друг перед другом, то есть дело совести, мировоззрения и чести. И не говорю о показаниях на себя, то есть о чистосердечном признании о содеянном лично, не затрагивая другие судьбы. Но, хотелось бы предупреждать хотя бы бесполезные смерти и те преступления, которые совершаются наобум, не подготовленные профессионально преступления и проводимые не планомерно, как правило, ведут к неуспеху и жертвам (делаю акцент на не профессиональность и спонтанность преступности)

Молодым людям, задумавшим преступить черту закона, не плохо было бы знать на что они идут, и определяться заранее, не переходя черту предпологаемого. Иначе идя на воровство мобильного телефона, продажа которого позволит еще раз «ширнуться», может обернуться и неожиданным разбоем с нанесением тяжких телесных повреждений, а то и вовсе недопустимую смерть.

В свое время, подобное было недопустимо в преступном мире и прежде всего из-за строго соблюдающегося кодекса чести, который сегодня замещен лозунгами «махновщины» и анархии – здесь собственно, что в государстве, то и в крым-царстве!

Ну, а если вы слышите щелчки при взведении курка револьвера (кук-клукс-клан) у вашего виска, то права выбора у вас никто отобрать не может, здесь каждый волен поступать по своему видению ситуации, хоть она и банальна – жизнь или смерть.

Миллениум

Итак, со всеми перипетиями, мы добрались до празднования 2000 года. Наступила эра Водолея, странным образом «наступившая» на мою судьбу, по знаку гороскопа тоже Водолея. Хотя кажется: всё хорошо, что хорошо заканчивается.

Я принял приглашение Андрея Пылёва, и готовился со своей половиной встречать наступление миллениума на вилле шефа.

Нет смысла описывать Амстердам, через который мы полетели в Марбелью, – за несколько дней город покорил нас своей атмосферой и своей непохожестью на те, что мы видели ранее. Мы постоянно гуляли, посещая всё, куда можно было зайти, и к тому же попали на сезон распродаж. На свои телеса я всегда находил множество вещей, но Ирина с её точёной фигуркой смотрела на меня с весёлой завистью, ради смеха немного выпятив нижнюю губку, изображая растерянного ребёнка. Да и я не увлекался, шутки ради предлагая ей посетить магазин детской одежды.

Амстердам. Музей эротики. За два дня до «Миллениума»

В одном из многочисленных «кафе-шопов», куда нам непременно советовали заглянуть знакомые, бармен чуть не потерял сознание, узнав, что мы никогда в жизни вообще не употребляли никаких наркотиков, и объявил об этом всей публике, подивившейся на странных русских. Мы выпили чаю с кексами, которые назывались «Спэйс-кекс», так и не поняв, что же заставляет людей менять свою настоящую, насыщенную жизнь на дурманящее зазеркалье.

Новоселье в усадебке с друзьями детства

Ничем не примечательный праздник прошёл, почти не оставшись в памяти, может быть, кроме примерки нового одеяния моей «музой», «убившей» меня наповал, – платье, которое она сама себе подарила, создавало впечатление обтекания серебряным потоком ее замечательных форм. Оно совершенно не понятно из чего было сделанного и придавало стройному телу образ идеала, высеченного в драгоценном металле.

Вернувшись в столицу, мы вновь окунулись каждый в свои серые будни, правда, со всегда радужными выходными и часто приятными вечерами. Перейдя рубеж, не только временной, но и какой-то внутренний, к тому же предчувствуя разрушение «профсоюза», странным образом совпавшего с восшествием на престол нового «императора» Государства Российского, я чётко начал осознавать, поддержанную старым ноющим желанием, необходимость создания очага для семьи и, конечно, саму семью.

Для этого не хватало спокойствия и уверенности в будущем, но если ждать подобного в моём случае, то можно так и состариться, умерев в ожидании.

Бывшая усадебка автора и спящие друзья

Зарплата уменьшилась к тому времени до пяти тысяч, а через год «усохла» вовсе, но накопленная небольшая сумма позволяла рассчитывать на покупку небольшого участка в хорошем, близком к Москве, но не помпезном месте.

Так и вышло, кусочек земли оказался с приличного размера бетонной коробкой на нем, которая стала остовом будущего строения. Разумеется, на себя оформить я этого не мог, как, впрочем, и на любой, имеющийся у меня документ, по которому я когда либо существовал, – к этому времени снова «грек», и вновь в поисках нового паспорта, но уже как базы для создания хороших, надёжных, российских документов, по которым я наконец-то смогу стать «настоящим» мужем и отцом семейства.

Эта дорога была долгой, кропотливой и дорогостоящей, так как тут не было ничего общего с временными, пусть хорошими и настоящими паспортами, но имело всю документальную поддержку и, разумеется, легенду, подтверждённую другими, необходимыми бумагами.

Первый шаг был сделан, после которого ещё долго лицо любимого мною человека сияло счастьем и улыбкой – она увидела наконец-то долгожданный свет, и теперь в его лучах готова была ждать приближения настоящих дней сколько угодно, лишь бы идти.

Мечта почти воплотившаяся, но не ставшая явью

Чтобы строить дом, пришлось искать новую работу, но, на сей раз, я строго обещал себе, если и пользоваться своими навыками, то только на поприще сбора и анализа информации, что, оказывается, тоже имело свой спрос, не только у подозрительных супругов, но и серьёзных бизнес-дядек, с серьёзными на то причинами и мотивами. Денег хватало в обрез, техника устарела, а защита от неё возрастала, с самой стоимости уровня жизни. Необходимо было искать что-то новое, другое.

Чтобы дом рос, и, прежде всего, стал залогом будущей благосостоятельности жены и предполагаемого ребёнка, на случай, если со мной что-нибудь случиться, а это, в принципе, предполагалось, пришлось продать две квартиры, небольшой деревянный домик на «Медвежьих озёрах» и, лежавшую около самого сердца, маленькую усадебку в Спас-Дёминске, остальное, заработав уже мирным трудом.

В конце концов, получился приличный коттедж, со спецификой моих желаний, часть которых исходила, как из безопасности, так и экономичности, куда мы и переехали через два года, за несколько месяцев до рождения дочки, после чего целых полтора года, я был по-настоящему счастлив, что, правда привело, в конечном итоге, к аресту, суду и срокам и потери семьи, как «ячейки общества».

Домашний маскарад перед новым годом. Подаренный мужем подруги жены шотландский национальный костюм с килтом, кошелем и поясом, в придачу с обоюдоострым мечом и бутылкой коллекционного настоящего шотландского виски. В этом доме автор успел прожить чуть больше года. Так выглядит по-настоящему счастливый человек. «Профсоюз» уже в прошлом, но не ответственность за содеянное