые правила, как бы этичны и логичны они не были. Что мешает людям создавать аморальные ассоциации и бессмысленные обьединения?Конечно ничего – как ничто не мешает им вернуться в мир животных.

Что такое идейный коллектив? Это коллектив без цели, без ценности и без смысла. Нет, все это он конечно имеет, но все это – ложное. Цель бесцельного коллектива – любовь и лояльность к самим себе, вражда и презрение ко всем прочим. Ценность – он сам. Идея – все что приходит в голову его членам, всякая моральная эклектика, свободные импровизации на тему ЛОБ. Вот собрание жильцов решило превратить свой подьезд в образцово-коммунистический союз. На дверь подьезда повесили амбарный замок, а все остальные, вместе с дверьми, сняли – коммуна же! Возвышенно, но как-то непрактично, тем более что наверняка некоторым несознательным такая перспектива пришлась не по вкусу. Или вот группа социальных "ученых" открыли, что в идеальном обществе все должны решать голоса неграмотных алкашей-избирателей. Создали партию. Если в наше время существование сторонников подобных идиотов можно если не одобрить, то хотя бы понять, в будущем они гарантировано окажутся в психушке. Этот же варварский подход проявляется и в эстетике. Вот кучка гениев замутили